дриада. — Но в обществе изволь казаться легкомысленной пацифисткой, а то иначе не поймут.
Юлисса сочувственно покивала.
Неподалёку айсбергом проплыла Ребекка, и девы нахмурились, провожая княжескую племянницу непочтительными взорами.
— Опять мимо.
— Уже который год…
— На следующий соберётся такой сброд, что не приведи боги… то-то княжна порадуется широте выбора. Воротила-воротила нос, вот и наслаждается теперь.
— А мне её даже жаль немного, — вставила Юлисса, не уточняя, впрочем, что жалость эта всё чаще боролась с неприязнью.
И, что характерно, зачастую проигрывала.
— Ох, Юлисса, ты из другого мира и впервые на отборе, а многие из нас эти выборы наблюдают едва ли не с самого начала, — отозвалась Уинни.
— Мать княжны довольно рано умерла даже по человеческим меркам, — заговорила вторая дриада, Брай, и Юлисса сразу навострила ушки. Вот где информацию добывать надо, а не прислугу, хозяину лояльную, пытать! — И отец быстренько сдал дочь на руки дяди, дескать, совсем девка дурная, делайте с ней что хотите, но наш маленький, однако ж славный род не желает иметь ничего общего с этим исчадьем геенн огненных. И Его сиятельство принял Ребекку, заботился о ней несколько лет как о родной дочери…
— Скорее уж сестре, — поправила Белинда.
— Пусть сестре. Главное, что капризам её потакал, вот и получилось…
— Несколько лет? — повторила Юлисса.
— Ей семнадцать было, — внесла ясность русалка Хэлли.
— И до отборов допустил её на год позже, и поначалу соглашался со всеми её «этот кривой, тот косой, а у этого росту недостаёт», — продолжила Брай. — А когда спохватился, то время уже ушло.
— Какой недальновидный, — пробормотала Юлисса.
Как-то с трудом Дэйм представлялся опекуном семнадцатилетней взбалмошной девицы…
— И в результате годы идут, отборы исправно проводятся, а дело с места не движется.
— Боюсь, уже и не сдвинется, — поддела Уинни.
— А просто выйти замуж за любимого… буде таковой, разумеется… нельзя? — удивилась Юлисса.
— Им — нельзя, — веско возразила Брай и со значением на Юлиссу посмотрела.
Жаль только, Юлисса значения этого неведомого разгадать не могла.
— Почему?
— Ты не знаешь? — округлила голубые очи Белинда.
— Не знаю что?
— Что один из князей так хорошо наследие тёмное поделил, что просто так жениться и замуж выходить они не могут, — пояснила Брай. — Всё самое интригующее, как обычно, спихнули на девочек, однако и последующие поколения мальчиков внакладе не остались…
— Его сиятельство идёт! — внезапно прошипела Уинни и вся компания, словно по команде, разразилась глуповатым хихиканьем.
— А потом я ему говорю, ах, милый господин, простите, но я не могу, а он мне… — защебетала Белинда.
— О, Ваше сиятельство! — воскликнула Уинни, делая вид, будто только-только заметила приблизившегося Дэйма.
— Прекрасные девы лесов и вод, — властный одарил дам любезной улыбкой и задержал взгляд на Юлиссе. — Могу я украсть один из сияющих бриллиантов этого великолепного ожерелья?
— Вам можно всё, Ваше сиятельство, — с придыханием выдала Белинда и так выразительно посмотрела на мужчину, что на долю секунды Юлиссе захотелось зарычать, и плевать, что она не волчица.
— Юлисса, вы обещали мне танец, — напомнил Дэйм.
— А, да-да, — Юлисса приняла поданную руку и в сопровождении властного покинула тесный кружок.
Дэйм вывел её почти в самый центр зала, обнял за талию и закружил в туре вальса.
— Они тебя не сильно заболтали?
— Нет, что ты. Они приятные собеседницы, да и мне интересно узнать, чем живут на этой стороне.
— Дриады пикетируют вырубки и застройки, русалки торгуются за повышение пошлин на рыболовный промысел и судоходство на их территориях, — спокойно перечислил Дэйм. Притянул Юлиссу ближе к себе и добавил заговорщицким шёпотом на самое ушко, обдав кожу горячим дыханием: — И я знаю, что тряпки и мужчин они начинают обсуждать, только когда собственно мужчины оказываются рядом.
Властный отстранился и Юлисса ощутила вдруг, что щёки горят.
Странно, с чего бы? В краску вогнать её нелегко, да и при таком загаре румянец не особо заметен.
— Как дела с послами? — сменила тему Юлисса.
— Всё хорошо, кое-какие вопросы улажены, кое-что обсудим позже.
— Это не касается Динеша?
— Нет. Настолько быстро информация не распространяется даже у нас, — Дэйм помолчал немного и произнёс: — Ты хорошо танцуешь.
— Занималась в юности бальными танцами, — пояснила Юлисса. — Как видишь, не всё ещё забыла.
— Вижу, — согласился Дэйм. — Нравится бал?
— Да.
И снова пауза.
Неловкая какая-то и капельку напряжённая, выжидающая.
Вокруг кружились другие пары, яркие, стремительные и безмятежные, текла, переливаясь нежными тонами, музыка. Время, сколь помнила Юлисса, близилось к полуночи, о чём исправно сообщали большие круглые часы, повешенные на стене недалеко от ёлки. Вероятно, дабы приход нового года не пропустить.
— Юлисса…
— Да? — она изобразила живейший интерес, надеясь на более конструктивное продолжение разговора.
— Сколько дней в твоём мире принято отдыхать после Нового года?
Это явно не тот вопрос, которого она ждала.
— В моей стране, — поправила Юлисса. — Во всём мире так не отдыхают, конечно… В среднем дней восемь-десять, а там как пойдёт. Но доставка начинает работать уже с третьего, так что два дня на расслабиться, а потом вперёд, на трудовые баррикады.
— Третьего января? — уточнил мужчина недоверчиво.
— Тут уж смотря по тому, куда тебе начальница буковку «В» в графике нарисует, можно и четвёртого выйти, и даже пятого, но лично мне третьего января стабильно рабочий день ставят уже который год.
— Жаль.
— У тебя были планы? — игривые нотки будто сами собой в голосе пробились.
— Возможно. Юлисса, мне всё же хотелось бы, чтобы ты осталась…
— Где? В Чайке или…
— Со мной, — Дэйм вновь привлёк её вплотную к себе и продолжил тише: — Когда-то давно мне пришлось наблюдать, как мою сестру принуждают сначала участвовать в отборах, затем терпеть их проведение три года, пока отец выбирал достойнейшего, потом выходить замуж за победителя, который был ей не люб, не мил и в принципе мало кому нравился. В конечном итоге это стоило сестре жизни. Я пообещал себе, что, в отличие от отца, никогда не стану давить на своих близких, заставлять их делать то, что им не хочется. Я старался оградить Беку…
