— Да.
— Тогда свободна. Иди, готовься, завтра вечером сходишь к нему в первый раз. Он как раз уже начал приходить в себя и достаточно адекватен, чтобы оценить прелесть женского общества. Но в силу ещё толком конца не вошёл, поэтому напасть не сможет. Да и охрана в случае чего вмешается.
— Так скоро? Он же совсем недавно был в полном беспамятстве. Только сегодня очнулся и то ненадолго.
— У него сейчас ускоренная регенерация, Эрин, не забывай об этом. Ну, и я сегодня чуть подкорректировал процесс, на благо общего дела.
— Опять из ауры взяли? — укоризненно качнула головой я.
— Нет, оставалось немного в накопителе, дотратил, — и почему мне показалось, что он врёт?
Вот так я вместо штатного медработника стала… не пойми кем. То ли актёрка, то ли маркитантка липовая. То ли просто позорище всего своего рода, уж что бы Эрих там не говорил про дар богов и спасительницу отечества. Тоже мне, патриотку нашёл, агитатор доморощенный.
Спустя десять минут я сидела в шатре на лежаке и с грустью размышляла о своей судьбе, попутно внимая энергичным наставлениям Тильды:
— Значит так, слушай внимательно! Маркитантки — это те же девицы, что и везде, только разбитные и алчные. Всё, что есть продать готовы. Лишь бы разжиться лишней деньгой. И собственное тело тут на первом месте. Есть, конечно, среди них и просто заблудшие дурёхи с нелёгкой судьбой, но таких меньшинство, как и просто любительниц мужчин, ценящих количество превыше качества и постоянства, — женщина недовольно поморщилась, всем своим видом выражая осуждение. — Но по мне, так последние — просто больные на передок, так что их в расчёт не берём. Не всем такие нравятся. Иные и брезгуют с ними сходиться. А пленный — сразу видно, мужик видный, так что выбери лучше себе другую роль.
— Несчастливой дурёхи? — предложила наиболее понравившийся мне вариант.
Уж что-что, а печаль и неудачливость я показать ему смогу достоверно. Тут и притворяться особо не придётся. Эх…
Но Тильда этот вариант уверенно отмела:
— Тебе не слезу у него вышибать надо, а соблазнять, как я поняла. Причём, так чтобы мужик не от жалости тебе отдался, а сам пожелал инициативу проявить. Правильно?
— Так и есть, — против фактов не попрёшь, пришлось соглашаться.
— Значит, придётся тебе на себя маску разбитной девахи примерить и
заигрывать с ним погрубее, да пооткровеннее, — посмотрела на меня скептически и вздохнула: — Справишься?
— А куда я денусь? — мой вздох вышел куда более тяжким, чем у неё.
И это неожиданно меня разозлило. Что я тут сижу, нюни развожу: выхода-то всё равно действительно нет! Значит надо делать всё от меня зависящее. А не в меланхолию впадать, подобно девчонке сопливой. Взрослая женщина уже! И не с таким справлялась!
Ну, точнее, с таким-то ещё не приходилось, но за свою жизнь привыкла рассчитывать только на себя. Значит и теперь не время расслабляться!
Распрямив плечи, я поднялась с лежака и улыбнулась обеспокоенно смотрящей на меня женщине.
— Я постараюсь, Тильда, правда. Всё ведь понимаю: и для чего это надо, и насколько важно. Не волнуйся. Лучше помоги мне что-то с одеждой решить. Платье нарядное у меня только одно, но не знаю, подойдёт ли?
Уже склонившись над вещевой сумкой в поисках нужной одежды, услышала за спиной смешок:
— Если оно такое же скромное, как и то, в котором ты приехала, то точно не подойдёт. В жизни таких благовоспитанных маркитанток не видела. И мужик, если не дурак — точно не поверит! Погоди здесь, сейчас попробую раздобыть тебе что-нибудь более подходящее.
Она отсутствовала не больше десяти минут. Я как раз успела достать из своих запасов красивую нижнюю рубашку и туфли на высоком устойчивом каблуке, которые очень любила носить в городе, а здесь за ненадобностью сменила на казённые полусапожки. Тильда же, вернувшись с какой-то яркой тряпкой в руках, тут же категорически заявила:
— Никаких нижних рубашек! Где ты видела продажных девиц в таких излишествах, как нижнее бельё? Да и куда оно им? Ты хоть представляешь, как выглядит на их платьях декольте? Вот! — и она развернула передо мной свою добычу.
При виде открывшегося наряда, мне резко поплохело: я ещё никогда не надевала ничего столь откровенного и даже…развратного. Казалось, что перед у платья отсутствует напрочь: его место занимало одно большое декольте. До пупа, не меньше.
Оставалось утешать себя надеждой, что оно выглядит столь кошмарно только будучи обвисшим. А на фигуре непременно станет смотреться куда более скромно и прилично. Но кроме платья меня шокировал ещё один момент. И я поспешила его уточнить:
— Как не носят нижнего белья? Что, совсем?
— В большинстве своём — да, совсем, — со знанием дела кивнула Тильда, а я взбунтовалась.
— Я на такое не подписывалась! Пусть мне придётся изображать из себя
маркитантку, но ходить в одном тонком платье на голое тело — ни-за-что!
— Хорошо, можешь оставить себе панталоны, — тут же пошла на уступку моя сообщница, — Но нижнюю рубашку, увы, всё равно придётся убрать. Она просто не подойдёт к такому фасону платья. Сейчас ты его оденешь и сама всё поймёшь.
С этими словами она передала мне вульгарный наряд, кричаще ярких расцветок и отправила переодеваться. Уже фактически смирившись с неизбежным, я всё же проворчала, изображая нерешительность:
— Где ты вообще го раздобыть смогла?
— Места знать надо! Но вообще, лучше даже не спрашивай. Надевай!
— Оно хоть чистое?
— Абсолютно! Только что из прачечной, — начала сердиться Тильда, упирая руки в бока. — Слушай, Эрин, перестань уже капризничать и будь благодарна за помощь! Я тут из кожи вон лезу, чтобы дело выгорело, а ты нос воротить вздумала.
Мне стало стыдно. И за поведение своё и за сомнения. Даже за мелькнувшую было мыслишку вовсе оказаться от задуманного нами плана.
— Прости, Тильда. Просто нервничаю сильно, вот и выходит так, — тяжёлый вздох вырвался помимо воли, но тут на плечо мне легла рука женщины, ставшей мне подругой, и ласково погладила, ободряя.
— Я всё понимаю, Эрин. Крепись. И делай то, что должна. Сама знаешь,
насколько это важно. Так что, подбери сопли, собери свою волю в кулак и иди уже примеряй это чёртово платье! — вдруг гаркнула она командирским тоном.
Столь резкая смена тона сбила меня с толку, заставив растерянно захлопать глазами. И, похоже, выглядело это настолько нелепо, что Тильда, глядя на меня, громко расхохоталась. А спустя мгновение к ней присоединилась и я.
Смех, пусть и немного нервный, помог немного расслабиться и отпустить свои страхи, настроив на боевой лад. Ладно, как любил говорить мистер Дартон, рассказывая о своих приключениях на службе: «Главное — ввязаться в драку! А там посмотрим кто кого!»
Платье мне оказалось велико… в некоторых местах. А ещё немного коротковато по длине. И если последнее ещё можно было списать на издержки изображаемой профессии, то топорщащаяся в районе талии и провисающая на груди материя делали из меня сущее пугало.
Выйдя из закутка, я беспомощно развела руками, представляя себя на критическое рассмотрение подруге. Той результат тоже не понравился, и она,
нахмурившись, обошла меня по кругу.
— Ну, в талии тут немного убрать можно. Если заложить складку здесь и здесь, — лёгкими толчками пальцев она продемонстрировала, где именно, — то совсем незаметно будет. Ты, кстати, шить умеешь?
— Разумеется! — вот тут уж я чуть не оскорбилась. Как бы то ни было, а образование я получила хорошее. И пусть и давали его в приюте, но обучили всем женским умениям на совесть. В том числе и шитью. — Но с талией понятно, что с грудью делать?
— Да, груди у тебя для этого платья маловато, — скептически хмыкнула подруга. Пальцем не потыкала, и на том спасибо. — Может, чего-нибудь подложим внутрь, за корсаж? Ну, чтобы оно повнушительнее смотрелось?
— Это чего, например? По рулону ваты, что ли? Увы, но боюсь, что не получится, — уверенно отмела я данное предложение. — Там того корсажа — одна тонкая полосочка. Как бы самой из него не выпасть ненароком. Да и рискованно: вдруг он в пылу страсти меня за грудь ухватит, а там… это. И выйдет не соблазнение, а позорище сплошное. Ещё помрёт ненароком со смеху, слабый ведь совсем, только очухался.
