— Хорошо. Мне неприятна мысль, что я снова тебя напугал.
Я ощетинилась.
— Что-что? Тебе меня не запугать.
— Нет? – на его лице появилось выражение, смутно напоминающее улыбку, и будь я проклята, если его глаза не блеснули.
— Я мог бы поклясться, что именно поэтому ты бежала так быстро. Из-за того, что ты видела. То, что мы оба видели.
Я вздрогнула, впервые осознав, что он тоже ее видел. Он не только почувствовал, что я копаюсь в нем. Он видел, что я видела, знал, что я знала.
Мне немногое известно о странных видениях, но до сих пор складывалось впечатление, что они, как правило, их не разделяют. Это не помогало мне чувствовать себя лучше, но осознание того, как всё обстоит на самом деле, и вовсе всё только усугубило.
Я вздрогнула, когда он подошел ближе, обнял мои плечи и проговорил мне на ухо:
— Какая часть видения пугает тебя больше всего? Темный, кровавый ужас? Или мы вдвоем – голые, в объятиях друг друга?
— Не это меня напугало, — соврала я.
— Нет? — он откинулся назад, так, чтобы я могла лучше его разглядеть. Выражение его лица было суровым, непроницаемым, но казалось, что от него исходят волны гнева, обузданного одной лишь силой воли, — Тогда, почему ты убежала?
— Я не убегала, — соврала я.
— Ну, конечно же, нет.
— Я работала, — сказала я твердо и слишком громко, — Я должна вернуться к работе.
— Возникает вопрос: почему я подумал в первую очередь именно о тебе? Алиса, ты нарушила данное мне обещание, важное обещание. Не думай, что я так просто об этом забуду.
Я покачала головой, чувствуя в его голосе нечто большее, чем просто гнев. Дело не в обещании, это настоящее откровение. И, будь я проклята, если не понимаю, что с ним. Черт, если бы я могла управлять человеческой психикой, я бы сделала так, чтобы люди оставались нормальными.
— Мне очень жаль, — сказала я именно то, что имела в виду, — Я не хотела, это вышло случайно. Клянусь, я не пыталась… включить это, — Он смотрел на меня, и я позволила ему это в полной уверенности, что он не найдет в моем лице ничего, кроме правды.
— Все, кто оказывался в моей голове прежде, давно мертвы, — сказал он.
Я вызывающе вздернула подбородок.
— Тогда почему я всё ещё жива?
Он улыбнулся в ответ и очертил линию моего подбородка кончиком пальца. Обещание, скрытое в этом легком прикосновении, пронзило меня насквозь, заставляя меня дрожать всем телом. Следовало сопротивляться, во мне, казалось, уже пульсируют огни ночного клуба, желание рвалось изнутри, и я боялась, что на этот раз оно одержит верх.
— Ты боишься, — сказал он, – Того, что увидела.
— Я не из пугливых, — сказала я, приближаясь к нему, доказывая себе, что в этом нет ничего сложного, что я запросто смогу управлять той новой силой, что обнаружила внутри себя.
— Неужели?
Я лишь улыбнулась в ответ, мои руки легли на его плечи, потом я слегка погладила его по руке. Еще ближе, огонь горел внутри меня. Это трюк. Это сладкая победа — сдаться, это то, что я наблюдала на лице мальчика, когда он танцевал со мной. Это я привела его, завлекла своими чарами.
И я могла бы сделать то же самое с Дьяконом.
Эта сила, она лишь разжигала огонь внутри меня.
Он повернул голову так, чтобы видеть, как мои пальцы мягко касаются нежной кожи его предплечья.
— Тогда, что же тебя напугало?
Я притянула его к себе, прижалась грудью к его груби, прижалась губами к его уху и вдохнула запах бурбона, смешанного с мятой.
— Ты, — прошептала я, мой голос был наполнен желанием.
— Тебе и правда есть, чего бояться, — ответил он. Это не столько напугало, сколько взволновало меня. Мне захотелось раздвинуть границы и пределы собственных возможностей.
По-видимому, все, что нужно, чтобы действительно почувствовать себя живой — умереть. Я приблизилась к нему и понизила голос, я играла с огнем, но, пока не обожглась, едва ли найду в себе силы остановиться.
— Значит ли это, что ты опасен?
Он гладил меня по волосам, обняв мою голову ладонями.
— На прошлой неделе ты меня не боялась. Объясни, Алиса, что же изменилось? Только не говори, что всему виной видение, ты подвела меня задолго до этого.
Что изменилось? Разве дело в этом… — и я сделала шаг назад, магия исчезла, меня окружила реальность. Реальность, в которой Дьякон был демоном, Алиса была мертва, а тайна её смерти продолжала нависать надо мной.
— Алиса?
— Ничего не изменилось, — сказала я, пытаясь сообразить, как следует поступить.
— Интересно.
Я посмотрела ему в лицо, но оно ничего не выражало.
— Что?
— Ты дважды заявляла, что нам необходимо поговорить, просила о встрече, я не забыл, нашел время, а ты меня кинула.
— На прошлой неделе я не ...
— Ты не...?
Я перевела дыхание, прикинула свои шансы и всё-таки решилась:
— На прошлой неделе я не знала, что ты демон.
Его глаза сузились, но никакой другой реакции не последовало. Почти незаметно он придвинулся ближе, между нами, казалось, заструился электрический ток.
— Не знала? — спросил он.
Этот вопрос меня смутил.
Если бы Алиса знала правду о Дьяконе, то я сейчас сдала себя с потрохами. Так же возникает вопрос, достойный называться вопросом века: возможно ли, чтобы вся такая милая-в-розовом Алиса зависала с демонами? И не подобные ли пикантные знакомства довел ее до могилы?
— Тебя это беспокоит?
Я посмотрела ему в глаза, в памяти сохранилось все, что я видела внутри него, на меня нахлынули пережитые ощущения: мерзкая чернота, обнаженная ярость. Я вздрогнула, и тут же спохватилась, вспомнив, где нахожусь.
— Нет, — твердо сказал я, — Меня это совершенно не волнует.
Уголок его рта дернулся.
— Мне стоит волноваться?
Я подняла голову и поморщилась.
— Благодаря своей новой карьере, — начал он, — Ты собираешься открыть бизнес по охоте на демонов, не так ли?
Я кивнула.
— Именно так.
Он повернул голову, потерся носом о мою шею и волосы; его близость заставляла меня волноваться, по коже пробежали искры.
— На тебе их запах, — сказал он. Моё сердце подскочило в груди, я переспросила сдавленным голосом:
— Что?
— Ты кого-то убила сегодня вечером, — сказал он. — Демона.
Он принюхался, как можно глубже вдыхая мой запах.
— А ещё на тебе есть кровь, — он откинулся назад, вопрос в его взгляде больше походил на обвинение.
— Я не пыталась навредить ей, — сказала я, – Наоборот, пыталась её спасти.
— Конечно, — сказал он. – В конце концов, это был демон, а ты была на охоте.
— Чего ты хочешь? – спросила я, потому что сейчас, несмотря на бушующую внутри страсть, я бы предпочла, чтобы он ушел. Рядом с ним, в непосредственной близости, думать удавалось с большим трудом.
