- Нет! – запротестовала она, пытаясь сбросить его руку.
- Да! – ответил он и попытался поцеловать её в губы.
Сайли увернулась и отвернула голову, с тихим рычанием Крейк ухватил её за подбородок и повернул лицо к себе, а потом жестко поцеловал, терзая нежную кожу губ. Девушка не захотела сдаваться и ощутимо укусила мужчину за губу. Крейк отпрянул от неё и облизал пострадавшее место:
- Волчонок показывает зубы?
- Не называй меня так, - медленно протянула девушка, злостно уставившись на него.
Крейк сильнее сдавил её грудь, которую не отпускал всё это время:
- Я буду называть тебя, как захочу, - так же медленно сказал он и, опустив голову, снова начал целовать девичью грудь.
Сайли снова попыталась отстраниться и когда это у неё не получилась, взмолилась:
- Пожалуйста, не здесь, не сейчас…
- Здесь и сейчас, - прохрипел мужчина и начал целовать другую грудь. А потом, зацепив чашечки бюстье, порвал и его.
На Сайли от этого его собственнического тона напала такая ярость, что она начала вырываться, как бешеная: царапалась, била его руками, кусалась, если могла дотянуться, начала отбиваться ногами. От такого отпора мужчина не только не ослабил хватку, а казалось, наоборот, возбудился ещё сильнее, инстинкты взыграли в нем, требуя подчинить себе свою самку. Он поймал её руки и, удерживая их спереди, потянул девушку на себя, а потом толкнул между водительским и пассажирским креслами, и она упала на задние сидения большого джипа. Сайли попыталась подняться со спины и дотянуться до дверцы, но Крейк уже был рядом. Тогда девушка, что было сил, толкнула его ногой, а потом ещё раз, и когда он от неожиданности завалился назад, резко сорвалась с места и, открыв дверь, вывалилась из машины.
Неожиданная свобода придала новых сил и уверенности, и Сайли вскочив на ноги, и не замечая саднившей боли в сбитых коленках, побежала в лес, который тянулся густой полосой вдоль дороги. Девушка не разбирала дороги и мчалась на пределе своих возможностей, резко меняя направления, что бы запутать преследователя. Но постепенно адреналин свободы уступил место разумному страху, и Сайли начала осознавать безумство своего поступка. Убегать от волка плохая идея, а убегать от самца, которому принадлежишь – очень плохая идея. Он догонит и тогда жестоко накажет, доказав свою власть над ней и превосходство. Докажет своё права ею обладать. Лучше было остаться в машине и мирно уговорить его, пока инстинкты еще не взыграли в Крейке с такой силой, теперь уговоры не помогут, он не станет слушать, а бегство только разозлит его еще больше, ведь он все равно найдет её и догонит. Не ей тягаться с сильным взрослым волком.
Мысли отвлекли Сайли от движения и она, не заметив поваленного бревна перед собой, зацепилась за него: девушка нелепо взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и по инерции пролетев пару метров, упала на живот, больно ударившись лбом. От неловкого падения, боли и глупости своего побега она потеряла все силы и так и осталась лежать на земле, не делая пыток подняться.
Через секунду Сайли услышала его шаги, и Крейк неспешно подошел к ней. Мужчина присел возле девушки на корточки и дотронулся до спины. Сайли раздраженно дернула плечами, отстраняясь от его руки. Крейк поднялся:
- Вставай, - велел он.
Сайли не пошевелилась и только сильнее сжала кулаки от обиды.
- Я сказал, вставай, - повторил мужчина, понизив голос.
Девушка не сдержалась:
- Хочешь насиловать, делай это здесь, какая разница?
Он не отвечал и только тихо дышал, сдерживая злость. А потом опустился на неё, придавливая коленом спину, медленно наклонил голову и прошептал на самое ухо:
- Нравиться грубость, только скажи.
Сайли не ответила и сильнее зажмурила глаза. Пусть всё пройдет быстро, как там на той проклятой поляне, пусть удовлетворит своё желание обладать и отпустит её.
Мужчина сжал рукою шею девушки, что считалась у волков жестом подчинения.
- Запомни. Ты будешь чтить обеты, что дала сегодня, а если нет, я заставлю их чтить. Ты моя и будешь моей всю жизнь до смерти. Но только тебе решать, какой будет твоя жизнь.
Он отпустил её и, поднявшись, приказал:
- Вставай.
Сайли закусила кулак, что бы ни расплакаться, проявляя тем самым свою слабость. Она не могла заставить себя подняться, подчиниться его приказу, который он имел право отдавать.
Крей сжимал и разжимал кулаки, сдерживая ярость, он чувствовал её страх и безмолвный протест против его власти. «Если я сейчас не уйду, то сделаю то, о чем буду всегда жалеть», пронеслась в голове мужчины мысль, за которую он уцепился и медленно сказал:
- Мы не далеко отъехали от дома, сама сможешь вернуться. Не придешь к вечеру, я тебя найду и жестоко накажу. Надеюсь, ты всё поняла.
А потом мужчина, сняв свою майку и бросив ей на спину, развернулся и ушел, оставив Сайли лежать на сырой земле в незнакомом лесу.
Девушка обрадовалась, что он не стал её насиловать и оставил одну, пусть и посреди густого леса. Когда она перестала слышать его шаги и запах, Сайли осмелилась перевернуться на спину и сесть, его майку она откинула от себя, как ядовитую змею. Слез не было, все выплакала вчера, но девушка была рада этому.
Она уставилась перед собою в пустоту и поразилась отсутствию чувств и эмоций. Он мог подчинить её своей власти, припадать урок силы и превосходства, так бы поступил любой волк, если бы самка отказалась повиноваться. Но он не наказал её за неповиновение и побег, а просто ушел, оставив одну. Сайли была благодарна ему за это, хотя ненавидела за всё остальное. Но теперь она даже не может его ненавидеть, потому что это чувства нельзя испытывать к своему самцу, так велит Непреложный закон, в соблюдении которого она поклялась на крови. Как ей надоела вся эта Непреложность!
«Всё! Хватит себя жалеть! Пора взрослеть!»
Сайли поднялась на ноги и, сняв бесполезное бюстье, стянула края разорванной майки, его подачку она в жизни не оденет. Теперь осталось найти дорогу домой. Домой? Нет, думала девушка, идя по лесу, дом это там где любят, а не там где унижают и заставляют подчиняться. Это её темница, на всю жизнь, и она ни за что не станет лебезить перед тюремщиком, что бы он смягчил режим пребывания в ней. Никогда! Девушка остановилась и прислушалась: справа проехала машина, значит дорога там, она пошла на звук, и вскоре вышла к дороге. Медленно идя по обочине и стягивая края расходившейся майки, девушка думала о том, что, возможно, выиграла сражение, но войну ей, ни за что не победить. Сил, а главное желания её вести совсем не было.
