Кош проснулся и отчаянно залаял. Темное порождение вело себя, как обычный щенок, признал в нас хозяев и порывался защищать.
Повелитель выступил вперед, загородил, потянулся за серебряной удавкой.
Ох, Берегинечка, и чего темному дракону не сидится в сторонке? Или он решил больше не претворяться и поквитаться в Повелителем теперь в полную силу?
Огромные когти взрыхлили песок при приземлении, осыпав нас золотыми брызгами. Дракон ткнулся мордой в землю, распластал крылья в разные стороны. Что он опять творит?
По одному из крыльев скатился ...Карим? Следом показалась зеленая копна волос … и с громким воплем проехалась следом. Карим поймал на руки, визжащую от восторга …Айрин? Как они здесь оказались?
Дракон пыхтел, песок летел из-под ноздрей, но головы не отрывал. Он натужно проурчал:
-Пусти, сволочь, -зыркнул на Карима.
На что получил грозную отповедь:
-Потерпишь. Меня пять лет мучал. Мозги задурил. Тело заломал. Но мой дух все выдержал, злобный Ракшас.
Кош подбежал к Айрин, обнюхал малышку. Она радостно подхватила пёсика на руки. Нашли друг друга.
Странное дело, Повелитель раскрыл объятия Кариму:
-Эй, алхимик! Я думал ты сгнил в какой-нибудь канаве.
-Не дождетесь, -хохотнул Карим и раскрыл объятия навстречу Повелителю, поморщился, когда задел его израненными руками.
Вот это новость. Это тот самый алхимик, про которого рассказывал Повелитель? Тот, в кого вселился Ракшас, тело которого так и не нашли?
-Какими судьбами, друг? И где ты пропадал? Мы повсюду тебя разыскивали.
Мужчины крепко обнялись, как старые друзья, не видевшиеся несколько лет.
-Долгая история. Поделюсь подробностями за чашечкой горячительного.
Карим посмотрел на меня и покачал головой:
-Вот, несносная егоза. Я же просил не лезть под руку Ракшасу. Я же кричал тебе, что надо поговорить, что я все вспомнил.
Я разглядывала Карима в недоумении. Так панибратски обнимается с Повелителем, вычитывает мне нравоучения. Как он тут вообще оказался?
-Вы прилетели на драконе? –только и смогла выговорить очевидное.
-Хм, у нас давние счеты с Ракшасом, -Карим вытянул руку и сжал кулак в воздухе.
Дракон зашипел и закопался мордой глубже в песок.
-Ты, что, управляешь темным драконом?
-Сначала, эта зверина управляла мной. Несколько лет. Я достаточно изучил его, чтобы перехватить контроль. Но сил не хватало. Пока не подпитался от тебя, айна, -Карим подмигнул. –Ракшас просчитался, когда решил преследовать тебя в моем теле. Сознание стало просыпаться вместе с тем, как проявились твои силы, Итар.
На ум пришли слова старой Катар. Что-то о том, что рядом с айной залечиваются душевные раны и проявляется или меняется сущность. Должно быть, это очень тяжело, когда ты одержим и не принадлежишь себе. Особенно в те моменты, когда осознаешь это.
Повелитель похлопал Карима по плечу:
-Горе-экспериментатор. Говорил же тебе, не стоит играть с тьмой.
Карим, который оказался алхимиком Повелителя, поднял указательный палец вверх, многозначительно произнес:
-Наука прежде всего. Все-таки я нашел болевые точки дракона, смог перехватить контроль. Только кажется мне отчего-то, что айна и на него повлияла. Пока не разобрался как именно.
Карим посмотрел куда-то мне за спину, веселье сдуло с мужского лица. Я обернулась.
Аришка хвасталась кошмарным щенком перед мамой, пыталась учить его командам. Детский голосок звонко командовал: «Сидеть. Лежать». Кош не понимал, что от него требуется.
Малышка лучилась жизнью и счастьем. Не хотелось заставлять ее ходить с вплетенным папоротником в блеклом человеческом облике. Такая сестренка заражала оптимизмом и радостью. А с папоротником, она выглядела... какой-то больной что ли. Карим говорил, что есть способ вернуть моим родным настоящую внешность. Теперь он все вспомнил, надо его расспросить получше.
Но Карим наблюдал не за сестренкой. Он впился взглядом в тётю и не мог оторваться. На лице Элистер застыла каменная маска. Она ничего не слышала. Не улыбалась дочке, не наблюдала за их игрищами с щенком. Волосы резко позеленели и приобрели темный насыщенный цвет морских водорослей. Бледная кожа натянулась на скулах, щеки впали. В глазах перекатывалась болотная жижа.
Такой я никогда ее не видела. Даже в моменты самых бешенных эмоциональных всплесков –а тетушка любила пошуметь, никогда не стеснялась выражать чувства.
Но ее молчание выглядело пострашнее самых гневных ругательств. Застывшая поза пугала болезненной отрешенностью. Страдание плескалось в мутной болотной жиже ее огромных нечеловеческих глаз. Напрасно я думала, что тётя мавка разучилась чувствовать.
Молчание нарушила Айрин. С детской непосредственностью заявила:
-Мамочка, а я папу тебе привела.
Я так и знала. Вот, зачем Карим привязал к себе малышку? Я сама виновата. Оставила этих двоих, а они и спелись. Теперь душу Элистер травить будут. Тётю было очень жалко.
Но почему она так странно реагирует на Карима? А он тоже хорош, застыл истуканом, даже не моргнет.
Потом он сделал шаг и Элистер взорвалась в крике:
-Ненавижу тебя! Не подходи к моей дочери.
Айрин отшатнулась, схватила Коша и убежала, спряталась мне за спину. Зашептала:
-Почему мама орёт на папу? Так громко.
-Да, с чего ты взяла, что он твой папа?
Фантазерка маленькая. Я могла понять малышку –ей очень хотелось, чтобы у нее появился папа. Что же, теперь, всех мужчин, встречающихся на пути записывать в эту категорию?
Сестренка удивилась:
-Как с чего? Он сам сказал.
Что? Карим подпитывает детские мечты нереальными байками? Зачем он так с Айрин?
Больше Элистер не сказала ни слова. Захлопнула огромные глазища и дышала рваными вдохами, пытаясь успокоиться. Сжатые кулаки прижала по бокам тела. Кожа на лице сделалась совсем прозрачной, кости просвечивали, пугая некрасивым оскалом.
Карим рухнул перед Элистер на колени и обхватил ее ноги, уткнулся головой.
Это и есть любовник Элистер? Королевский алхимик? Он и, правда, отец Айрин?
Он забормотал:
-Элистер, милая. Вы были все это время рядом. Когда дракон превратил меня в юродивого Карлушку и отправил в заповедный лес. Я чувствовал, что вы неспроста так добры к горбатому уродцу. Себя совсем не помнил.
-А как бросил меня помнил? –раненым зверем застонала тётя. -Как перешагнул через меня, когда валялась в твоих ногах и просила не уходить? Это ты тоже вспомнил?
Прозрачное лицо Элистер скорчилось в агонии и стало еще уродливее. Невыносимо наблюдать, когда близкому человеку так больно.
Боковым зрением я видела, как Повелитель присел на корточки перед сестренкой и поддержал ее игру с щенком, отвлекая посторонними разговорами от скандала родителей. Умильное зрелище. Не подозревала, что он может найти язык с маленькой девочкой. Большой мужчина поманил малышку Айрин отойти подальше. А я не могла уйти, не узнав, чем закончится разговор тёти и ее любовника.
-Сейчас вспомнил, -раскаялся Карим.
Так и продолжил стоять на коленях, лишь сильнее сжал тётины ноги, задрал голову:
-Элистер, родная.
-Какая я тебе родная?
-Выслушай. Прошу.
Тётя молчала. Глаз не открыла, плотнее сжала губы. Крылья носа подрагивали.
Карим не стал юлить:
-Я бы мог все свалить на темного искусителя-дракона, который обещал мне славу. Подцепил за тщеславные струнки души и стал дергать и управлять мной, как марионеткой. Сулил признание и богатство, золотые горы, а главное, научные открытия, которыми я грезил много лет. Вплоть до раскрытия состава философского камня. И мое имя осталось бы в веках.
Можно подумать, Элистер стало бы легче, узнай она раньше, что любовник променял ее на философский камень. Я не удержалась и брезгливо фыркнула в сторонке.
-Я бы мог все свалить на тьму, поглотившую разум, -Карим продолжил исповедь. –Но виноват я сам. Не справился с искушением. Дал гордыне взять верх, решил, что в жизни нет места любви, а есть лишь наука и ожидающая слава. Посмертие имени в веках. Я растоптал твои чувства, но в первую очередь я растоптал собственную душу. Ведь, ты успела стать ее частью. Но слишком поздно я осознал это.
