А потом, когда заканчивает, и я чувствую себя выжатой, как лимон, ненадолго оставляет меня, возвращаясь с чашкой горячего чая, мягко, но требовательно советуя уговорить организм принять в себя хоть немного жидкости. Тонизирующее действие, вспоминает усталый ум, с готовностью принимая глюкозу. И сон окутывает снова.
Когда просыпаюсь, первым, что чувствую, оказывается жуткий холод. Осознаю себя вполне определенно и, оглядываясь по сторонам, не нахожу Дориана. Наверное, выбрал себе соседнюю комнату, мелькает в голове мысль, а я, тем временем, пытаюсь подоткнуть под себя одеяло, чтобы побыстрее согреться. Ничего не выходит, и очередная гениальная идея толкает в ванную, где вскоре раздается шум воды, а я осторожно залезаю под упругие струи, не забывая о том, что слабость пока никуда не делась и резких движений совершать не стоит.
О температуре воды догадываюсь только по изрядно покрасневшей коже, хотя и вижу все, как в тумане, но капельки испарений свидетельствуют о том, что и душ не помогает. Мне по-прежнему холодно, и с каждой минутой становится только хуже. Заматываюсь в полотенце и выхожу, вздрагивая от ледяного воздуха коридора.
Дверь, ведущая из гостиной в комнату, выбранную Дорианом, открыта, а на пороге в напряженной позе застыл ее временный обитатель. Даже сквозь туман сознания не могу не отметить, насколько красиво он сейчас выглядит: распущенные волосы в беспорядке лежат на плечах, из одежды - одни мешковатые штаны, которые все равно не спасают воображение от путешествия по красивому телу. Дориан не имеет крупного сложения, он скорее жилист и очень силен, несмотря на поджарую фигуру. В этом я успела убедиться, когда он нес меня на руках, и теперь, воскрешая в памяти события, предшествующие своему спасению, и оглядывая мужчину еще раз, не могу не восхищаться его скрытой грацией. Знаю, что это ненадолго, потому что, как только соберусь с силами, обязательно затащу Детри-младшего обратно на Рокис, и миссия будет окончательно выполнена. Но пока это не произошло, просто иду навстречу, двигаясь скорее по наитию, ибо его силуэт воспринимается тенью на фоне непроглядной ночи. Не дойдя нескольких шагов, спотыкаюсь и падаю в заранее приготовленные объятия. И понимаю, что нашла источник тепла, способный спасти постепенно замерзающее тело.
Дориан тоже это чувствует, потому что вздрагивает, когда я доверчиво прижимаюсь к его груди, но усиливает объятие, несмотря на то, что температура моего тела его явно не радует.
- Согрей меня, пожалуйста, - отстраняюсь от тепла и часто бьющегося сердца, переводя взгляд выше, на его губы. Почему-то возникает непреодолимое желание попробовать их на вкус, а я сейчас в таком состоянии, когда желания нужно удовлетворять.... Тянусь к нему и успеваю поцеловать до того момента, как Дор сообразит, в чем дело, и отстранится. И вмиг ощущаю огромную волну жара, пробегающую от макушки до пят. А еще - сводящий с ума запах кожи, принадлежащий теперь уже судорожно сжимающему меня в объятиях мужчине. Инстинкт толкает к этому запаху ближе, а руки Дора, словно повинуясь, сокращают расстояние между нами до минимума.
И внезапно все прекращается.
Понимаю, что Дор обдумывает какую-то идею, так не вовремя пришедшую в голову, когда раздается сердитое:
- Ты на чем замкнула контур, когда зов начала?!
- На себе, кажется, - отвечаю на автомате, стараясь не упасть от резкой смены положения мужчины, и потому прижимаюсь уже сама.
- Ари, ты что творишь? - даже в темноте вижу, как удивленно расширяются зрачки.
- Греюсь, - откровенно признаюсь, получая в ответ обреченный стон. - Очень холодно...
Сквозь дымку смотрю на его окутанное сиянием силы лицо и слышу шепот:
- Ты понимаешь, что сейчас у тебя наступило время отдачи, и, если ничего не предпринять, ты просто можешь свалиться в обморок и не очнуться? - рычит Дор, несмотря на все попытки отвлечь его от раздумий.
- Так согрей меня, - уверенно повторяю, глядя открыто в его глаза. - Пожалуйста....
- Ари, потом ты пожалеешь об этом, - начинает потихоньку сдаваться он.
- Если ты о том, что я не смогу разорвать нашу связь из-за помолвки, то я найду выход, - уверенно заявляю в ответ, а перед глазами пляшут яркие звездочки.
- После этого - уже нет, - чувствую, как в темноте он чему-то улыбается, а после, приняв решение, склоняется ко мне сам. - Я ведь тебя предупреждал, Ари....
И я понимаю, что то, что сейчас происходит, - самое правильное и должно было, рано или поздно, случиться.... Руки сами тянутся к его лицу, легким движением очерчивая скулы, опускаясь к губам, чтобы в следующее мгновение ощутить кончиками пальцев их почти невесомый поцелуй. И что-то во всем этом такое знакомое, родное, но я просто не могу вспомнить или понять. Потому что тело отзывается на невинную ласку так, словно уже не впервые делает это. А потом остатки сопротивления рассеиваются, потому что мужчина склоняется к моему лицу, а я сокращаю последние сантиметры расстояния между нами.
Дор целует так, как будто всю жизнь ждал только меня. Крепко сжимает, словно боится, что я исчезну, сбегу или просто растворюсь в ночном воздухе комнаты. А я впитываю исходящий от него жар, делясь в ответ плохо сдерживаемыми стонами. И сейчас нет ничего прекрасней ощущения рассыпающихся между пальцами шелковистых волос, от прикосновения к которым мужчина утробно рычит и трется носом о мою шею, оставляя на ней свой восхитительный запах. Я так и не могу разобрать, с чем же ассоциируется у меня аромат Дориана. Но эта глубокая смесь с нотками хвои и летнего солнца заставляет губы путешествовать везде, где есть возможность попробовать кожу на вкус. Дор дрожит от легких прикосновений и снова целует. А губы у него такие мягкие и манящие, что я просто не могу оторваться. И где-то в глубине души зреет ощущение, что не смогу уже никогда... а меня, тем временем, лишают последней одежды - полотенца - бережно подхватывают на руки и несут в комнату с открытой дверью....
Все сливается в одно непрекращающееся мгновение нежности. Губы, одновременно выпивающие до дна и наполняющие энергией до краев; плечи, от которых невозможно оторваться, и потому крепче прижимаешься к телу нависающего над тобой мужчины, на мгновение прикусывая кожу чуть выше ключицы, чем вызываешь его невольный стон.... А потом руки срываются в путешествие по спине, не забывая ни одной мышцы под кожей, ноги обвиваются вокруг узкой талии. И мы становимся единым целым, и в этот самый миг распахиваю глаза, чтобы увидеть напротив застывший напряженный взгляд Дориана. Откуда-то из глубины существа рвется крик счастья, когда я улыбаюсь, притягивая его к себе для поцелуя, и больше мы не разговариваем даже глазами, а все остальное время в окружающее пространство уносятся только наши стоны. И последний, совместный, яростный и мучительно-долгожданный одновременно, когда тела достигают пика наслаждения, а души - потрясающего единства, срывается с губ, спешащих вновь ощутить друг друга. И я счастливо засыпаю в теплых объятиях своего мужчины....
