– И нам нужно найти способ остановить то, что сейчас происходит, что…
А от этих слов мне захотелось запереть ее в чулане или где-то еще.
– То, что вам сейчас нужно, – отдохнуть и, наверное, что-нибудь съесть, – прервал меня Арчер. – Вам обоим. Сейчас это – приоритет.
– На самом деле сейчас уже много чего происходит. Уверен, что Нэнси будет рада рассказать вам обо всех деталях, но перенесем это на следующий день. – Люк похлопал Нэнси по руке так, словно она была маленьким ребенком. – Но есть и такое, о чем ей нужно рассказать вам сейчас.
У Нэнси отвисла челюсть.
Я усмехнулся.
– Сомневаюсь, что она может рассказать мне нечто такое, на что мне не наплевать.
– Тем не менее, – произнес Люк, – мне кажется, что до этого вам с Кэти будет дело.
Кэт насторожилась.
– Что еще?
– Расскажи им, – подначивал Нэнси Люк, и когда она снова промолчала, он жестко потребовал: – Скажи им правду.
Вот дерьмо. Внутри у меня все оборвалось.
– Правду о чем?
Нэнси поджала губы.
Арчер встал и скрестил руки так, словно он здесь самый крутой, и мне совсем не нравилось, какой оборот принимает наш разговор.
– Какого черта? Давай выкладывай! – Мое терпение готово было лопнуть.
Наконец Нэнси сделала глубокий вдох и выпрямила плечи.
– Как вам известно, «Дедал» разрабатывал множество сывороток, прежде чем к нам пришел первый успех, хотя в некоторых случаях… – она помедлила и пристально посмотрела на Люка, расплывшегося в улыбке, – успех в конечном итоге оборачивался неудачей. Такой была сыворотка «Дедала», которую давали Бет, Блейку и так далее.
Кэт судорожно вдохнула, услышав имя ублюдка, который, как я надеялся, гниет в специальном уголке ада. Мне было противно даже упоминание его имени в ее присутствии. Кэт пришлось убить его в порядке самозащиты, но я знал, что она все еще переживала из-за того, через что ей пришлось пройти.
– А потом, конечно же, появилась сыворотка «Прометей», – продолжала Нэнси, и ее глаза засияли, словно глаза ребенка, который увидел пасхальные яйца. – Сыворотку дали тем людям, которых вы подвергли мутации.
– Хочешь сказать, людям, которых ты заставила подвергнуться мутации? – с вызовом в голосе уточнил я.
– Волонтеры, которых вы подвергли мутации, получили сыворотку «Прометей» – так же, как и гибриды, из которых было создано самое последнее поколение Истоков, – к моему удивлению, объяснила она.
– Погоди, – вступила в разговор Кэт. – Ты ведь еще только тестировала эту сыворотку, когда мы находились там.
Люк покачал головой.
– Она имеет в виду, что люди, случайно – время от времени – подвергавшиеся мутации в течение продолжительного периода, получили сыворотку «Прометей» в опытных образцах. Речь не о тех, кого подверг мутации Дэймон, а о людях – таких, как ты, и Бет, и всех прочих, кого вылечил Лаксен.
Я ничего не понимал.
– Значит, ты проводила первые испытания сыворотки «Прометей» на тех, кого насильно подвергли мутации?
– Я уже сказала, это были волонтеры, – поправила меня Нэнси.
Моя нога тоже готова была стать волонтером, чтобы двинуть кого-то по голове.
– Ладно. Это важная информация, хотя и совершенно бесполезная для меня.
На губах Нэнси – в первый раз за нашу с ней чудесную встречу – заиграла усмешка.
– Сыворотка «Прометей» отличается от сыворотки «Дедал». Благодаря ей можно быть уверенным, что подвергнутый мутации человек – гибрид – не будет связан с Лаксеном.
Я склонил голову набок.
– Ну и?
– Когда ты исцелил Кэт, а доктор Майклс предупредил нас, что она заболела, мы не применяли сыворотку «Дедал».
Кэт насторожилась.
– Что? Он сказал…
– Неужели ты думаешь, он на самом деле знал, что мы ему даем? – Темный взгляд Нэнси сфокусировался на Кэт. – Он верил в то, что мы ему говорим, и все. Мы дали ему сыворотку «Прометей», а он ввел ее тебе. – Она снова посмотрела на меня. – И то же самое мы ввели другим людям, которых ты, Дэймон, подверг мутации.
– Нет. – Я наклонился вперед. – Бессмыслица какая-то. Когда Кэт ранили…
– Тебе стало плохо. Ты решил, что умираешь? Ох, только избавь нас от излишнего драматизма. – Нэнси закатила глаза. – Это все потому, что между вами возникла настоящая привязанность на эмоциональном уровне. Ты ее любишь. – Слово «любишь» она выпалила таким тоном, речь шла о венерическом заболевании. – Да, с этим мы уже разобрались – со всей этой ерундой насчет того, что вы якобы жить друг без друга не можете.
– Что ж, вы, конечно, молодцы, но я-то чуть не умер.
Нэнси покачала головой.
– Ты ослабел и плохо себя чувствовал, но если бы она умерла, ты бы выжил. Тебе стало бы лучше. Жизнь текла бы своим чередом. Просто до этого не дошло, потому что ее явно вылечил кто-то другой.
Кэт ахнула.
Я встал. Казалось, пол уходит у меня из-под ног. Я тесно сжал колени. Меня сильно трясло, и я был практически не в состоянии ей верить.
Нэнси сделала глубокий вдох.
– Вы заблуждаетесь по поводу того, как соединены ваши жизни. Если один из вас умрет, другой это почувствует – полностью, до последнего вздоха, до последнего удара сердца, – но оставшийся в живых наберет воздуха в легкие, и его сердце снова начнет биться.
* * *После того как эта маленькая бомба упала на нас, никто не проронил ни слова. Казалось, мы перешли какую-то грань, за которой ложь и болтовня стали невозможны.
Мой мозг был перегружен, я словно ходила по кругу, думая о том, что сейчас сказала Нэнси, и о том, что сейчас делает Ди, и о том, где моя мама и друзья, и о том, действительно ли Люк обладает властью над Нэнси, и что всем нам готовит будущее.
Я выдохлась.
Дэймон тоже.
Арчер повел нас в нашу комнату, а по дороге остановился у комнаты Бет. Он один раз стукнул костяшками пальцев по двери и, не дожидаясь ответа, распахнул ее. К счастью, никто из нас не увидел ничего такого, что нанесло бы нам травму на всю жизнь.
Доусон стоял в ногах кровати, где сидела Бет. Возможно, мы им помешали, но при виде улыбки, изменившей лицо Бет, когда Арчер сделал шаг в сторону и впустил нас в комнату, я чуть не споткнулась.
Дэймон посмотрел на меня, его брови вопросительно поднялись, но я не могла отвести глаз от Бет. Она… она выглядела нормальной – сидела на кровати, скрестив ноги и положив руки на колени. На ее хорошеньком личике все еще лежала печать усталости. Ее кожа была слишком бледной, а тени под глазами – слишком заметными, но взгляд был ясным и сфокусированным.
– Я так рада видеть вас, ребята, – сказала она, положив руку на нижнюю часть живота. – Я так волновалась.
