— За ним кто-нибудь вернется? — спросила она, пролезая в брешь. — Неправильно бросать его тут. Одного.
— Он еще не жив, принцесса. Пока мы можем его оставить там, — Сказочник подмигнул. — Он будет знать, что ты была добра с ним, когда он был слабее всего.
Как? Как мертвец мог знать, что она касалась его спины?
Даниэлла покачала головой и взяла Сказочника за руку.
— Идем, старик. Мертвец не знает, что я трогала его спину.
— Ах, но не мертвый знает.
— Ты говоришь загадками. Ты знаешь это?
Сказочник после всей опасности смог рассмеяться над ее словами. Звук его веселья пронесся по туннелям, вызвав ее улыбку.
Не важно, что на ее коже был толстый слой грязи. Не важно, что волосы прилипли к голове.
Они выжили. Вместе.
Это означало больше, чем жизнь в замке, когда простолюдины занимались своей работой.
Даниэлла еще не ощущала себя такой живой. Она раньше не понимала, какое счастье — иметь воздух в легких.
Они шли по туннелю, пока камни на полу не пропали. Пыль осталась в воздухе, но они хотя бы могли шагать, не боясь, что споткнуться.
Впереди двигались тени. Жути, некоторые из них — древние, другие юные. Они искали друг друга, тепло обнимались. Проверяли, что любимые были еще живы.
Даниэлла поняла в тот миг, что они все были любимы. Жути заботились друг о друге сильнее, чем она могла представить.
Ее глаза снова заполнились слезами. Две Жути обнялись, рыдая из-за того, что были в порядке. Она еще не видела такой любви, которая прогоняла страх из души и исцеляла ее.
— Принцесса? — Сказочник нарушил их теплое молчание.
— Да?
— Что бы ни случилось, помни. Порой со страхом справляются странным образом. Гнев нормален, когда кто-то боится потерять тех, о ком заботится.
— О чем ты? — спросила она.
Даниэлла не успела услышать уточнение. Рев отразился от земли так сильно, что она боялась, что еще одно землетрясение сотрясло камни у ее ног.
— Что за…
Но нужно было спрашивать не это. Пыль опускалась, показала тень, толкающую других в стороны. Жути отступали от императора, несущегося к ней с сияющими красным глазами.
Гнев искажал воздух вокруг от жара. Император не просто злился.
Он был разгневанным демоном, готовым терзать камни над ее головой.
Что она в этот раз сделала? Не Даниэлла устроила землетрясение. Такое было невозможно, если она не была волшебницей. А она ею точно не была.
Сказочник отпустил ее руку и улизнул куда-то. Трус. Он не хотел спорить с Императором, но она не была против сделать это.
— Не кричи на меня, — зарычала она, когда Император приблизился. — Я ничего не делала, и ты не можешь заявлять, что я в этом виновата.
— Молчи, Даниэлла.
— Нет! Я не буду страдать от твоего гнева, потому что ты…
Император притянул ее к сердцу так быстро, что ее рот врезался в его голую грудь. Его сердце билось так громко, что она его слышала, и он тяжело дышал, живот вздымался рядом с ее.
Руки толщиной со стволы деревьев обвили ее плечи и талию. Он прижал ее так близко, что она не знала, где она заканчивалась, и начинался он.
Он обнимал ее? Не кричал? Почему тогда он так злился?
Тепло его тела проникало через ее тонкую одежду. Она была лишь в тонком корсете и панталонах, юбка была разорвана. Жар от него был приятным.
Она обвила его руками и прильнула к его груди. Она подняла голову, биение его сердца успокаивало ее сердце.
— Ты жива, — прошептал он ей на ухо. — Я думал, что потерял тебя.
— Я тут, — ответила она.
— Хвала небесам.
Даниэлла вдыхала его земной запах. Она сжимала его теплые мышцы и слушала биение его сердца. Ее гнев казался мелочью, ведь они все могли умереть.
Она могла потерять его, и эта мысль пугала ее больше того, что отец бросил ее.
Так не пойдет. Это был монстр, который пытался убить ее. Он пришел в ее королевство и украл принцессу.
Но она не хотела ему смерти. Вес его ладоней на ее плечах был как щиты от ее эмоций. Он помогал ей стоять.
— Ты в порядке? — спросила она, поняв, что принимала его как должное. Он всегда казался большим, у власти, и она не думала, что он мог пострадать.
Его теплый смех задел ее волосы на макушке.
— Да, принцесса. Я в порядке.
— Хорошо, — шепнула она в его плечо. — Вряд ли другие справились бы без тебя, — это была скрытая попытка дать ему знать, что ее не обрадовала бы его смерть. Хотя она мгла говорить жестокие слова до землетрясения.
— Они справятся без меня, — ответил он. — Но мир будет меньше.
— Наглый, — фыркнула она. Но оценила юмор. Он был нужен в такое время.
Она отодвинулась от его рук. Даниэлла огляделась, пыль оседала, и сотни Жутей выходили из своих пещер. У некоторых шла кровь из ран на головах, другие держались за обмякшие крылья.
Столько раненых. Им нужна была помощь, а она обнимала их лидера.
Она встряхнулась.
— Нам нужно помочь им.
Император приподнял темную бровь.
— Ты пойдешь в мои покои, где будешь в безопасности. Я помогу остальным.
— Нет, — она покачала головой и отошла от него. — Я останусь и помогу. Мое место с ними.
— Твое место подальше от падающих обломков. Ты не знаешь туннели. Камни еще могут упасть.
Даниэлла не верила, что слышала это. Он хотел, чтобы она ушла? Бросила народ, когда он нуждался в лидере?
Весь гнев к нему вернулся, словно камни, рушащиеся на нее.
— Ты хотел принцессу, Император. Теперь терпи.
— Ты не их принцесса.
— Разве? Ты пришел ко двору моего отца, решив жениться на мне. Для людей я твоя. Это делает меня Императрицей Жути, да? — она скрестила руки на груди и выпятила бедро.
Он открыл и закрыл рот, слов не было.
Она превзошла его снова, но он не хотел признавать это. С чего бы? Он хотел забрать ее туда, где она всегда будет в безопасности. В темноте, подальше от его народа и опасности.
Щеки Даниэллы пылали от гнева, кончики ушей будто горели.
— Ты обещал научить меня сражаться, но не сделал этого. Теперь ты хочешь, чтобы я спряталась и не видела мир? Я этого не потерплю. Так ты не лучше моего отца.
Он широко раскрыл крылья, и на миг она думала, что он закричит на нее. Но их перебили, не дав ссоре разгореться.
Жуть, которого она узнала — Кузнец — опустился с разгона рядом с Императором. Одно его крыло было с прорехой, и он был в белой пыли.
— Император?
— Что такое? — рявкнул ее Жуть.
— Один из юных был снаружи, когда началось землетрясение. Он нашел это, — Кузнец вручил Императору маленький прибор.
Металлическую коробочку, похожую на шкатулку. Безобидную на вид.
Император покрутил ее. Даниэлла видела метки на боку, сверкнувшие в голубом свете. Метки ее семьи. Ее кровь похолодела.
— Что это? — спросил Император. — Я такое еще не видел.
— Я видела, — прошептала она. Тихие слова разнеслись по пещере как крик. — Мы расчищаем этим землю, чтобы построить дом там, где не было места. Внутри порох. Он взрывается и разрушает камень.
— Порох? — Император открыл коробку и понюхал. Он вдохнул и зарычал. — Землетрясение не было естественным?
Даниэлла не хотела думать, что ее семья напала бы. Диана все еще любила ее. Солдаты не пытались бы убить одну из своих.
Верно?
Она сглотнула.
— Не знаю.
— Даниэлла, — прорычал он.
— Я не знаю, — повторила она. — Они знают риск. Я тут.
— Видимо, им плевать на брошенную принцессу, — он захлопнул коробку с треском. — Отведите ее в мои покои.
Кузнец низко поклонился.
— Как пожелаете, Император.
— Убедись, что она их не покинет.
Даниэлла отпрянула от подходящего к ней Жути.
— Я сказала, что остаюсь, Император. Я серьезно. Я хочу помочь.
Он хмуро посмотрел на нее и отвернулся. Его крылья прижались к лопаткам, голубой свет озарял разбитый рог.
— Нам больше не нужна твоя помощь, принцесса.
Кузнец обвил рукой ее талию, и они взмыли в воздух. Но слова Императора еще звенели в ее голове.
