Пока я ждала, когда офицер приблизится к окну, я мысленно пересчитала свои деньги за работу няней, пытаясь понять, хватит ли мне их, чтобы оплатить штраф.
Он постучал своей авторучкой по окну, жестом показывая опустить его. Я взглянула через стекло на его лицо — и застыла в неверии. Не просто какой-то коп, а мой самый не любимый из них. У нас с детектив Бассо была долгая история взаимных подозрений и сильной неприязни.
Я опустила стекло.
— Я превысила скорость всего на три мили! — стала спорить я, прежде чем он сказал хоть слово.
Он жевал зубочистку.
— Я остановил тебя не за превышение скорости. Левый задний габаритный фонарь разбит. Это тянет на пятьдесят долларов.
— Вы, должно быть, издеваетесь.
Он записал что-то в своем блокноте и передал мне штрафной бланк через окно.
— Угроза безопасности. С этим не шутят.
— Вы преследуете меня, ища способы разорить? — спросила я наполовину саркастично, наполовину себе под нос.
— Мечтай, — с этими словами он неторопливо пошел обратно к своей патрульной машине. Я наблюдала за ним, пока он выруливал на дорогу, а затем промчался мимо. Он махнул рукой, как и всегда делал, но я не могла заставить себя показать грубый жест в ответ. Что-то было не так.
По спине прошли мурашки, словно я опустила руки в ледяную воду. Я почувствовала холодные флюиды, исходящие от детектива Бассо, морозные как порыв зимнего ветра, но, должно быть, мне это все показалось. Я становлюсь параноиком. Потому что…
Потому что я чувствую подобное только среди не людей.
В пятницу вечером пришлось отказаться от школьной одежды, променяв ее на вельветовые брюки, самый теплый свитер из мериносовой шерсти, куртку, шапку и варежки. Игра не начнется до сумерек, а к тому времени температура резко упадет. Натягивая свитер через голову, я краем глаза заметила проявляющиеся мускулы в зеркальном отражении. Замерев на месте, я присмотрелась повнимательнее. Теперь я была точно уверена в появившихся у меня бицепсах и трицепсах. Невероятно. Я занимаюсь всего неделю, в результат уже налицо. Кажется, тело нефилима натренировать во много раз легче, чем человеческое.
Сбежав вниз по лестнице и поцеловав маму в щеку, я вылетела наружу. Двигатель Фольцвагена был категорически против работать на холоде, но все же пришел в движение.
— Думаешь, сейчас плохо? Дождись февраля, — предупредила я его.
Я въехала на территорию школы, припарковалась на южной стороне от футбольного поля и позвонила Патчу.
— Я на месте. Мы все еще придерживаемся плана «А»?
— Пока не услышишь от меня обратное — да. Я в толпе. От Блейкли пока ничего не слышно. От Марси есть что-нибудь?
Я глянула на часы, которые синхронизировала с часами Патча.
— Мы встретимся около киоска с закусками в десять.
— Хочешь еще раз пробежаться по плану?
— Если увижу Блейкли, то сразу же тебе позвоню. Я не собираюсь к нему приближаться, но и ему ускользнуть из поля зрения не дам.
Поначалу меня раздражало, что Патч держит меня на расстоянии от основных событий, но — посмотрим правде в глаза — мне не хотелось самой разбираться с Блейкли. Я не знала, насколько он силен, и, честно говоря, не знала и собственной силы. Кажется, позволить Патчу, который был опытнее в такого рода делах, разобраться со всем было весьма мудрым решением.
— А Марси?
— Я присматриваю за ней весь вечер. Как только ты схватишь Блейкли, я привезу ее к твоей лачуге около озера Себаго. Куда ехать — знаю. Выберу длинную дорогу, чтобы дать тебе больше времени на допрос и вывод Блейкли из игры. Все верно?
— И еще одно, — сказал Патч. — Будь осторожна.
— Как всегда, — ответила я и вышла из машины.
Около кассы я показала свой школьный пропуск, купила билет и, петляя, направилась к киоску. Глазами я все время выискивала Блейкли. Патч дал мне его описание, но когда я оказалась на стадионе и смешалась с толпой, поняла, что половина присутствующих мужчин могли сойти за Блейкли. Высокий и утонченный, с седыми волосами, но жилистым телосложением интеллигент, однако имеющий слегка чудокаватый вид классического профессора химии. А если он, подобно Патчу, замаскировался, то найти его в такой толпе будет чрезвычайно сложно. Вдруг он оденется как лесоруб? Или на нем будет куртка с символом нашей школы? А вдруг он покрасил волосы? Что бы он не предпринял, он наверняка окажется одним из наиболее высоких. С этого и начнем.
Марси я нашла у ларька, она вся тряслась в своих розовых джинсах, белой водолазке и не менее розовой жилетке. Увидев ее в таком наряде, в моей голове что-то щелкнуло.
— А где твой костюм чирлидера? Разве ты сегодня не выступаешь? — поинтересовалась я.
— Это форма, а не костюм. И я ушла.
— Ты ушла из команды?
— Я ушла из группы.
— Надо же.
— Есть вещи, о которых мне нужно больше беспокоиться. Все остальное меркнет по сравнению с тем, что ты, — она тревожно оглянулась вокруг, — Нефилим.
Неожиданно для себя самой я почувствовала некое родство с Марси. Но это быстро прошло, когда я пробежалась по списку всех тех ужасных вещей, что она успела мне сделать за прошлый год. Мы с ней нефилимы, но на этом наше сходство заканчивается. И я не собираюсь про это забывать.
— Как думаешь, ты узнаешь Блейкли, если увидишь? — понизив голос, спросила я.
Она недовольно на меня посмотрела.
— Я же сказала, что знаю его, так? В данный момент я твоя единственная возможность найти его. Так что прекрати задавать мне вопросы.
— Когда и если ты его увидишь, держи себя в руках. Патч схватит Блейкли, и мы последуем за ним к его лачуге, где мы все вместе и допросим Блейкли.
За исключением того, что Блейкли вырубится, а для Марси это не очень хорошо. Но это уже детали.
— Мне казалось, ты порвала с Патчем.
— Так и есть, — солгала я, пытаясь игнорировать чувство вины, которое скрутило живот. — Просто я больше никому не доверяю настолько, чтобы попросить помочь мне с Блейкли. То, что мы с Патчем теперь не вместе, еще не значит, что я не могу попросить его об услуге.
Меня не особо волновало, что она может не купиться на мои объяснения. В ближайшее время Патч сотрет ее воспоминания об этом разговоре.
— Я хочу поговорить с Блейкли до Патча, — сообщила Марси.
— Ты не можешь. У нас есть план, и мы должны его придерживаться.
Марси раздраженно повела плечом.
— Еще посмотрим.
