Я только моргнула, уже сомневаясь, что и слух меня не подводит. Это что, сказала шестилетняя девочка? Словно в ней сейчас говорил сам друид. Или какая-то другая, гораздо более взрослая сущность. Но вот Ребека смолкла, пара мгновений — и она вновь стала просто девочкой, которая смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
Кровь Первых племён, значит. Ну что ж, посмотрим, что они скажут.
Скоро каменистая дорожка покатилась в низину. Но ещё до того, как мы успели спуститься, туман вновь стал просто серой мешаниной, а затем и вовсе расползся куделью в стороны — и перед нами развернулось во все стороны ровное блестящее блюдо чистейшего озера Сгатхан. И уже издалека стали заметны очертания острова, что тёмным, чуть всхолмленным силуэтом возвышался над водной гладью. До него, кажется, не так уж далеко, но моста никакого нет.
К счастью, всё для переправы давно было готово. Тут же, на невысоком обрывистом берегу, стояла и небольшая деревенька — видимо, рыбаков. Всего несколько домов и целый длинный ряд лодок вдоль кромки воды — с парусами и без них, совсем новые и утлые, уже наполовину затопленные.
Старшие жители этой деревни бодро встречали королевское посольство — со всем почтением, — готовые провожать нас дальше.
Все спешились и собрались у небольшой пристани с невысокими мостками, только едва возвышающимися над водой. Отец поманил меня к себе взмахом руки, и я встала рядом с ним, ожидая, что ещё пожелает сказать нам его величество Каллум.
Но вперёд, под взоры всех, кто собирался переправиться в святилище, вышел Харелт. Его тёмные волосы намокли в тумане, легли легкими волнами у висков и чуть впалых щёк. Одеяние, перехваченное хитро вытканным поясом, как будто отяжелело. Он строгим взглядом обвёл небольшую толпу, а затем широким жестом указал рукой на остров, который словно бы мерцал, то скрываясь за текущим над водой туманом, то вновь появляясь из него.
— Сегодня мы собираемся не только вознести хвалу нашим богам за достойную встречу далёких гостей. Мы ещё хотим узнать их волю — пожелают ли они одобрить союз его высочества принца Атайра и ниэннах Тавианы де ла Исла. Потому им должно предстать перед их чистым, незамутнённым на рассвете взором первыми.
Отец тихо хмыкнул, с лёгким прищуром глядя на друида, к которому, кажется, пока не проникся и каплей симпатии. Остальные же словно вздохнули — и тихий одобрительный гомон пронёсся над закутанным во влажную дымку берегом.
— Что это значит? — громко обратился к Харелту Атайр.
Как будто и для него всё это было в новинку. Да и вряд ли ему положено знать все тонкости подобных ритуалов. Только друид следовал голосу Старых богов и ведал, что им нужно.
— Это значит, что вы, ваше высочество, с ниэннах де ла Исла, сядете в эту лодку, — он кивнул на ближайшую, добротную, с застеленным овечьими шкурами дном и скамьями, — а затем проведёте вашу наречённую по тропе к святилищу и тем самым представите её богам, как наследник здешних земель. Как тот, кого камень Фаль назвал истинным будущим королём Глиннхайна.
Я с некоторой опаской посмотрела на подготовленную для нас лодку. Переплыть наедине с Атайром через половину озера, а затем ещё провести невесть сколько времени с ним там, на острове? Признаться, не на то надеялась. Думала, что сегодня нас постоянно будут окружать люди, избавив от необходимости о чём-то говорить и вновь тонуть в болоте неловкости и смутного гнева.
Атайр, похоже, тоже не обрадовался обязанности провожатого. Между его чёрных бровей прочертилась хмурая складка. Глаза потемнели. Но он и слова не сказал против: видно, тут даже его упрямство было бесполезным. Против обычаев не пойдёшь.
— Мы прибудем к святилищу за вами, — напоследок добавил Харелт, провожая нас к воде.
— Постарайтесь скорее. Думаю, богам не понадобится много времени, чтобы понять, что ниэннах де ла Исла из себя представляет.
И я уже собралась вложить руку в протянутую мне ладонь, как замерла, схлестнувшись с принцем взглядом. Короткий миг я давила в себе желание хорошенько толкнуть его в грудь, чтобы он с плеском рухнул в эту безмятежно спокойную воду и наделал в чертоге богов знатного шума. Или хотя бы ноги намочил. Но из уважения ко всем, кто тут собрался, я всё же выдавила из себя улыбку.
— Жаль, вы не одарены столь же острым взором и такой же мудростью, как они, ваше высочество. Но, может, сегодня боги пожелают открыть вам чуть больше.
Крепкие горячие пальцы принца сомкнулись на моей кисти. Он помог мне сесть в лодку, а сам устроился напротив и взялся за вёсла.
— Постойте, — замер, опустив их в воду, глубоко вдохнул влажный воздух, прикрыв глаза. — Дайте насладиться последними мгновениями сладостного неведения относительно вас. — Помолчал ещё. — Ну что ж… поплыли.
Лодку оттолкнули от берега. Я невольно обернулась и неожиданно упёрлась взглядом во внушительную фигуру короля Каллума. Он смотрел нам вслед с тревогой и каким-то мрачным ожиданием. Словно на самом деле и не рассчитывал, что боги одобрят наш с Атайром союз. Признаться, на их месте я тоже была бы против него. Разве может выйти хоть сколько-нибудь сносная семья из таких, как мы? При всей той неприязни, что мы испытывали друг к другу и ко всей ситуации, в которой оказались.
— Вы часто ходите на лодке, ваше высочество? — Я вновь повернулась к принцу, желая хоть как-то смягчить напряжение, что окутало нас, как только мы отдалились от берега.
Но принц грёб размеренно, уверенными мощными движениями, и оттого мой вопрос мгновенно потерял смысл.
— Не так уж часто, — всё же ответил Атайр. — Боитесь, мы заблудимся в тумане?
— Нет, — я пожала плечами, — просто не думала, что когда-то увижу вас сидящим на вёслах.
— Вы ещё не видели меня сидящим на вёслах по дороге из Джинарии в Глиннхайн. — Его высочество криво усмехнулся. — В долгой дороге по морю порой приходится грести всем мужчинам, кто есть на борту.
— И даже принцу… — недоверчиво покачала я головой.
Атайр просто поднял ладони вверх, на миг отпустив вёсла: подушечки на них и правда были затвердевшими от старых, уже сходящих мозолей. А мне вдруг стало до жути неловко: мы и правда слишком мало знаем друг о друге. Но почему-то упорно судим — да ещё и так, чтобы уколоть сильнее.
— Я слышал, у аранов и вовсе гребут даже короли, — спокойно рассудил принц. — Если нужно. Наверное, поэтому их стойкости могут позавидовать воины любого королевства. Бороться с ними будет трудно. Хоть пока они обходят Руэльские острова стороной. Но если через нас пойдут самые жирные торговые пути, как того хочет советник Лисварх, то араны сразу окажутся в этих водах. Когда я задумываюсь об этом, мне особенно остро хочется, чтобы все вархассцы скорее убрались отсюда.
Я опустила голову, глядя на принца исподлобья. Значит, до сих пор он считает, что мы приехали зря. Что нам здесь не место, а в просьбе отца объединиться нет никакого резона для руэльцев. Возможно, тогда дело не только во мне. Я просто “одна из” — как и для многих местных.
— Скажите, ваше высочество, — подогреваемая лёгкой досадой, вновь заговорила я, — вы со всеми женщинами ведёте себя так отвратительно? А лучше скажите прямо: у вас есть кто-то? Та, на ком вы не можете жениться, не позволяет отец… Или...
Пока я говорила, брови Атайра приподнимались всё выше. А когда замолчала, вновь привычно нахмурились.
— И почему большинство женщин всё, что им не дано понять в поведении мужчин, постоянно списывают на “другую”? — Он посмотрел мимо меня вдаль. — Ответил недостаточно ласково — есть другая. Много времени уделяет делам — есть другая. Устал под вечер — непременно в постели с другой. Даже когда осыпает вниманием и подарками, вы умудряетесь повернуть всё так, что причина всё равно оказывается в какой-то призрачной сопернице.
— Мне казалось, так чаще всего и бывает. — Я пожала плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид.
Хоть щёки и кончики ушей уже угрожающе потеплели.
— А вам не приходило в голову, ниэннах, что мне просто не нужны ни ваша любовь, ни ваше понимание?
