кулон с пола, блестящая серебряная цепочка выглядела хрупкой в его огромных руках. Он поморщился, когда быстро поднес ее Кингфишеру, и злобно зыркнул на стражей, которые все еще пытались удержать его. Люди Беликона, казалось, с облегчением отпустили задержанного. Кингфишер оскалил зубы на Ренфиса, и из его горла вырвался звериный рык. Казалось, он вот-вот нападет, но за безумием, затаившимся в его блестящих зеленых глазах, мелькнула едва заметная вспышка узнавания.
— Пожалуйста. Пожалуйста. Боги, только… — прошептала Эверлейн. Она прикусила нижнюю губу, не сводя глаз с двух мужчин. Я понятия не имела, о чем она умоляет, но она сжалась, как пружина, готовая вскочить на ноги. Кингфишер застыл на месте, опустив голову, и волна черных волос закрыла его лицо.
Ренфис действовал быстро, надев цепочку на шею Кингфишера. Он застегнул ее в мгновение ока и отступил назад, ожидая. Это заняло какое-то время, но… да. Вот. Стоя на четвереньках, Кингфишер начал дрожать. Сначала он лишь слегка подрагивал, но вскоре затряслось все его тело. Ренфис успел подхватить его, когда у него отказали руки.
— У тебя пять секунд, — предупредил Беликон.
— Давай, давай, давай, — подбадривала Эверлейн.
Ренфис схватил Кингфишера и поднял его на ноги. Он перекинул руку мужчины через свое плечо, и повел его прочь. Голова Кингфишера слегка поникла, но он не сопротивлялся. С помощью Ренфиса ему удавалось переставлять ноги, пока они не достигли дверей в конце зала.
Эверлейн широко раскрытыми глазами наблюдала за тем, как мужчины остановились. Она прикрыла рот руками, тревога съедала ее заживо.
— Иди! — шипела она в ладони.
Ренфис что-то сказал Кингфишеру на ухо, и впервые тот, казалось, понял, где он находится. Он покачал головой, а затем медленно повернулся и оглянулся через плечо на собравшийся двор.
Никто не двигался.
Все молчали.
Мое сердце забилось где-то в горле, когда я увидела выражение лица Кингфишера.
Боги, он выглядел таким молодым. Гораздо моложе, чем тогда, в Зеркальном зале, когда он казался сотканным из тени и дыма.
Затравленное выражение его лица обещало боль, кровь и смерть.
И он смотрел прямо на короля. А может быть, его ненависть вызвал череп мертвого дракона. Я не могла сказать точно.
— Пойдем. Нам нужно убираться отсюда. — Эверлейн схватил меня за запястье и подняла со скамьи. Через секунду мы уже стояли перед возвышением, она заставила меня низко склониться перед ним. — Мы просим вашего позволения, Ваше величество, — громко сказала Эверлейн. — Саэрис не терпится приступить к работе.
Единственное, что мне хотелось сделать, — это сбежать, но я промолчала. Чем скорее мы уберемся из этого зала, тем лучше.
— Можете идти, — сказал Беликон. Когда мы были на полпути к дверям, король снова обратился к ней. — Не спускай с нее глаз, Эверлейн. Теперь она под твоей ответственностью.
Эверлейн не сбавила шага. Она поспешно вышла из тронного зала, увлекая меня за собой. Мы нашли Ренфиса в коридоре за дверями, его лицо было серым, как пепел. В шести футах от него, упершись руками в стену, стоял Кингфишер, наклонившись вперед и сплевывая на пол. У его ног образовалась лужа рвоты.
Эверлейн встретилась взглядом с Ренфисом.
— Ты совершенно безумен!
— А что мне оставалось делать? Он собирался его прикончить, черт возьми.
— Ты должен был вернуть ему кулон и увезти его отсюда несколько часов назад!
Синяк под правым глазом Ренфиса темнел прямо на глазах. Рассеченная губа начала кровоточить. Он многозначительно указал жестом на свои раны.
— Восемь ублюдков набросились на меня прямо перед тем, как я вошел в его комнату. Должно быть, они следили за мной. Они вырубили меня, Лейн. К тому времени, как я пришел в себя…
— Да, все в порядке. Все в порядке. Жребий брошен. Уже ничего не исправить. Нам просто придется иметь дело с последствиями…
— Прекратите ссориться.
При этих двух словах по моей спине пронеслась волна энергии. Голос Кингфишера был хриплым и полным боли, но в то же время в нем чувствовался электрический разряд. От него каждый волосок на моем теле вставал дыбом.
Ренфис и Эверлейн повернулись к нему, первый опустил голову, вторая была на грани слез.
— Ты прошел через портал? Из всех безрассудных, идиотских, глупых поступков, которые ты мог совершить… — Голос Эверлейн надломился, когда она заговорила. Кингфишер провел рукой по лицу и откинул волосы с глаз. В Зеркальном зале было темно, не говоря уже о том, что я истекала кровью. В Тронном зале позади нас он так метался, что я почти ничего не смогла увидеть. Сейчас я впервые разглядела его как следует, и волна потрясения прокатилась по мне, достигнув самых глубин души.
У него была четко очерченная челюсть, покрытая темной щетиной, скулы были высокими, нос — прямым и гордым. Под правым глазом виднелась темная родинка. И… эти глаза. Боги. Глаза были удивительного цвета. Я никогда раньше не видела такого оттенка зеленого — нефрита, такого яркого и живого, что он казался ненастоящим. Еще в Зеркальном зале Мадры я заметила серебряные нити, пронизывающие его правую радужку, но решила, что они мне привиделись, ведь я была так близка к смерти и все такое. Однако серебро сияло там, определенно настоящее, образуя сияющую металлическую корону вокруг черного колодца его зрачка. От этого зрелища я почувствовала себя странно, выбитой из колеи.
Кингфишер бросил на меня мимолетный взгляд, а затем обратился к девушке.
— Привет, Лейн.
Эверлейн сдавленно всхлипнула, слезы потекли по ее щекам, но она хмуро посмотрела на воина в черном.
— Не говори мне «привет, Лейн» спустя сто десять лет. Ответь на вопрос. Какого черта ты полез в этот портал?
Он устало вздохнул.
— У меня было две секунды, чтобы принять решение. Проход уже закрывался. Что мне оставалось делать?
— Ты должен был просто позволить ему закрыться! — Ее голос был тверд как камень.
Кингфишер застонал, затем наклонил голову вперед и снова сплюнул.
— Отчитай меня завтра, пожалуйста. Сейчас мне нужны две вещи. Виски и постель.
Эверлейн, похоже, не была склонна к сочувствию. Она фыркнула, скрестив руки на
