— А зачем Фрей? — устало закатил глаза Иккон.
— Если вы знаете заклятия, способные разблокировать каналы некроэнергии, возможно, ей доступ и не потребуется, — тут же парировала Ларинна.
— Разблокировка каналов? Ну да, есть такие заклятия… Правда, ими за ненадобностью уже много тысяч лет никто не пользовался… после того, как запретили проклятья блокировки. Я знаю об их существовании, но сам ими не занимался.
— Вы сможете помочь Фрей и Вирлиссу? Сегодня днём Вир на причале столкнулся с каким-то типом, который воспользовался именно таким проклятьем.
— Блокировка? Немыслимо…
— Мыслимо, не мыслимо! — Ринн топнула. — Ну что вы мямлите? Вир при смерти. Поможете или нет?
— Я не знаю, Ларинна! — крикнул жрец. — Ты забываешься! Я посмотрю кое-какие рукописи и постараюсь что-нибудь придумать. Ты соизволишь дать мне время до завтра? — саркастично осведомился он.
— Не злитесь, Иккон, — виновато улыбнулась Ларинна. — Просто я переживаю. И из-за Эета, и из-за Вира с Фрери… Я не хотела давить на вас.
Иккон усмехнулся.
— Ты… Если тебе что-то придёт в голову, ты неотвратима, как сама смерть. А твои суждения — как удар серпа Мортис.
Ларинна чуть насмешливо сделала глазки священнику.
— Именно так. Значит, вы согласны дать мне доступ в архивы Храма? Для Эета?
— Ларинна, послушай. Ты путаешься в элементарных вещах, а просишь показать тебе высшую магию. Ты же ничего не поймёшь, даже если и получишь доступ.
— У меня много времени, — улыбнулась Ларинна. — Целая вечность, не так ли? Я подтянусь. Теперь у меня есть стимул! И буду искать.
— Ринн, у тебя мало времени… — вздохнул жрец. — Ты помнишь, что стены Атариды…
— Простите, — вдруг раздался сзади тихий голос. На ступенях лестницы стояла Фрей. — Я задержалась.
— Мои соболезнования, дитя моё, — поклонился жрец. — Но не отчаивайтесь! Я обещаю вам поискать средство для Вирлисса. Полагаю, ему можно помочь. Ждите меня завтра поутру, хорошо?
Фрей вскрикнула и с благодарностью упала к ногам жреца. В следующую секунду она поцеловала его руку.
— Что вы! — смутился Иккон, поднимая девушку. — Я пока ещё ничего не сделал. Благодарить будете потом. Ларинна, я могу, наконец, увидеть твоих родителей?
— Сейчас, позову, — кивнула девушка. — Фрей, ты останешься у нас на ночь?
Фрери покачала головой.
— Тогда я тебя провожу. Темновато уже.
— У меня иммунитет, как и у тебя, — напомнила Фрей.
— И что? — Ларинна подхватила подругу под руку и, на прощанье сверкнув улыбкой, выскользнула за дверь.
Родителей она, конечно, позабыла позвать…
И её семья, и семья Вира жили в одном районе. Их особняки стояли буквально в квартале друг от друга, поэтому девушки очень быстро добрались до отделанного белым мрамором особняка верховных вампиров.
Против обыкновения, ночь наполнял покой. Звёзды висели в тёмном куполе неба огромными брильянтами, увесистые и мёртвые. Мирно пели первые сверчки, и от яблонь разливался тонкий тревожащий аромат. Море молчало, не выдавая себя даже запахом соли; затаилось, как зверь перед прыжком.
Девушки остановились перед витой оградой вампирского особняка.
— Сегодня прекрасный вечер, — нарушила молчание Фрей. — А мне почему-то так…
«Страшно».
— …так неспокойно.
Ларинна вздохнула и промолчала.
— Мне кажется, если мы не поможем Виру сегодня…
— Фрей, я знаю.
— Что? — испуганно выдохнула Фрей.
— Мне тоже неспокойно. Идём!
Они вошли в широкий холл, освещённый лишь слабо мерцающими светильниками. Всё освещение в доме было притушено, словно могло помешать больному.
Девушки поднялись по лестнице в убранный коврами коридор, и Фрей осторожно толкнула дверь спальни Вира. Навстречу ей поднялась хозяйка дома: осунувшаяся, с запавшими глазами.
— Что? — одними губами спросила она.
— Всё хорошо, — улыбнулась Фрей. — Господин Иккон обещал помочь. Он придёт завтра.
— О, хвала Мортис! Я боялась…
— Всё хорошо, — повторила Фрей. — Вир спит?
Женщина кивнула.
— Через полчаса надо давать кровь, придётся снова будить… — она сокрушённо вздохнула.
— Позвольте мне поделиться с ним кровью, — робко шагнула вперёд Ларинна.
Женщина лишь благодарно сжала ей руку.
— Вам надо отдохнуть, — мягко заметила Фрери. — Идите, я подежурю.
Мать Вирлисса ласково провела рукой по её волосам, бросила долгий нежный взгляд на постель сына и бесшумно прикрыла за собой двери.
Ларинна, закусив губы, прижала ладони к вискам. Опять это ощущение… К горлу подкатил ком, тело начинала колотить крупная дрожь.
Что же это такое… как тут душно… как тут невыносимо душно…
Она, не пытаясь более ступать тихо, решительно подошла к окну и распахнула створки. Терпкий тревожный аромат ночи ворвался в комнату, всколыхнув белые занавеси порывом ветра.
Резким движением Ринн сорвала заколку с волос, и её чёрные кудри раскатились по плечам неистовой волной.
Она обернулась.
— Что это? — кивком указала она на дозатор, стоявший у изголовья Вирлисса.
— Чтобы он мог пить, не кусая, — пожала плечами Фрери. Она стояла рядом с постелью Вира и с глубокой грустью всматривалась в его лицо.
Ринн расхохоталась, запрокидывая голову.
— «Пить, не кусая!» — с издёвкой передразнила она. — Вы его уморить хотите? Он же вампир! «Пить, не кусая»…
— Ларинна! — глаза Фрей метнули молнию. — Сбавь тон. Ты разбудишь Вира!
— О-хо-хо! — продолжала ёрничать Ринн, делая большие глаза. — «Я его разбужу!» О-хо-хо! Да так и задумано!..
Она подошла к постели и, отстранив Фрери, склонилась над больным. Рука её нежно, но твёрдо сжала его ладонь.
— Проснись, Белый Тигр, — голос девушки лился холодной волной, властный и звонкий. — Ты мне нужен.
От Ринн волнами исходила незримая сила, и от этих волн у Фрей бежали по коже мурашки. Она замерла, почему-то не решаясь даже вздохнуть.
Вирлисс распахнул глаза.
Ларинна поднесла к его губам своё запястье.
— Кусай! — приказала она.
В тёмно-синих глазах Вира отразилось непонимание, словно юноша не мог разобраться, проснулся он или всё ещё видит сон.
— Кусай! — рявкнула Ларинн, и глаза её полыхнули зеленью.
Взгляд Вирлисса медленно заполнял священный ужас. Губы пересохли.
— Ну же, Белый Тигр, — мягче вымолвила Ларинна. — Что ты медлишь?
И зубы Вира вонзились в её запястье.
Пальцы Ринн сильнее сжали его руку.
Вирлисс вскрикнул, словно через него пропустили энергию невероятной силы, и стал жадно глотать.
