Эшли Дьюал - У истоков Броукри (СИ)

— Привет, — в тишине шепчу я, смотря на то, как мой брат испепеляет взглядом Марко и теребит в пальцах карандаш. Что-то мне подсказывает, что ребята не поладят. Прихожу в себя и улыбаюсь. — Ох, на самом деле, мне кажется, отношения между главами сторон не должны повлиять на нас, Рушь. Я — не враг тебе.

— Серьезно? — у девушки ярко-голубые глаза и худенькое лицо. Она смуглая, как и ее брат, а еще у них одинаковый цвет волос: иссиня-черный. — А мне почему-то кажется, что я должна остерегаться тебя, наследница.

— Я — открытая книга. Спроси о чем угодно, я не буду лгать.

— Мне наплевать на автобиографию.

— Тогда давай просто поговорим.

— Зачем? — усмехается девушка. — Чтобы подружиться?

Прекрасно. Я устало выдыхаю и кладу голову на руки. Это задание я точно провалю, и тогда придется догонять после занятий. Не двигаюсь. Не хочу улыбаться, располагать к себе и притворяться, будто мне по душе этот урок. К черту все! Я жутко вымоталась. Тихо вздыхаю и прикрываю глаза. Проснусь, когда разбудит учитель и наплевать на отметку. Я лежу так несколько минут, а затем вдруг слышу, как шуршит чья-то ручка о листок. Меня пробирает любопытство и сквозь сомкнутые пальцы я смотрю на то, как Рушь что-то лихо и быстро написывает в своей тетради.

— Что ты делаешь?

— Пишу твою автобиографию.

— Но ты ничего обо мне не знаешь.

— Мне и не нужно проводить с тобой всю жизнь, наследница.

— И что ты пишешь?

— Слепая и глупая. Родилась в Верхнем Эдеме и умрет здесь же. О жизни знает лишь из книг. Драматичная и эмоциональная. Хрупкая, как засохшие цветы. — Рушь улыбается и подпирает ладонью подбородок. — Я даже добавила сравнение. За это повысят бал?

— Возможно. Но это вряд ли спасет твою работу, ведь она — полная чушь. Знаешь, ты была права, нам стоит остерегаться друг друга.

— Я во многом бываю права.

— Так и запишем. — Я хватаю листок бумаги и ухмыляюсь. — Самодовольная и подлая дикарка, решившая, что знает обо всем, что творится вокруг нее. Если ты не против, я тут добавила причастный оборот. За него тоже повысят бал.

Она недовольно глядит на меня, а я лишь выпрямляю спину. Сколько можно бояться и остерегаться опасностей? Я могу дать отпор, и я не хуже тех, кто рвется в бой, рискуя своей головой. Хватит прятаться.

— Рушь — это твое полное имя?

— Нет. Худое.

Я сильнее стискиваю в пальцах ручку.

— Отлично. И чем ты любишь заниматься в свободное время?

— Мучаю животных и убиваю слабых. Ты ведь об этом спрашиваешь?

— Именно.

— Классно. Теперь моя очередь. Твой отец — самый богатый человек в городе. Тебе об этом известно? Или же это новость.

— Нет, я знаю свое место в обществе, Рушь.

— А знаешь ли ты о том, что за стеной люди гибнут от голода, в то время, как папочка Верхнего Эдема подбирает себе по цвету новый галстук?

— Плохо им приходится.

— Да уж. Отец у тебя, что надо, наследница.

— Зато он у меня, хотя бы есть.

Девушка продолжает улыбаться, но в ее глазах вспыхивает свирепая злость, которой можно было бы поджигать предметы. Не двигаясь и не повышая голос, Рушь говорит:

— Мой отец бил мать. Бил меня и моего брата. И Марко однажды пробил ему череп. Я уверена, он бы сделал это вновь: подхватил с земли камень и врезал им в лицо папочке.

Ощущаю укол совести. Становится не по себе, и я виновато горблю спину.

— Мне жаль, что вам с братом пришлось это пережить.

— А мне — нет. Мой брат убьет за меня любого. А твой? — Рушь глядит на Мэлота и на ее лице появляется ухмылка. — Хотя бы за себя он смог постоять.

Мэлот — не убийца, но он опасен, и зря она считает, будто он добрый и хрупкий. Мне уж точно известно о силе брата. На моем теле целая история, состоящая из шрамов, ран и синяков. Конечно, Мэлот де Веро — не кровожадный маньяк, но он хитрый, расчетливый и мстительный, как кот, который обязательно выпустит когти, когда ты уже давным-давно и позабыл об обиде. Хочу задать следующий вопрос, но в кабинет вдруг врывается человек в темно-синей униформе. На его груди ярко переливается значок с двумя распростертыми крыльями — флай-экспресс. Почта.

— Простите, — говорит мужчина, держа в руках коробку. — У меня срочная доставка.

— Что? — профессор Аутор недоуменно стягивает с лица очки. — Во время урока? Вы шутите. На территорию университета…

— У меня есть пропуск. Разрешение. Посылка Адоре де Веро.

Растерянно замираю.

— Кому? — удивляюсь я. — Но я ничего не заказывала. Это какая-то ошибка.

— Нет, мисс. Распишитесь, пожалуйста.

Ничего не понимаю. Ставлю подпись и забираю коробку из рук почтальона. Он тихо удаляется, а я осматриваю небольшую посылку и хмыкаю. Кому понадобилось присылать мне подарок? С какой стати? Наверняка, Мэлот развлекается. Я перевожу взгляд на брата и криво улыбаюсь:

— Спасибо.

— Что? — усмехается он. — Я тут не причем.

— А кто тогда? — протяжно выдыхаю. Господи, и что же он мне подарил? К черту все прелюдии, открою посылку прямо сейчас. Все равно хуже день уже быть не может. — Если там что-то личное, я прибью тебя, Мэлот.

— Наша наследница не любит сюрпризы? — ворчит Рушь, откинувшись на стуле. — Не думала, что тебя так просто вывести из себя.

— Напиши об этом в моей автобиографии.

Она ухмыляется, а я сдираю упаковочную бумагу. Чувствую странный запах и робко приоткрываю коробку. То, что я вижу — повергает меня в шок. Заторможено и с ужасом я отбрасываю посылку от себя, а затем закрываю ладонями рот и кричу.

О, Боже, Боже! Зажмуриваюсь. Голова гудит. Кто-то оказывается рядом, но я грубо отталкиваю его от себя и отворачиваюсь. Это невозможно. Невозможно!

— Что там? — на фоне спрашивает учитель. — В чем дело?

Смелая и отважная Рушь Дамекес глядит в коробку и шепчет:

— Там чье-то сердце.

Сердце принадлежало Стюарту Прайсвуду — парню, который впал в кому, после стычки на площади Броукри. Его обнаружила медсестра. Грудная клетка была разрезана криво и неумело, а крови было столько, что от светло-бежевой плитки не осталось и следа.

Я узнаю об этом уже в коридоре, где снуют туда-сюда репортеры. Рядом сидит Лиз и нервно кусает губы. Она держит меня под руку, но я не чувствую. Я ничего не понимаю. Я молчу, гляжу перед собой, пытаясь задышать, правда, в горле стоит ком, и едва я пытаюсь глотнуть воздух, меня тянет заорать изо всех сил.

— Дор, он смотрит.

Я не отвечаю. Все думаю, кто-то убил Стюарта, кто-то прислал мне его сердце, и не стоит лгать себе и закрывать глаза на правду: этот кто-то знает о том, что в детстве я едва не умерла от порока сердца. Все связано. Ничего в жизни не происходит просто так. Этот человек неслучайно сотворил подобное, и, наверняка, он не остановится, пока я не пойму, что он пытается мне сказать.