Её чудовище - Купава Огинская

– Они его починят, – пообещал Барон. Не видел он, что случилось с дверью… стеной.

Вокруг царила тишина. Такая… мертвая, совершенно противоестественная.

– Почему они не пытаются сбежать?

– Сам задаюсь этим вопросом, – признался Барон. – Но это крайне предусмотрительно с их стороны. Любого, кто попытается сбежать, я выпью досуха.

Покой в беспамятстве нашло еще несколько человек.

Довольный произведенным эффектом, Высший сказал:

– Расскажешь, что произошло?

– О… мой магазин разгромили, – повторила я. Находясь рядом с Бароном, я чувствовала себя в полной безопасности, и самым ужасным на данный момент мне казалось именно то, что произошло с моим домом. – А нас хотели сжечь.

– Вас? – переспросил Барон. Только сейчас он обратил внимание на еще один столб и еще один разложенный у его основания костер. – Не только ведьму?

– Они очень оскорбились тем, что я вожу с ней дружбу.

– Хм-м-м… – Окинув взглядом оцепеневшую толпу, Барон мрачно предложил: – Бегите.

Никто не сдвинулся с места. Все они хорошо слышали и очень хорошо помнили его слова – смертников и сумасшедших среди самопровозглашенных ведьмоборцев не было… как они думали.

– Ваш выбор, – сказал Барон. Не успел еще никто осознать, что это все не к добру, как на мостовую со сдавленным стоном упало двое.

Следующим рухнул один из связывавших Улису.

Потом упал страж с повязкой на рукаве, а Барон кашлянул и поморщился:

– Заклинатель.

Только тогда до меня дошло страшное.

– Вы ими питаетесь! – пораженно выдохнула я. – Но разве это возможно?

– Я намного страшнее того образа, что рисуют ваши легенды. – Барон оскалился. – И я зол.

Зарыдала какая-то женщина, но никто не пытался бежать. Все они как один верили, что их минует гнев Высшего – не может же он в самом деле выпить всех… Побежать же – значит обратить на себя его недоброе внимание.

Упало еще два тела: что примечательно – все выпитые были мужчины. Женщин Барон щадил или просто оставил на десерт…

– Хватит, пожалуйста, – попросила я тихо, в последний момент придумав достаточно вескую причину своей глупой просьбы. – Если вы их всех сейчас убьете, кто будет восстанавливать мой дом?

Барон прищурился:

– И тебе их совсем не жалко, да?

– Не очень, – вынуждена была признаться я. О том, что это его питание выглядело жутко и такого не заслуживает никто, я говорить не стала. Быть сожженным на костре тоже никто не заслуживает…

Для того чтобы мотивировать запуганных ведьмоборцев на ремонт моего магазина, у Барона ушло не больше минуты. Голос его разносился над перекрестком, и внимали ему почти не дыша. Даже надрывный плач сделался тише.

Скупую свою речь закончил он многообещающим:

– Тех же, кто решит, что их это не касается, я найду и выпью. Не уверен, что ограничусь лишь вашими жизнями. Насколько я помню, люди склонны заводить семьи…

Рыдания усилились.

– Я забираю тебя, – сообщил Барон, протянув мне руку.

Я как раз восхищалась тем, как качественно он всех запугал, и несколько растерялась.

– Зачем? Второй этаж же не пострадал…

– Эти люди пытались тебя сжечь, – раздраженно напомнил Барон. – Ну же, дорогая!

– А Улиса?

– За ней я вернусь позже, – пообещал он, теряя терпение.

– Давайте вы лучше за мной позже вернетесь? – предложила я.

– Дорогая…

– Шелла, – утомленно перебила его я. – Улиса ранена, возможно – серьезно. А у меня разве что пара синяков и несколько царапин.

Подозреваю, Барон с огромным удовольствием напомнил бы мне, кто из нас древнее чудище, зло из легенды и просто неубиваемое создание с поганым характером, а кто слабая, бесполезная человеческая девчонка, но его отвлекли.

– Что здесь происходит? – вопросил громогласный голос, для пущего эффекта усиленный магией.

Я нервно хохотнула.

В круг света ступил Санхел, за его спиной сумрачной стеной застыло с дюжину стражей, быть может, чуть больше.

Вероятно, кто-то из горожан, мимо домов которых нас тащили, или владелец магазинчика, перед дверьми которого собирались творить злодеяние, вызвал стражу.

Это странным образом воодушевляло – значит, не все так уж плохо, люди не безнадежны.

– А, капитан, – с притворным радушием протянул Барон, – рад вас видеть. Позвольте отметить то, как невероятно точно вы подгадали момент появления.

– Мы прибыли так быстро, как смогли, – сухо отозвался капитан.

– Недостаточно быстро. – Высший был зол, и злость свою готов был срывать на всех без разбора. На виновных и безвинных. Я позволила себе маленькую эгоистичную радость: меня гнев Барона обходил стороной. – Даже не запыхались.

– Послушайте…

– Если бы я не прибыл в нужный час, вашему бутафорскому отряду достались бы два сожженных женских тела и вид убегающих преступников, которых вы едва ли смогли бы поймать.

– Барон, – тихо позвала я.

Улиса все еще была привязана к столбу и все еще истекала кровью. Ей нужна была помощь, а он тут стражу стыдит.

– Я благодарен вам за содействие, – четко проговорил Санхел.

Мне даже на секунду почудилось, будто это там сейчас лейтенант Мабэти на самом деле стоит – таким сухим и официальным был его тон.

– Давайте просто уйдем, – попросила я, поспешно вцепившись в его ладонь. Почувствовала просто, что он собирается встать: говорить гадости, будучи так близко к земле, Высшему не моглось. – Улисе нужна помощь.

– Ведьмы крепче, чем ты думаешь, – хмуро сказал Барон.

– Но вряд ли так крепки, как думаете вы, – огрызнулась я.

Напуганная и уставшая, я чувствовала, как болит каждая мышца в моем теле, как ноет закровившая рана, и совсем не боялась дерзить Высшему.

Я слишком устала, страдала от не прекращающейся весь день головной боли и просто хотела, чтобы все кончилось.

– Будь по-твоему, – легко согласился Барон, поднимая меня на ноги.

Я пошатнулась, он удержал.

– Капитан, собравшиеся здесь люди задолжали этой милой… – запнувшись, Барон критически осмотрел мое бледное лицо, запавшие глаза, побелевшие губы и зачем-то решил быть честным: – Этой некогда милой девушке ремонт ее дома. Смею надеяться, вы проследите за ходом ремонтных работ. Думаю, никто из нас не хотел бы, чтобы заниматься этим пришлось мне. Не прощаюсь…

– Сначала Улиса, – выпалила я, вырвав свою руку из его пальцев, и, чтобы хоть как-то сгладить свою резкость, добавила: – Пожалуйста.

– Может, и не зря тебя сжечь хотели, – проворчал Барон, но площадь покидали мы втроем.

Я, едва стоящая на ногах, почти повисшая на плече Барона, бесчувственная Улиса в его руках и сам Барон, не испытывающий никакой радости от совершения этого неожиданно доброго поступка.