Базилевс болезненно поморщился:
- Да ради бога! Маша так Маша. Я ничего не имею против дочери верховного главнокомандующего. Тем более что именно за ней ты и отправился сюда.
Я с неподдельным интересом посмотрела на любимого. Оказывается, мы все эти годы искали друг друга? Хотя, я нет. В пять лет взрослые мужчины кажутся глубокими стариками. Я его точно не искала.
- Ваше высочество, - обратился Сигма к Снегу, - разрешите я вам все напомню. При первом переходе место вас, подготовленного для этих целей, по воле случая в переход угодила меленькая девочка Мария Суррай. Вы посчитали виноватым себя. И, несмотря на запрет отца, отправились на ее поиски. С той поры, уже много лет мы не могли вас найти. И лишь помощь его светлости Мирослава нам позволила обнаружить ваше местонахождение.
Я поняла, что этот Сигма знает все и про всех, поэтому решила уточнить, мучивший меня вопрос:
- Скажите, Сигма, а где хранятся наши тела?
Мужчина растерянно захлопал глазами и аккуратно уточнил:
- В смысле, ваши тела? А это что? – он очертил рукой нас со Снегом.
- Нам тут некоторые товарищи объясняли, что мы не люди, а бертроилы, энергетические сущности. Поэтому первоначальная кровь у нас золотого цвета. И лишь интенсивный секс позволил держать ее в красном состоянии. А где материальное тело? – поддержал меня Александр.
- Ты хочешь сказать, что это не наши дети, а призраки? – неожиданно взревел Базилевс. Но Сигма, видимо, привыкший к взрывному характеру правителя, даже ухом не повел:
- Нет, ваше величество, дети это ваши. Просто при переходе происходить мгновенное разложение на молекулы, а затем и тела собираются вновь. Иначе им не преодолеть временной континуум. Но в первых, несовершенных моделях не получалось стопроцентного возврата к истинному телу.
Старший Снег, или Снейг, как он себя называл, помрачнел:
- Когда вы с Алексом уговаривали меня дать ему разрешение на переход, то в два голоса утверждали, что это безопасно. И титул первопроходца придаст вес наследнику в глазах населения! – казалось, что его синие глаза прожгут дыру в одежде ученого. Тот как-то боязливо съежился со словами:
- Мы так предполагали. С крысами и собаками ничего не происходило же!
- Мой сын не крыса! – мужчина замахнулся на ученого тяжелой рукой. Тут подал голос Мирослав:
- Дорогие гости, успокойтесь. Вы нашли друг друга. И сейчас без проблем вернетесь домой.
- А если мы не пойдем? – глухо спросил Алекс. - Нам и здесь хорошо.
- Как не пойдем? – буквально в один голос удивились пришельцы.
Глава 19
А потом был большой зал дворца, богатый обед с сильными мира сего и долгие разговоры на тему, зачем на следует вернуться в свой мир, из которого мы якобы переместились сюда.
Мужчины на меня особого внимания не обращали. Все разговоры, угрозы и предложения вертелись вокруг Александра. Но тот словно дикий баран в стену уперся и никак не хотел идти в открытые рядом ворота. В конце концов, мне это надоело. И решила я обратиться к тому человеку, который назвался моим отцом. Не стану скрывать, я чувствовала в нем родственную душу и что-то такое теплое и близкое.
- Вше величество, - кажется, так нужно обращаться к отцу Снега. – Разрешите мне поговорить с моим отцом. Наедине.
Я получила от Базилевса долгий взгляд, который, как, казалось, не выражал никаких эмоций. Затем мужчина тяжело вздохнул и махнул рукой:
- Идите, разговаривайте!
Я же неожиданно получила благодарную улыбку от того, кого звали Лексий Суррай. Он тут же встал и предложил мне руку. Я, не сомневаясь ни секунды, вложила в протянутую ладонь пальцы и почувствовала, как по телу побежали приятные теплые потоки. Мужчина удивленно вскинул бровь:
- Мэри, тебя на магию проверяли?
- Да, - кивнула я и ответила зачем-то шепотом. – Сказали, что у меня есть буквально все. Получается, что я очень сильная магичка.
- Это же здорово! – по-отечески улыбнулся Лексий. – У нас с твоей матерью тоже была вся магия, только на двоих. А тебе все досталось одной. Значит, ты сможешь вылечить и Алекса.
- Вылечить Алекса? – я не просто удивилась, а даже немного испугалась. Я только что приобрела любимого мужчину, и совсем не хотела бы его потерять. – А он чем-то болен? Это серьезно?
- Нет, с физическим здоровьем у него се в порядке, если ты это имеешь в виду, - грустно улыбнулся мужчина. – Но он же совсем ничего не помнит. Для лечения этой напасти нужен очень сильный маг, а в наших краях их почти не осталось.
- Но я тоже ничего не помню!- испуганно возразила я, прикусив губу. Чем это нам с Александром все грозит и во что отольется? Было непонятно.
- Когда я тебя потерял… - после этих слов я буквально почувствовала, как его горло перехватил спазм. Он кашлянул и тут же поправился, - когда ты переместилась в этот мир, тебе было всего пять лет. Не многие дети имеют воспоминания столь раннего возраста. Поэтому ты, скорее всего, абсолютно здорова.
- Только дети в этом мире помнят себя с очень раннего возраста. И родителей помнят. А я вас… тебя совсем не помню, - грустно улыбнулась я, машинально поглаживая руку сидящего передо мной мужчины.
- Мэри, скажи, а почему ты захотела сейчас поговорить именно со мной? Не с Алексам, не с Базилем. А со мной? – его глаза внимательно изучали меня, словно боясь упустить что-то важное или очень значимое.
- Потому что чувствую в тебе родное и близкое. Это какое-то иррациональное чувство, я даже не могу объяснить, почему именно так, а не иначе, - лишь покачала в ответ головой.
- Это же здорово! – мой новоявленный отец расплылся в широкой улыбке. – Вот от этого чувства мы и начнем с тобой плясать. Ты хочешь вернуться домой?
Я растерялась от столь неожиданного напора:
- Нет, не знаю. Для меня самое главное решение то, которое примет Алекса. Как он решит, так и будет.
- Я думаю, что от возвращения памяти никто еще не отказывался! – покачал головой Лексий. – Я там жил и точно могу сказать, что его юность была немного безбашенной, но никакого особого негатива, который хочется забыть и не вспоминать, в его жизни не было.
- Отец, - я немного смутилась, впервые назвав мужчину так, но именно это показалась в данный момент правильным, - я помогу, чем смогу. Только мом знания минимальны. И еще раз повторюсь, что последнее слово остается за Александром.
- Что ж, надежда умирает последней! – мужчина неопределенно пожал плечами. – И помни, дочка, как бы что не сложилось, я всегда буду на твоей стороне. Даже если мне придется остаться тут, в прошлом.
- А как же… мама? – я попыталась назвать этим именем незнакомую для меня женщину, о которой мечтала темными ночами, лежа на жесткой приютской постели.
- Увы, - взгляд мужчины погрустнел. – Она умерла слишком рано, оставив мне тебя. И здесь уже никакая машина времени помочь не силах.
- А разве нельзя вернуться в тот момент, где она умирает, и помочь? – я все еще никак не могла понять возможности технологий из далекого будущего.
- Это слишком рискованно. Такое изменение судеб может оказать непредвиденное влияние на весь мир. Поэтому на такой шаг не пойдет никто.
- И тебе никогда не хотелось плюнуть на весь мир и пойти наперекор судьбе? – я не знаю, но мне было очень важно услышать ответ отца.
- Малышка, - он ласково погладил меня по волосам, словно я все еще была той пятилетней девочкой. – Я бы сделал это не задумываясь. Да только, боюсь, что твою мать это вряд ли обрадует и сделает счастливой. Она пожертвовала собой ради всего мира. И не поймет, если мы пожертвуем миром ради нее.
- Я поняла, - мне только и осталось, что тяжело вздыхать. И, честное слово, было все равно где жить. Но хотелось, чтобы рядом был Александр и папа. Или хотя бы возможность изредка его наведывать и слышать это ласковое «малышка».
Когда мы вернулись обратно, Александр и его отец стояли друг против друга, сжимая кулаки. Казалось, еще секунда и мужчины кинутся друг на друга.
