— Я чувствую себя черт знает каким дураком, — сказал Гриффин своему другу, лейтенанту Роберту Томасу.
— Да брось ты! Я выгляжу неплохо.
— Тебе легко говорить. Твой костюм не такой короткий, чтобы выставлять напоказ задницу.
Роберт расхохотался.
— Это тот редкий случай, когда мне не пришлось особо трудиться. — Он поправил подол тоги. — Не знаю, почему вдруг шеф решил, что мы должны соответствовать этой теме.
— Да уж, Древний Рим! Наверное, он слишком часто смотрит передачи по каналу «История». Но даже это было бы не так уж плохо, если бы его не осенила гениальная идея, что я должен быть богом огня! — Посмотрев на беджик с надписью: «Привет, меня зовут бог огня!», Гриффин фыркнул и покачал головой. — Какого черта он думал, не понимаю!
— Он думал, что если ты наш капитан и бесстрашный командир, то есть смысл выбрать для тебя наилучший костюм.
— Эй, можешь забрать его себе! — Гриффин ткнул пальцем в нагрудник, изображавший могучие мускулы, и одернул короткую тунику, на пару дюймов не доходившую до колен.— Если мне вздумается сбежать от этой толпы, я отморожу задницу!
— Ничего, у Лолы вдоль тротуара установлены газовые обогреватели. Люди иной раз танцуют на улице, вот она и не хочет, чтобы они мерзли. Так что и с тобой все будет в порядке, капитан.
Гриффин снова фыркнул и напомнил себе, что нельзя слишком широко расставлять ноги, устраиваясь на барном стуле. Ему просто ненавистна была эта суета. То есть не то, что пожарная станция решила устроить сбор денег, а то, в какой форме это происходило, с разными политическими реверансами и прочим дерьмом. Но это было единственным, что ему не нравилось в должности капитана. Ему хотелось, чтобы все важные персоны оставили его в покое и дали просто заниматься своим делом. А его дело совершенно не предполагало, что он должен выряжаться в какую-то юбку и в таком виде прогуливаться на публике. Ему более чем хватило и той фотографии на календаре. Он бы никогда на такое не согласился, если бы не сестры. Они просто ошалели при мысли, что их старший брат будет красоваться на обложке национального пожарного календаря. Ох женщины... Гриффин испустил долгий страдальческий вздох. Они доводили его до безумия. Конечно, женщины нравились Гриффину, а поскольку он вырос в компании четырех сестер, он даже более или менее понимал их. Иногда. Черт, но как раз из-за того, что вырос с четырьмя сестрами, он до сих пор и оставался в одиночестве, хотя никогда бы не сказал об этом Алисии, Кэти, Стефании или Шерри. Они бы тогда еще энергичнее принялись за устройство его дел, стремясь поскорее женить брата. Нет уж, спасибо. Он уже насмотрелся, как три из четырех его сестер прошли через дьявольски тяжелые разводы, и втайне думал, что это лишь вопрос времени, когда Алисия, самая младшая сестра, недавно вышедшая замуж, сбежит от Майка. Этот парень был откровенным глупцом. Так что... Пока он не увидит доказательств того, что существует более или менее приличная статистика долгой любви, он предпочтет оставаться холостяком.
— Ну, можешь называть меня Санта-Клаусом, если я не влюбился! — внезапно воскликнул Роберт, хлопнув себя по нагруднику с таким грохотом, что Гриффин чуть не пролил пиво.
— Какого черта, что с тобой?
Роберт показал на вход в ресторан, где толпилось множество людей, и Гриффин почувствовал, как у него вдруг пересохло во рту.
— Ну, блин, вот это богини! — пробормотал Роберт.
Две женщины остановились около сборщика пожертвований, чтобы внести взносы и написать на беджиках свои имена. Роберт был прав. Это действительно настоящие богини. К тому же знакомые богини. Конечно, невозможно толком понять, кто есть кто, за проклятыми масками, скрывавшими лица. Но... Взгляд Гриффина сам собой устремился к более высокой женщине, и его прохватило легкой дрожью, отозвавшейся даже в паху. Это была та самая женщина из бара... та женщина, которую он видел в машине маленькой Пии накануне. Через все огромное помещение, да еще и сквозь прорези маски Гриффин, конечно, не мог рассмотреть ее фиолетовые глаза, но волосы! Тут просто невозможно ошибиться. Они были очень светлыми, необычного оттенка, длинными и густыми, падавшими ниже плеч женщины. Боже, он уже любил эти волосы! Они вызывали у Гриффина желание зарыться в них пальцами и гладить, гладить, чтобы ощутить их мягкость, и коснуться нежного изгиба, где плечо переходило в шею, и...
Зазвонил сотовый телефон, вырвав Гриффина из фантазии.
— Что? — прорычал он.
— Гриффин, не будь таким сварливым!
— Алисия, я занят, я на вечере сбора пожертвований.
— Я знаю, но я хотела тебе напомнить, что ты обещал сменить масло в моей машине, — сказала его сестра.
— Алисия, неужели твой муж не справится сам с такой мелочью? Я хочу сказать, ты ведь уже год как замужем!
— Но ты прекрасно знаешь, что от Майка нет никакого толку в том, что касается машин. И к тому же я не думаю, что тебя это так уж затруднит.
Гриффину хотелось сказать, что от Майка нет абсолютно никакого толку вообще ни в чем и что он недостаточно хорош для его младшей сестренки. Но услышав огорчение в голосе Алисии, он произнес совсем другое:
— Конечно, меня это не затруднит, Алисия. Я зайду к тебе после следующего дежурства, подходит? И принесу пиццу.
— О, круто! А я куплю пива. Но ты не забудешь?
— Только если будешь мне постоянно напоминать.
— Ладно, мистер Грубиян. Увидимся через два дня. Пока!
Гриффин буркнул что-то в трубку и выключил телефон.
— Кто-то из твоих сестер? — спросил Роберт. Гриффин кивнул.
— Стефания?
— Нет, Алисия.
— А, Алисия? Эй, она что, уже развелась?
— Пока нет, но надеюсь, она уже скоро придет в себя. Ну, неважно, забудь об этом.
— А почему? Что со мной не так?
— Как ее зовут, Мелисса? Я думал, ты с ней встречаешься.
Роберт пожал плечами.
— Ну да. Встречаюсь. Но там нет ничего серьезного.
— Вот это и не так с тобой.
Гриффин хлопнул Роберта по плечу и принялся сползать с барного стула — осторожно, чтобы проклятая юбка не задралась слишком высоко.
— Эй! С твоей сестрой все будет по-другому! — возразил Роберт.
— Я уже сказал, забудь об этом.
Гриффин, оставив у бара Роберта, все еще бормотавшего что-то себе под нос, начал пробираться сквозь толпу людей в масках, не спуская глаз с серебристых волос и почти прозрачного платья женщины, выглядевшей как самая настоящая богиня. Он предложит ей выпить. Даже парочку порций. Что плохого в том, чтобы пропустить стаканчик-другой? Это совсем не значит, что он собирается влюбиться или совершить еще какую-нибудь глупость.
