лютые морозы, он холод. Но, принимая облик человека, он тоже отчасти человек. Знай это люди, им было бы проще понять богов.
16. Очень неожиданная встреча
Но Арден, как и прочие, этого не знал, да и не задумывался никогда. Поэтому, открыв глаза в зале храма Первомати, он выбросил из головы все, что слышал в Закрае. Теперь это казалось смутным сном. А жаль.
— Как ты? Получилось? — Лана встревоженно осмотрела Ардена, касаясь холодными от волнения ладонями его рук, плеч, волос. — Тебя не было так долго, уже вечер.
— А мне показалось, что прошло совсем мало времени, мы буквально перебросились парой фраз.
— Вы говорили? О чем, матерь великая! Поверить не могу, что ты на самом деле просто заболтался с богом в его мире. За кружечкой отвара коф, полагаю?
— Нет, даже присесть не предложил. Закрай не самое гостеприимное место, хорошо, что ноги унес. И, кажется, не только ноги.
Арден взмахнул рукой, открывая ладонь. Вместо привычного сгустка тьмы — знака руководства гильдии, из его руки хлынул поток тьмы, разделившийся на тысячи черных птиц.
— Кыш! Кыш! Что удумал! — Матушка Атинна махала руками, а из них горстями разлетались сияющие золотинки, будто легкая пыль. Они разлетались и, касаясь посланников Наиты, исчезали вместе с ними. — Я понимаю, что ты после путешествия немного не в себе, но думай, что и где ты делаешь.
Настоятельница выглядела так, будто сейчас возьмет Ардена за шиворот да встряхнет, как нашкодившего котенка.
— Хотела предложить вам заночевать тут, но думается мне, что не стоит. Вклад Первоматери в это дело и так уже слишком велик. Если вам что-то необходимо, зайдите к Райде на нижнем этаже, она поделится с вами припасами. А теперь ступайте.
— Благословенна жизнь, — сказала Лана, склонив голову к груди. — Большое спасибо за вашу помощь, матушка. Мы в долгу перед вами.
— Ты долгами-то не разбрасывайся, чай не шпильки, — уже более миролюбиво ответила настоятельница, положив руку на голову девушки для благословления. — Иди с миром, дочь. Да помни, о чем мы говорили. И ты ступай, наемник, надеюсь, ты выберешь хорошую дорогу.
— Спасибо за все, матушка, я постараюсь.
Арден уже встал и, поправив одежду, тоже склонил голову. Первоматерь и Праотец были не то чтобы главными богами, но всеобщими и всеобъемлющими. Принимающими жизнь во всех проявлениях. И пусть ему тут были не рады, но оказали помощь, а быть благодарным Арден умел. И сейчас, на его взгляд, помощь храма и так была слишком велика, чтобы заглядывать еще и в кладовые.
— Ну мы же не собираемся обносить их, как перед белыми триксами. Не знаю, как там у тебя, а у меня в карманах пусто, и, если уж предлагают, я с удовольствием возьму.
— Я и забыл, что артисты и студенты вечно голодны, а ты относишься к обоим сословиям, — хмыкнул Арден. Ему было немного неприятно, что Лана не рассчитывает на его помощь. — Ну пойдем, возьмем чего-нибудь про запас. Ты умеешь варить свалледскую весеннюю похлебку?
— Спрашиваешь, у нас каждый ребенок умеет. А что, хочется?
— Ага, от нее кажется, что лето близко.
— А ты слышал когда-нибудь, что бывает и свалледская осенняя похлебка? Она не так популярна, даже в Свалледе ее редко готовят. Но меня бабушка научила.
— Ну вот и наваришь чего-нибудь вечерком, да?
Лана замешкалась с ответом. Где, интересно, она будет варить? До этого момента она думала, что комната в одной из таверн Шафтена — отличный вариант на ночь. Но не в гостевом камине же она будет готовить.
— Ты предлагаешь нам опять заночевать в чистом поле? Я хочу принять ванну.
— Что-что, а водные процедуры я тебе сегодня обещаю!
И хоть было очевидно, что Арден что-то задумал, Лана решила не выпытывать у него, что именно. Захочет, расскажет. А пока стоит все-таки заглянуть в их закрома, может, кроме репы и прошлогодних яблок, найдется хорошая дорожная рубашка. Отсутствие сменной одежды выводили ее больше дорожных ночевок и грязных котелков вместе взятых.
Крутая деревянная лестница вела вниз, столько раз сворачивая, что не только Лана, но даже Арден потерял ориентацию и не мог с уверенностью сказать, находятся они еще на территории храма или уже за ней. Похоже, что кроме береговой и водной части Шафтена, есть еще и подземная. Наконец, спуск окончился, перед ними была крепкая дверь с закрытым сейчас оконцем.
— Там вообще есть кто-нибудь? — прошептала Лана.
— Ну вряд ли матушка нас бы сюда отправила просто прогуляться, — улыбнулся Арден и решительно постучал.
— Кто? — послышалось из-за двери, и окошко открылось. Но темный коридор сразу за дверью не давал что-то толком разглядеть, а вот они сами под фонарем были как на ладони.
— Как просто, но изящно, — похвалил наемник. — Здравствуйте, мы от матушки Атинны, с ее позволения можем взять немного запасов в дорогу.
За дверью послышался какой-то шорох, видимо, открывали засов. Пробежавшая по темной старой древесине зыбь говорила о том, что не одними засовами защищены кладовые храма.
— Не слишком ли много предосторожностей для репы с капустой, жреческих роб и полотенец? — шепнул Арден, больше сам себе, чем кому-то. Слишком уж не соответствовал уровень охраны предполагаемым «сокровищам».
За дверью был темный коридорчик. По стенам, полу и потолку пробегали синеватые искры, выдающие еще один уровень защиты. У стены спиной к ним стояла женщина. По всей видимости, это и была Райда. Она не снимала, а будто собирала искорки, направляя по каким-то только ей известным путям. Наконец, в центре пола освободилась неширокая дорожка.
— Проходите, — сказала женщина оборачиваясь.
На секунду она замешкалась, вглядываясь в лицо Ардена, потом тихо вскрикнула, прижимая ладонь ко рту, и отшатнулась, упираясь в стену. Было видно, что только неимоверное волевое усилие не дает ей упасть в обморок. Наемник приблизился, всматриваясь, и рванулся к женщине, помогая ей удержаться на ногах.
— Мама? Это ты? Это правда, ты? — побледнев, Арден хрипло шептал, требовательно глядя в глаза женщине. — Ты жива! Праматерь благая, ты жива. Но что ты здесь делаешь? Я пытался тебя искать в Гарсте, но единственная ниточка обрывалась в храме…
— Праматери, — закончила за него мать, — там я оставила прежнюю жизнь и начала новую. Я надеялась найти тебя. Но молодых ребят, пришедших в Нармарк за хорошей жизнью многие тысячи. Кто упомнит, особенно если дело было почти двадцать лет назад.
— Я живу в Гелионе, давно уже. Я глава Сынов ночи, — Арден опасливо глянул на мать. Все же, сколько бы ни было лет человеку, какой бы высокий пост он ни занимал,
