когда первый туман после пробуждения прошел, и Малкольм снова взглянул на часы, он выругался.
— Вставай, — буркнул он не слишком-то убедительно.
Анастасия была теплой и мягкой. И прижималась очень крепко, так что лежать на диване было определенно лучше, чем сидеть на лекции. Но если в нем и появилось желание сделать вид, что пробуждения не было и спать дальше, то после того, как взгляд остановился на МагПаде, надежды рассыпались в прах.
И он еще хочет от адептов ответственности. Какой, если сам оставил опасную игрушку без присмотра? И теперь там наверняка новый эпизод нашумевшей истории.
— Вот и любуйтесь, как тролль блюет.
Анастасия завозилась и захныкала. Им удалось поспать всего несколько часов, сейчас ей наверняка больше всего на свете хочется, чтобы на академию упал метеорит и отменил все занятия.
— Вставай, через десять минут пара.
— Опять в пижа-а-аме… — зевнула она.
Потом проснулась. Осознала положение. Ойкнула и залилась густой краской, что было даже мило. Ему вдруг нестерпимо захотелось ее… нет, Малкольм соврал бы, если бы сказал, что поцеловать. Просто ее. Облапать, обнюхать, прикусить и… точно, полнолуние близко.
Под боком кто-то заурчал. Пока они возились, Ося провалился между спинкой дивана и Асей, застрял там и отчаянно тянул нос, привлекая внимание спасателей. А когда Малкольм вытащил его на свободу, тролль жалобно вздохнул и посмотрел в сторону кухни.
— Ага! Щас-с-с! — фыркнул Малкольм. — Три дня — голодная диета! И только попробуй у меня хоть что-то своровать, я тебе нос через задницу вытащу и надеру, понял?
Ничего он не понял, но, хочется верить, испугался. И какое-то время продержится.
— Значит, так, — пока Анастасия сползала с него и поправляла одежду, он решил дать все указания сразу, — зверюгу кормить так, как будто он у тебя денег занял и все в карты проиграл. То есть чисто чтобы не сдох. Всю еду убирать и закрывать. На жалобные взгляды и вздохи не вестись. Это для его же блага. Понятно?
— Понятно, — вздохнула адептка не менее тоскливо, чем тролль.
И Малкольм решил, что это лучший момент. Он убрал МагПад в ящик, вернулся в гостиную и сказал:
— Я сегодня уезжаю на пару дней. Надо проверить, как дела в филиале. И как они там справляются с дистанционкой. Будешь за старшую, поняла?
Кажется, Анастасия испугалась, потому что краска мгновенно сошла с ее лица.
— Уезжаете? Надолго?
— Дня на три-четыре. Сложно сказать. Если все будет в порядке, вернусь завтра. Если требуется помощь, то дня через три. Лекции не пропускать. МагПад без присмотра не оставлять. Со своими канарейками трещать все равно будешь, так что делай это хотя бы безопасно для себя. И богов ради, Анастасия, не говори никому, что я уехал. Мало ли у кого какие возникнут идеи. Все понятно?
Она покивала, но, судя по выражению лица, мало что осознала. Но она, вроде, разумная девочка. Не пропадет за три дня, что он будет прятаться по ближайшим кустам. Где бы отсидеться… может, в академии? Там сейчас куча пустых классов. Да, точно, в академии — отличная идея.
И все же возможность вставать на пары буквально из постели оказалась чуть ли не единственным достоинством дистанционки. Пока Малкольм делал себе кофе и собирался с мыслями, адепты уже расселись, активировали МагПады и терпеливо, хоть и с легкой надеждой на лицах, ждали, что препод опоздает.
Увы, он пришел вовремя, еще и с подарочками.
— Ну что, ваше любимое? — усмехнулся он.
Адепты как один дружно захныкали, особенно одна конкретная, сидевшая напротив.
— Давайте-давайте, схемы потоков энергий — важная часть работы мага. Если не хотите, чтобы однажды вам прилетело в лоб какой-нибудь остаточной магией, тренируйтесь. Итак, сейчас каждому нарисую индивидуальную схему, дам двадцать минут на решение — и проведу публичную порку. То есть я хотел сказать проверку, извините, не до конца проснулся. Начнем с адептки Драйвер, потому что если она зевнет еще шире, то сломает челюсть и мне придется перенести занятие.
Анастасия закрыла рот, покраснела и надулась.
Страшный сон любого адепта — схемы. Нельзя просто взять и шмальнуть магией наугад, особенно магией огня. Даже незначительный поток, например, от уличного фонаря, работающего на камне света или от проходящего мимо чудака с магическими часами в кармане, может вмешаться в работу и принести немало вреда. На протяжении всей учебы адепты учатся просчитывать применение магии так, чтобы никого не задеть. На первом курсе строят простейшие схемы с одним источником помех, на втором — с несколькими, природными и естественными. Дальше их ждет теория применения магии в городской застройке и, быть может, такие как Генри Нолан перестанут считать трусами тех, кто предпочитает сражаться в знакомых условиях.
Да и надо им хоть как-то зарабатывать оценки, иначе к зачетной неделе они подойдут совершенно неподготовленными. Слабо верится, что в обозримом будущем им разрешат вернуться в академию. Малкольм поймал себя на мысли, что если он вдруг случится, что Анастасии и Осе придется съехать, и жизнь определенно потеряет яркость.
Эта мысль ему не понравилась.
А потом Малкольм, наблюдая за тем, как адепты сосредоточенно рисуют схемы, пытаясь обойти все источники магии и защитные поля и гадая, вспомнят ли они о сети МагПадов над Амбрессией, подпер рукой щеку и задремал.
Бессонная ночь сделала свое коварное дело: он собирался лишь на минуту прикрыть глаза и сам не заметил, как вырубился.
А проснулся от того, как затекла шея. Перед полнолунием и так все ломит, как будто тело из последних сил сохраняет человеческий облик. Сон в сидячем положении не способствует благостному расположению духа.
— Вот паразиты, — рыкнул Малкольм, когда понял, что занятия давно закончились, МагПад куда-то исчез, а сам он заботливо накрыт пледом. — Ася!
— А? — из кухни выглянула адептка.
Она ещё пыталась делать вид, будто ничего не случилось, но, едва увидев его, слегка побледнела и виновато потупилась.
— Ну ладно эти. А ты-то? Не могла разбудить?
— Не могла!
Она вздохнула и призналась:
— Я тоже уснула. И вообще… я не хочу быть тем самым занудой, который подставляет всю группу, дожидаясь преподавателя до последнего. Мне с ними ещё учиться!
— А со мной тебе жить, — буркнул Малкольм, но беззлобно.
Хорошо хоть не до ночи. Вот бы адептка удивилась, вместо преподавателя обнаружив под пледиком здорового голодного волчару.
Вдруг резко захотелось взвыть на луну. Еды-то в академии не будет. И лавки закрыты на карантин. Из дома не заберешь, возникнут вопросы (да и Асе что-то надо есть), а заказать уже не успеет. До чего ж унылые получатся три дня,
