— Я, пожалуй, пойду, — решил ретироваться Велесов, вставая из-за стола.
— То есть ты просто так уйдешь? — недоумевала я, вставая следом из-за стола.
— Нет, ты права, просто так я не уйду.
И он направился в мою сторону, я снова пятилась назад, пока не уперлась в стену, бежать было некуда. Он подошел очень близко, так, что я чувствовала тепло его тела. И волна возбуждения пробежала по моему.
— Я попросил разрешения провести свадьбу по старым обычаям, но если ты принесешь клятвы любви и верности сейчас, то я не буду ждать.
Я задумалась…А затем произнесла:
— Ты любишь меня?
Он молчал, а затем переспросил:
— А что ты чувствуешь ко мне?
— Нет, мы так не договаривались, — попыталась выпутаться я, дергаясь в сторону.
— Саша, не играй со мной, я пьян и плохо контролирую себя, и ещё эта рубашка, — прошептал Велесов, развязывая завязки на груди.
Я тоже была пьяна только не от вина, а от его близости, от прикосновения рук.
— Егор, а если это всего лишь руны, вдруг тебя сводят с ума они, а не я?
— Этого не может быть, — развеял мои сомнения Велесов.
— Почему? Если я правильно поняла, они работают вместо зова крови, связывают женщину и мужчину между собой, так как природная связь не работает.
Велесов отошел от меня. Схватился за голову, затем подошел к ушату с водой и мокнул туда голову.
Я испугалась:
— Егор, что ты делаешь?
— Пытаюсь прийти в себя. Ты не против, если я открою окно?
— Нет, — всё так же не понимая, что происходит ответила я.
Он толкнул створку окна пуская ночную прохладу в комнату, запахло полевыми цветами, где-то далеко застрекотал сверчок.
Он постоял, вцепившись в подоконник, а потом сказал:
— Не хочешь прогуляться? Я же обещал тебе прогулку.
— Да, только я не одета для прогулок.
— Я сейчас вернусь, — сказал Велесов, выходя из комнаты.
Вернулся он быстро, принеся с собой длинную рубаху, сарафан и тапочки наподобие тех, что были у меня в семинарии.
Я многозначительно посмотрела на него.
— Что? — не понимал он.
— Я хочу переодеться, — возмутилась я.
— А когда мы были в семинарии, тоже хотела переодеться?
— Что? — удивилась я.
— В спальне…во время грозы…
— Я пыталась тебя спасти! Просто не знала, что делать! — раскраснелась я.
— Тогда ты не стеснялась меня, а теперь стесняешься? — продолжал играть со мной Велесов.
— А ты тоже был без одежды, — нашлась вдруг я.
— Это легко исправить, — ответил он, растягивая камзол и снимая сапоги.
— Егор?!
— Почему тогда ты не боялась меня, а теперь боишься?
— Я не боюсь тебя, — прошептала я.
Он кинул камзол в сторону.
— Почему ты хотела меня спасти? Чем я важен для тебя? — продолжал провоцировать меня он, снимая с себя рубаху.
Вот черт! Это удар ниже пояса. Я глубоко вздохнула.
— Я…я… мне кажется…
Он направился в мою сторону, подошел ближе, нежно приподнимая мой подбородок:
— Скажи мне, — прошептал он мне, ловя моё сбивчивое дыхание.
— Я боялась за тебя…
— Почему? — всё тот же волнительный шепот.
— Потому что… люблю! — не выдержав этой сладкой муки, ответила я.
Сердце стучало очень сильно, он коснулся очень осторожно моих губ, как будто приучал. Но я уже знала их манящий вкус, прильнула к мужчине, требуя большего, он ответил, сильнее прижимая к своему разгоряченному телу, ещё больше распыляя меня. Я обхватила его шею руками, перебирая пряди его волос пальцами. Он углубил поцелуй, делая его более ярким. У меня закружилась голова, показалась, что в комнате очень душно, и захотелось избавиться от этой ненавистной ночной рубашки, но Велесов не спешил с ней расставаться, а лишь сминал её в своих руках, оголяя моя плечи. А затем разорвал поцелуй. Мы глубоко дышали и соображали уже с трудом. Он коснулся моего лба губами и прошептал:
— Я долго думал почему ты сводишь меня с ума, искал ответы в книгах, грешил на руны, на зверя. Но отбросил всё это. Я был готов идти за тобой, даже если бы не было этих рун, — поднимая запястье вверх, — начал он.
Я слушала. И он продолжил:
— Я готов идти за тобой, даже если ты откажешь мне в близости, я не отступлюсь от тебя, потому что ты — моя Луна. И стоя на этом месте, я клянусь тебе в верности до конца своих дней, даже если ты отвергнешь меня.
Сердце сладко забилось, значит любит, значит нужна. Я не стала мучить его с ответом и прошептала:
— Я принимаю твою клятву. И обещаю уважать и ценить тебя, хранить свою верность до конца своих дней.
Границ больше не существовало, не было сомнений в наших чувствах друг к другу. Страстные умопомрачительные поцелуи выбили нас из реальности. Были только он и я. Мы жадно ловили дыхание друг друга после затяжных поцелуев.
Я не знала, как правильно ласкать мужчину, просто действовала по наитию, а он отвечал, ещё больше повышая уровень моего возбуждения. В какой-то момент я осознала, что мы уже на кровати, а сорочка давно спустилась с моей груди, собственно, и ноги она не прикрывала. Я пошептала:
— У меня есть просьба…
— Какая? — останавливая свои ласки, спросил мужчина.
— Избавься от сорочки…
— С удовольствием, — простонал он, разрывая в клочья это французское безобразие.
Я застонала в ответ…Мужчина прижался ещё сильнее, покрывая поцелуями шею…
Моё тело давно утратило контроль, а лишь послушно выгибалось на встречу желанным ласкам. Он покрывал моё лицо поцелуями, шепча:
— Я вижу, что ты готова…просто пусти меня…откройся навстречу…
Снова череда умопомрачительных ласк… И я расслабилась, подпуская его к себе…Он был осторожен, давая возможность привыкнуть к себе, к новым ощущениям…Резкая боль переплелась с дурманящем удовольствием…Я застонала…Он поддался вперед, и мир перестал существовать…Разбивая мою жизнь на до и после…. Мне просто хотелось ощущать его, ловить его дыхание, теряться в его необузданных ласках… И понимать, что он только мой…
Глава 40
Я открыла глаза, чувствовала я себя прекрасно, такой наполненной и живой как не когда прежде. За окном едва забрезжил рассвет, мужчина спал, обнимая меня одной рукой…легкая улыбка отражалась на его лице…Значит не приснилось, усмехнулась своим мыслям я. В комнате было прохладно, я решила закрыть окно…Аккуратно поднялась с постели и направилась к нему.
— Неужели я недостаточно горяч для тебя? — услышала я в спину полусонный голос.
Перед глазами всплыли картины вчерашних поцелуев и ласк, я покраснела. Но намерений с окном не оставила, подошла, нагнулась и закрыла окно…Мужчина с интересом наблюдал…А затем спросил:
— Что случилось с твоими волосами?
Я напряглась, а затем прошептала:
— Это мой подарок тебе, говорят мужчинам нравятся длинноволосые красавицы…
Мужчина приблизился, аккуратно обхватил меня за талию и снова наклонился к мою уху:
— Для меня самый лучший подарок — это ты…
Я заволновалась…он поцеловал мою шею, плавно поднимаясь руками вверх, я застонала.
— Саша, любимая, что же ты со мной делаешь… — хрипло произнес он.
Я бы тоже хотела сказать, что он делает со мной, но вместо этого ещё плотнее прижалась к нему, чувствуя, что мужчина возбужден, теперь застонал он. И внутри меня что-то взорвалось, будто раскалённая лава желания понеслась по моему телу. Я напугалась, решила отступить, но мужчина не дал… И я зарычала, но он не отступил, и тогда что-то животное вырвалось изнутри…Егор развернул меня к себе и спросил:
— С тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь?
Я не знала, что сказать, меня начинала бить сильная дрожь, Велесов забеспокоился и вернул меня в кровать…
— Спокойнее, Саша, я не причиню тебе вреда, — прошептал он, еще сильнее обматывая меня одеялом.
— Что со мной? — едва выдавив, ответила я.
— Похоже на начальную стадию трансформации, ты чувствуешь какие-либо изменения? — взволнованно проговорил он.
— Нет, вроде нет, не знаю, — чуть не плача ответила я.
