Тяжело дыша, мы не выпускали друг друга из рук.
Рион поднял голову и напряженно смотрел на приближающееся пламя. Если бы он мог остановить его взглядом, он бы это сделал.
Но его слова были холодными.
— Полагаю, нам следует поблагодарить Треоста.
Хотелось закричать, что нет, не следует его благодарить, потому что стихии наверняка знают то, чего не понимаем мы. Что наше притяжение не случайно, оно намекает на большее. Но эти неосторожные слова не сорвались с моего языка. Наоборот, они привели меня в чувство.
Я размякла под действием страсти, слишком раскрылась.
Верить, что это большее, чем игра стихий — опасное заблуждение. Было бы страшной ошибкой сказать об этом Риону, признать мою нужду. Потому что люди ранят. С хорошей целью, с плохой, но они постоянно задевают тебя за живое. А для этого им нужно знать, что в тебе живое. Если люди не знают тебя, то не могут причинить тебе боль. Если они не знают, где твоя душа, то не смогут ее ранить.
Секунды назад мы были на грани полной близости, мечтали проникнуть друг в друга, а теперь нас снова накрыл холод. И страх от того, как быстро и сильно нас скрутили стихии.
С трудом оторвавшись от меня, Рион призвал свою мглу, вырвал из меня свой свет.
Его глаза сияли сотней искр, его лицо исказилось. Он смотрел на меня так, будто только что нащупал нечто мешающее ему, мучавшее его все это время. И он нашел способ справиться с этим, принял решение.
И я знала тогда, так же четко, как дышу, что мне не понравится его решение. Что я боюсь его.
Что оно причинит мне боль.
Мы петляли между деревьями. Со всех сторон подтягивались остальные участники. Ошеломленными прошлым испытанием, они вскоре пришли в себя и набросились друг на друга, почти не сдерживая силу. Сбитые разрядами, они падали на землю и тут же вскакивали на ноги, несмотря на боль, синяки и ожоги. Замедлишься на несколько секунд — и огонь Треоста слизнет тебя с земли. И тогда ты проиграешь.
Кроме зеркала, меня прикрывали лъэрды и маги Августа, а Риона не защищал никто. Его одежда разорвана, местами пропитана кровью, лицо искажено гримасой боли. В него целятся, потому что он один из сильнейших и потому что он со мной.
На него надвигалось человек десять, не меньше, и они не сдерживали силу.
Рион закрыл меня собой, толкнул себе за спину.
— Сейчас я выпущу арку силы, а вы бегите вперед! — бросил он через плечо и подал знак Гилберу. Тот ринулся ко мне, сбивая всех на своем пути.
Я должна бежать. Это мой шанс улизнуть от всех них и, пока они сражаются, добраться до третьего круга.
Вывернувшись из рук Гилбера, я понеслась вперед. Однако с каждым шагом бежать становилось все труднее. Меня тянуло назад. Тяжесть на душе ныла, дергала, сбивала с пути. Перед глазами стояла незащищенная спина Риона. Он закрыл меня собой и не боялся, что я ударю его в спину.
Это потому что он знает, какая я дура! Не могу его убить и ударить тоже не могу. Более того, мне приспичило его защитить!
Бурча: «Ну почему я такая дура?», я побежала обратно, на ходу растягивая зеркало как можно шире. Бросившись наперерез остальным, я приняла Риона под свою защиту. Как подсказывает горький опыт, два человека — это мой предел. Зеркало замкнулось вокруг нас, стягивая в единое целое.
Наверняка я вспомню об этом через какое-то время и всплесну руками: «Как я могла быть такой наивной! Зачем я помогала врагу?» Но сейчас это казалось правильным, и по-другому я не могла.
Рион замер, почувствовав мое вмешательство. Его взгляд, слепой от мглы, пронзил меня до самых пят. Либо он не знал, что я способна его защитить, либо удивился, что я ему помогаю. Либо задумался о возможностях зеркала.
Скорее всего, последнее, если судить по тому, как кровожадно сверкнул его взгляд. Если отразить все летящие в Риона разряды, начнется боевой салют. Но я не собираюсь убивать и ранить. У моей победы не будет запаха крови.
— Я принимаю силу в себя, а не отражаю! — отрезала я.
Рион поджал губы, но я и не надеялась на «спасибо». Осмотревшись, я поймала взгляд Дэйн. Она держалась за Ветра, и ее глаза метали молнии. На что она надеется? Что Рион выйдет из игры и на последнем круге ей не придется сражаться с ним за меня?
Огонь наступал нам на пятки.
— Я понятия не имею, — буркнул Рион, хватая меня за руку.
— О чем?
— Почему вы такая, как вы выразились, дура. Незачем было возвращаться!
Сейчас бы я убила его без сожалений. И зеркало бы опустила, но…
Когда твой мир в огне, ты действуешь на инстинктах, а мои инстинкты велят защитить Риона. Они поют в тон со стихиями и с тем наслаждением, что свернулось в ожидании внутри.
Мы бежали вперед, гадая, что дальше, ожидая вот-вот провалиться в очередную фантазию Треоста, когда увидели перед собой обрыв.
Как глубокий вдох после удушливой паники.
Как спасение в момент кошмара.
Конец второго круга.
Прыгнуть вместе казалось символичным, единением, признанием нашей связи. Мы посмотрели друг на друга, впервые по-настоящему посмотрели, без гримас и напускной вежливости.
А потом разомкнули руки и прыгнули по отдельности.
Минуты спустя я уже заняла свое место в очереди на выход. Участники опасливо оглядывали друг друга, но нападать не решались. Пару лет назад, когда магов впустили в храм до начала испытаний, они набросились друг на друга, и Треост выгнал виновных.
Следом за мной пристроилась Дэйн.
— Зря ты вмешалась! — прошептала она чуть слышно. — Рион сыграл свою роль, помог тебе, но уже третий круг. Если хочешь победить, то пора от него избавиться. Зачем тебе такой сильный соперник? Тебя есть кому защитить, а на пятом круге я помогу тебе выиграть.
Обернувшись, я посмотрела на нее через плечо.
— Интересно, как Рион отнесется к твоим словам…
Ее лицо расплылось в снисходительной улыбке.
— Если ты настолько глупа, чтобы выдать свою единственную союзницу, то жалуйся ему, я не возражаю. Лъэрды дали клятву не причинять мне зла. Я выйду из храма, сохранив в памяти все секреты испытаний. Неужели ты думаешь, что лъэрды не захотят получить такую ценную информацию? Однажды их снова пустят в Амадену, и мои знания помогут им выиграть. А значит, они меня не обидят.
Она права. Секреты испытаний — это огромная ценность, особенно если Дэйн запомнит, через что прошли остальные, а не только она сама. Я ей ничего не рассказывала, но лъэрды вполне могут собирать информацию в надежде воспользоваться ею в будущем.
Я попала в игру, запутанную, сложную, жестокую, и от возможных последствий замирает сердце.
Я потянулась к медальону и наткнулась на пустоту. Мое единственное сокровище, мой талисман удачи… Память услужливо подбросила картинку, как мы с Рионом катались по траве, срывая друг с друга одежду.
Дэйн что-то говорила, убеждала меня, но я вырвалась и направилась к алтарю. Я должна найти место, где мы с Рионом лежали в траве. Где-то рядом должны быть служители храма. Если я задержусь после того, как уйдут остальные…
— Что случилось? — раздался голос Риона. — Захотелось снова пройти второй круг?
Он подошел ближе, удержал меня за плечо. От него не укрылось, как нервно я мну платье на груди.
— Медальон? — догадался он. Наверняка заметил его, когда мы валялись в траве.
— Отпустите меня!
— Вы потеряли медальон? — Рион посмотрел на дверь храма, где осталось не больше десятка участников.
— Не имеет значения. Это просто безделушка.
Он приподнял брови, оценивая мой ответ.
— Душа вашей матери для вас безделушка?
Душа моей матери?!
От изумления я потеряла возможность говорить и двигаться. Если бы сейчас Рион бросил меня на алтарь, я бы не сопротивлялась.
Он прочитал ужас и удивление на моем лице.
— Вы не знали, что это за медальон?!
— Вы… лжете… — я с трудом пробудила свой голос. — Вы увидели медальон, когда мы… в траве, но вы не заглядывали внутрь, вы не можете знать…
Ответ был написан на лице Риона. Он, конечно же, не раз копался в моих вещах и как следует рассмотрел медальон.
