Анрир вытянул вперед руку с недоеденным яблоком. Селезень опустил морду вниз, принюхался и сжевал угощение. С каждым движением челюстей все больше мелких голубоватых молний текло по телу монстра, отсекая нарощенную магией плоть, уменьшали и изменяли его облик. Несколько мгновений и обычный гребнистый селезень обиженно крякнул на людей и захлопал крыльями, требуя ещё яблок. Кейташи расщедрился на остатки своего и по-хозяйски потрепал здоровую голову птицы. Такие селезни и в обычном виде вымахивали больше коров, но мясо у таких все равно слишком пахло тиной, чтобы быть съедобным. Зато они неплохо очищали водоемы от ползучего лотоса.
— Видите, это никакой не монстр, обычный селезень, измененный с помощью магии! Кому-то наше благополучие встало поперек горла…
Анрир повернулся к гвардейцам, но те попятились назад, некоторые бухнулись на колени. Кейташи и тот застыл с недожеванным яблоком во рту. Затем выплюнул его и коротко поклонился, поднял голову и уставился со своим любимым “я так и знал”.
Приводящий В Свет улыбнулся на самом краю сознания и исчез, оставив после себя выжженную на мостках птицу.
— Идём, — Анрир понятия не имел о том, как надлежит вести себя аватарам божеств, но великий князь не может позволить себе целый день торчать рядом с озером. И левая рука вся измазана вонючей слизью, которая стекала с селезня в момент превращения.
— Мог бы и предупредить, — Кейташи сделал знак гвардейцам, чтобы следовали за ними.
— Это спонтанно выходит, почти как твои стихи.
— Нужно как-то развивать, стараться, работать над талантом!
Князь двуликих вытащил из тени платок с очищающей пропиткой и протянул Анриру, и продолжил болтать.
— Знаю, со стороны это кажется простым делом, но я не один год оттачивал мастерство, трудился на эту показную лёгкость. Более всего мне помогли “Семнадцать советов для вдохновения на семнадцать слогов”. Отличный учебник. Ну и практика, да. Нужно каждый день практиковаться. Видишь что-то — сочини немедля стих! Из вчерашнего…
— Кейташи, остановись! Я же тебя нарисую.
— У меня целая папка твоей мазни, ещё одной не испугать. Так вот, — он огляделся, проверил все ли в порядке у гвардейцев и остальных.
Но, Анрир и без того чувствовал, что напряжение стало сходить. И специально не отдал приказ молчать об увиденном. Больше слухов о его божественной силе — меньше правды о ее реальной мощи. Точнее, ее отсутствии. И здесь “семнадцатью слогами” не отделаться.
— … он немного не причесан, но настолько искренний и эмоциональный, что боюсь править. Сам знаешь, иногда тонкие материи не стоит трогать, можно нарушить всю гармонию. Для себя называю его “Сила перемен”.
Вода текуча.
Скуют ее морозы,
Пойдет корою.
Кто-то сдавлено закашлялся, но Анрир чувствовал веселье гвардейцев и почти такое же, исходящее от Кейташи. Похоже, в этот раз он осознанно использовал невероятную силу искусства, чтобы разрядить обстановку.
— Боюсь, если начну так усиленно тренироваться, завладею силой сразу всех божеств.
— И императорской короной! Я всегда знал, что этот ободок дожидается только тебя.
— Нет, точно не меня, — Анрир и свою-то носил редко, только на официальных приемах. — Ты видел ее форму? Представляешь, как из-под нее будут торчать уши?
Глава 8
Лэнни
Гвэн отбыла сутки назад, избавив Лэнни от бесконечной братской тревоги за ее благополучие. Вроде бы Габриэль ничего плохого со своими “тарелками” не делал, но так просто отдавать ему подругу не хотелось. Что только заставляет взрослых людей заниматься чем-то подобным?
Станция же жила по привычному распорядку, словно бы в ее недрах и не появились хакеры, взламывающие прислужников и отдающие жрецам странные приказы. Лэнни дотошно собрал и зафиксировал всю информацию о творящихся здесь делах, скрепил все силой бухгалтерского анализа и пришел к выводу, что не появись объект четыреста тринадцать, “Вита Нова” могла бы считаться самым бесполезным и затратным проектом Союза. За чем можно наблюдать на Авроре? Океаном и движением полисов? Вот сотрудники и пришли к схожим выводам: такой концентрации бездельников на зарплате не было, наверное, ни на одном другом объекте Союза. На “Вита Нове” соревновались в поедании пончиков, шили лоскутные одеяла для реестра национальных рекордов, катались в креслах на скорость и рубились в виртуальные игры в режиме социологи против медиков. Бесполезные люди на бесполезной станции.
Надо думать, что и без пристального контроля храма водных богов местные бы не пропали. Возможно, сами бы доросли до космической эры, построили корабли на особенной тяге и сделали бы маго-технический переворот.
— О чем размышляете? — Габриэль не иначе решил доконать его, поэтому следовал буквально по пятам.
— О том, насколько иным виделся мир из стен академии, — Лэнни шел мимо камеры с разобранным “водным богом” и пытался прикинуть настоящий размер робота. Даже ему, просвещенному приму не по себе, каково же местным? Только покрытая щупальцами одноглазая голова метров десять, и руки больше тридцати. Встреться с таким в реальности — и уверуешь, даже против воли.
— А вы? — он обернулся к Габриэлю и сделал ещё несколько пометок в свой отчет. Осталось собрать совсем немного информации и нужно улетать, оставив “Вита Нову” и дальше хранить секреты вдали от журналистов и шпионов Федерации. — О чем вы думаете?
— О героях. Признаться, эта тема давно меня занимает, — начальник службы безопасности поправил галстук, затем сплел пальцы за спиной и уставился в булькающую синеватую жидкость, в которой и плавали части “бога”. — Каково жить людям, которые одним поступком заслужили себе место в истории? Что лежало в основе этого поступка, сделал ли он их счастливыми? Было ли это осознанным выбором или простым стечением обстоятельств?
— Глубоко, — кивнул Лэнни и отошёл к следующей камере.
Хотя какое там в Бездну “глубоко”? Поверхностно и глупо! Как в каком-нибудь альтеровском блокбастере. Да хоть в том же про леди Айвен, где она рыдает над осыпавшейся пеплом любовницей и с пафосным “вы захлебнетесь моей местью!” идёт отбирать часть артефакта.
— Чувствую сарказм, лорд Леннард. Но эта тема в самом деле волнует меня. Возможно, как никакая другая.
“Да тебя просто слишком сильно приложили по голове, чокнутый ты извращенец!”. Лэнни все же выдавил из себя улыбку и уткнулся в планшет.
— Но я искал вас не за этим, — Габриэль потёр подбородок и чуть прищурился, будто рассматривал не разобранного робота, а произведение искусства. — Символично, не находите? Мы с вами можем наблюдать анатомию чужого бога, но так мало знаем о наших.
По частях гиганта временно пустили питающую жидкость и те пришли в движение. Техники, ходящие по крыше ругались между собой, затем ушли куда-то и все стихло. Только “бог” теперь был полностью собран и походил на спящего.
— Вы меня искали, — так себе попытка повернуть разговор в нужное русло, но лучше, чем бездействовать и получить очередную порцию сомнительной философии.
— Напрасно вы считаете неважным все, что я говорю. Вероятно, эти слова окажутся…, - он поднял взгляд на мерно текущие вверх пузыри газа, затем резко обернулся к Лэнни. — Но до них ещё нужно дорасти. Я хотел пригласить вас в наблюдательный пункт. Двадцать шесть минут назад пришло личное распоряжение председателя правительства и сейчас, думаю, результаты этого распоряжения уже можно увидеть. Боюсь, ваши отчёты все же дошли до тех, кому их видеть не стоило.
Лэнни мгновенно закрыл все окна на планшете и побежал мимо камеры со спящим “богом”. В дверях столкнулся с кем-то из техников, извинился и побежал дальше. На шестом повороте коридора плюнул на приличия и разогнался по-настоящему. Демонстрировать нечеловеческие способности без лишней нужды считалось неэтичным. Где-нибудь на центральных планетах Союза засудили бы сразу.
Но на станции от него только шарахались в стороны, будто от неисправного киборга. Зато и до места Лэнни добрался меньше, чем за две минуты, и то, задержался в лифте. И, конечно же там был Габриэль.
