покрытый небольшой чёрной щетиной, словно он сегодня забыл побриться. Его губы слегка приоткрыты, и он мягко дышит. От него исходит аромат тёплого воска, амбры, ладана и чего-то ещё… чего-то очень знакомого мне, но я не могу уловить этот аромат, он ускользает от меня. Он одет в чёрную рубашку с колораткой и такие же чёрные брюки.
— Я… мы встречались раньше? — хмурясь, спрашиваю. Я знаю этот голос. Он так знаком мне.
— Нет, мисс. Вряд ли. Я помню всех прихожан, — он мягко улыбается мне, и мой желудок сводит ещё одним болезненным спазмом, отчего я кривлюсь и на секунду жмурюсь.
— Мисс, вы в порядке? — Пастор касается моей руки, и меня пронзает ещё одна вспышка боли. Боже мой, меня сейчас вырвет. Я с ужасом понимаю, что мой фонтан вот-вот оросит этого красивого пастора, и зажимаю рот рукой. Я отскакиваю от него и несусь вон из церкви. Только не сейчас. Не сейчас. Стану придётся уничтожить воспоминания пастора обо мне, и я не поем. Нет…
Вылетаю на улицу и корчусь в болезненных муках, пока меня тошнит прямо на крыльце. Кровавая рвота вырывается из моего рта. Я захлёбываюсь ей и кашляю.
— Господи, мисс!
Я готова рухнуть от боли в своём горле, но руки пастора подхватывают меня за локти и помогают удержаться в таком скрюченном положении, пока тошнота не заканчивается. На глазах выступают слёзы. Слёзы, чёрт возьми! Слёзы от боли. И она реальна.
— Давайте, мисс, обопритесь о меня. Я вызову кого-нибудь, а сначала отнесу вас внутрь. — Пастор кладёт мою руку себе на плечо и тащит меня обратно. Дверь за нами хлопает, и через несколько секунд я вновь оказываюсь на той же лавке, что и раньше.
Пастор держит меня в сидячем положении, пока я пытаюсь взять себя в руки. У Стана появилась ещё работа. Пастор достаёт белоснежный платок и касается моих губ. Чёрт. Это уже плохо. Мне нужно срочно уйти отсюда. Я и так наследила. Опять.
— Мисс…
Я провожу дрожащей от слабости рукой по капюшону, и он падает назад.
— Флорина… Фло… моё имя, — хрипло говорю я.
— Простите? — Пастор, сидящий на корточках передо мной, даже отшатывается от меня. Это странно.
— Флорина, моё имя, — повторяю я, внимательнее глядя в его лицо. — Вот чёрт.
— Не поминайте…
— Да к чёрту. Это ты. Ты, — ко мне сразу же приходит осознание того, где я видела его. — Ты Уильям, который посоветовал мне пойти к другому психологу. Как ты оказался там или здесь? Что за чёрт?
Пастор глубоко вздыхает и прикрывает на секунду глаза. Тень от длинных ресниц падает на его щеки, а затем он снова смотрит на меня.
— Уильям моё мирское имя. Меня зовут Томáс. Соломон — мой близкий друг, и в тот день у него случились непредвиденные семейные обстоятельства. Он попросил меня взять его пациентов и провести диагностику. Я занимался этим в университете, пока не понял, что хочу служить Создателю и помогать людям лечить их души, а не умы. Поэтому да, мисс Флорина, это был я. Если вам уже достаточно информации, то я бы хотел знать, кому мне позвонить, потому что вас рвёт кровью.
Я ошарашенно смотрю на него, и эта ситуация могла бы быть комичной, если бы не была так ужасна. Стан сказал, что встретился с неким Соломоном и стёр его воспоминания обо мне и у девушки-регистратора, но вот никакого Уильяма в их памяти не было. Значит, он врёт. Чёрт. Ничего, я нашла этого подставного Уильяма, и Стан узнает, что с ним не так.
— Это рак, — вру я. — Звонить никому не нужно. Это бесполезно. Теперь понимаете, почему меня отправили к психологу? Мои родственники считают, что я… схожу с ума. А тогда, мои слова, были протестом. Хреново болеть раком.
Пастор немного морщится из-за моей ругани, но кивает.
— Понимаю. Вам что-нибудь нужно?
— Воды, если можно.
— Конечно, я сейчас принесу, никуда не уходите.
— Без проблем, — усмехаюсь я.
Наблюдаю за тем, как Томáс или Уильям, это я ещё узнаю, быстро направляется вглубь церкви и исчезает в темноте. Так, что-то здесь явно не сходится. И мне это не нравится. Мне на самом деле стоило бы уйти, но я не могу. Физически не могу сдвинуться с места, мои ноги меня не слушаются. Что за чертовщина?
— Боже. — Резь в желудке вновь разгорается с новой силой. Я обхватываю руками свой живот и пытаюсь встать, меня, кажется, сейчас снова стошнит. Я раскачиваюсь из стороны в сторону и тихо вою от невыносимой боли. Это, правда, безумно больно, отчего даже голова наливается кровью и горит.
— Боже мой! — выкрикиваю я от силы, с которой мои внутренности сжимаются, и с ещё одним криком падаю на пол, ударяясь всем телом. Потрясано. Просто потрясно. Где этого пастора носит? Я сейчас сдохну здесь. Мне нужен Стан. Сейчас. Мне очень нужен Стан.
Стан…
— Мисс Флорина, — раздаётся надо мной голос пастора, и он сам быстро опускается на пол, приподнимая меня.
— Чёртов рак, — хриплю я.
Мужчина прикладывает стакан с водой к моему рту, и когда вода попадает на мой язык, то по всему телу разливается приятное тепло, но оно не согревает, а наоборот охлаждает мои вены. Мой пульс, который я не слышала уже так давно, стабилизируется, и только сейчас я понимаю, что даже моё зрение было размытым.
Я сажусь сама на полу и забираю из руки пастора стакан. Когда я касаюсь его кожи, то он вздрагивает, видимо, он принял обет безбрачия, раз так реагирует на прикосновение.
— Спасибо. Мне уже лучше, — говорю я и передаю ему пустой стакан. — Я могу немного посидеть здесь, а потом уехать? Нужно прийти в себя.
— Да, конечно. Я бы посоветовал вам позвонить своему жениху.
Резко вскидываю голову и прищуриваюсь.
— Что вы сказали? Жениху?
— Вероятно, вы та самая невеста, которая сбежала перед свадьбой сюда вместе со своим женихом, чтобы отдохнуть от предстоящего торжества, — с улыбкой отвечает он. — В городе говорят о вас. Вы новенькие, а значит, это самая главная тема на обсуждении после воскресной службы.
— Ах да, — киваю я. — Мой жених… он уехал. Ему нужно было уехать по работе, а я осталась
