— А ты? — поинтересовался маг.
— Я врал, что никакого колодца не существует. Но регент не поверил.
Блондинчик замолчал, а я привстала на задних лапах и огляделась. Нет, вы как хотите, а идея искать ключ от колодца в могилах кажется мне предельно странной.
— У них был повод для такого вывода, — ворвался в мои мысли Дан. А когда я замерла красивым золотым столбиком, пояснил: — Фанатики из братства Терна.
Уф! Сердце болезненно сжалось, и я опустилась на все четыре. Знала, с каким событием упоминание фанатиков связано, и продолжения не хотела, но…
— Кроме убийства моего отца, они один из саркофагов вскрыли. Это и стало поводом думать, что механизм спрятан в могиле.
И вновь тишина — глухая и предельно неприятная. Хочется шагнуть к герцогу Кернскому и утешить, но мне самой до того жутко стало, что лапки окаменели.
А когда вспышка страха прошла, вспомнилась личная встреча с представителями упомянутого братства, и… в голову закралось сомнение.
— Что? — уловив и эту мысль, насторожился Дан, но я не ответила.
Мотнув головой, золотая девочка зажмурилась. Посидела так с пару минут, чтобы резко распахнуть глаза и уставиться на Дана.
Нет, не сходится. Точно не сходится!
Тот факт, что регент, назначенный в Керн, был человеком непростым — это ясно. Он, безусловно, понимал, что фанатики Терна не ради удовольствия убивают. А увидав, что те обыскивали саркофаг, разумно задался вопросом — в чём выгода? Что именно эти люди искали?
И, судя по всему про источник, подумал.
Но ни регент, ни тот же малолетний Дантос, не могли знать, что люди, убившие герцога Кернского, не совсем из братства. Что они относятся к самой верхушке секты, и что верхушка эта сбором редкой крови не занимается.
Регент не догадывался, что эти маги жаждали найти кое-что другое. Что их интересовал…
Вот тут я запнулась, и пуще прежнего вытаращилась на Дана. А блондинчик, который беззвучные размышления прекрасно слышал, слегка побледнел и, повернув голову, уставился на одну из могил.
Я тоже повернулась, но таблички с моего ракурса было не видать. Впрочем, я и без надписей знала, что это…
— Могила моего прадеда, — выдохнул Дантос.
А Вернон, который слегка из разговора выпал, спросил хмуро:
— Причём тут прадед? И что происходит?
— Ничего особенного, — после очередной долгой и трудной паузы, сказал герцог Кернский. — События прошлого ясность приобретают.
— То есть? — подтолкнул брюнет.
Дантос печально поджал губы и ответил далеко не сразу:
— В течение многих лет я был убеждён, что фанатики из братства Терна хотели найти несуществующий источник. А сейчас понял — они не источник, они кортик искали. И то, что они сделали с моим отцом…
Блондинчик замолчал. Потом закрыл глаза ладонью и сделал несколько глубоких вздохов. Вот после этого боль, которую улавливала драконья сущность, стала слабее. Но голос герцога Кернского всё равно звучал глухо.
— После того нападения в столице, я много размышлял, — тихо признался он. И продолжил, обращаясь ко мне: — Помнишь, они спросили, не желаю ли узнать, почему моей семьи не было в списках людей, наделённых особым магическим талантом?
Я помнила. Так же помнила, что Дантос сказал «да, хочу», но ответом убийцы не удостоили. Вместо этого один из двух главарей вонзил кортик в горло арбалетчика.
— Я понял почему, — продолжил герцог. — Нас не было в списках, так как главари не хотели привлекать внимание секты к моей семье. Чтобы те под ногами не путались, чтобы поискам кортика не мешали. И вот, на фоне всего этого вдруг случается ритуальное убийство. Какой вывод напрашивается?
Пуф…
Поняла. Да, поняла, но ничего не сказала. Сочувственно опустила голову, вздохнула. А повисшую в воздухе догадку Вернон озвучил…
— Это убийство не было запланированным. — глухо сказал он. — Вероятно, твой отец просто под руку подвернулся. Оказался в неподходящее время, в неподходящем месте.
Дантос кивнул и вновь взглянул на саркофаг прадеда.
— Полагаю, отец застал их за мародёрством.
Всё. Мой нерв не выдержал. Я подпрыгнула и метнулась в сторону, едва не сбив магический анализатор.
— Ву! — выпалила гневно. — Ву!
Как они вообще сюда попали? Как сюда попал Ласт? Что за проходной двор? Что за…
Как ни странно, но поддержки моё возмущение не получило. От Дантоса, вопреки разуму, сразу теплом повеяло, и чем-то сильно напоминающим счастье.
— Не знаю, как фанатики, а Ласт точно через молельню вошел, — сказал блондинчик. И добавил: — Я закажу отдельную защиту на потайной ход, и велю тщательно обыскать замок на предмет лазеек.
Маленький дракон не успокоился, но запыхтел. Потом прогулялся до конца крышки саркофага и вернулся обратно. Огляделся. Окинул пристальным взглядом блондинисто-брюнетистую парочку и сказал:
— С мотивами появления Ласта в Керне всё более-менее ясно, а как с древней магией? Вы что-нибудь в его дневнике нашли?
Вернон моё длинное витиеватое «ву», конечно, не понял, а герцог Кернский очень даже. Он выдал странную гримасу и… кивнул.
Сижу. Сижу, смотрю на последнюю страницу дневника, и пытаюсь не потерять такую маленькую, но такую нужную мне челюсть.
В камине активно разгорается пламя, за окном снова шуршит дождь, Дантос с Верноном опять сидят за шахматным столиком, но не играют! Мужчины допивают остывший уже кофе и дружно наблюдают за мной. А я…
Сижу! Сижу, перечитываю раз в десятый и глазам своим не верю. И очень хочу попросить, чтобы меня ущипнули, но вот беда — шкура у драконов бронебойная. Скорее пальцы сломаешь, нежели ущипнёшь.
Поэтому… Впрочем, нет. Нет, уже не сижу, а хожу из стороны в сторону вдоль камина, и искренне пытаюсь прочитанное переварить. Но в какой-то момент не выдерживаю — возвращаюсь к потрёпанной книжице и вновь впиваюсь взглядом в ровные строчки.
А строчки гласят:
«Дорогой друг!
Я не боюсь назвать тебя так, и вскоре поймёшь почему…
Я верю в Леди Судьбу и не сомневаюсь, что именно она вела меня по жизни последние несколько лет. И точно знаю, дело, которым я занимался, ей угодно.
А ещё я верю в предсказания! Однажды мне посчастливилось встретиться с Нириэлем (уверен, ты знаешь, кто это такой). Нириэль сказал, что моё дело не пойдёт прахом. Что хочу того или нет, но после моей смерти этот дневник и прочее имущество попадёт в руки человека, который сумеет использовать их с умом.
Может поначалу мысль о том, что мои знания попадут к кому-то другому, незнакомому, коробила, но однажды я смирился. Я слишком хорошо знаю: сопротивляться желаниям моей Леди бесполезно! Её упрямый нрав мне также известен.
