– Хорошо, что я решил подождать вас у… – начал было он, но вдруг с выпученными глазами повалился на пол. По-видимому, наставник его как-то обездвижил, потому что яо продолжать вращать глазами, вена на его лбу вздулась от яростного желания что-то сказать, а пальцы бессильно дергались – но он не мог избавиться от заклинания.
Наставник не любил тратить слова зря, поэтому он уже отвернулся от яо и жестом скомандовал людям выходить. Вереница пленников протянулась мимо меня к выходу: их было около двадцати, и у всех девушек на лбу почему-то были изображены три сливовых лепестка. Уж не про этот ли узор говорил яо – что он помогает «сохранить» энергию?
Когда все люди вышли, наставник, холодно взглянув на яо, все еще валяющегося на полу, поднял руки, и я почувствовала, как замок охватила мелкая, постепенно усиливающаяся дрожь.
– Уходим, – бросил мужчина, разворачиваясь и выходя на свет. Мы с шисюном поспешили за ним, и едва мы покинули здание, как оно просто развалилось, словно карточный домик, едва не засыпав нас. Я, подпрыгнув, очумело уставилась на исполинскую гору мелких опилок и обломков, еще недавно бывших замком с изогнутыми крышами и мраморными полами, а потом перевела взгляд на наставника Юнхэна, хладнокровно бросающего на деревянные обломки стопку огненных талисманов. Они разлетелись эффектным веером и, упав, подожгли обломки сразу в нескольких местах. Наставник добавил ветра, Шоу Юэ, подняв руки, послал в центр деревянных развалин огонь, и через пару мгновений мы стояли перед пылающей огненной горой. Красные блики гигантского костра отразились на замкнутом, отстраненном лице наставника, и в моем взгляде, обращенном на него, мешалось восхищение и ужас от его поступка: он разрушил и сжег целый замок! Он уничтожил сильнейшего яо! Но… возможно, там были и другие существа, которые не заслуживали смерти под обломками, вроде тех мальчишек, что воруют у рыбаков рыбу…
По-прежнему не глядя на меня, наставник принялся собирать пленников и заново накладывать на всех заклинание невидимости. Я побрела к нему.
– Не нужно жалеть их, – поравнявшийся со мной Шоу Юэ словно прочитал мои мысли. – Поверь мне, любая нечисть в этом замке когда-либо убивала человека, и за это их стоило уничтожить.
– А если… – начала я, но Шоу Юэ жестко оборвал меня:
– Не если. У людей есть выбор: быть хорошими или плохими. С нечистью все проще: чтобы жить, им нужно убивать людей. Пойдем, Су Ли.
– Пойдем, – потеряно отозвалась я. Я вдруг почувствовала, что бесконечно, просто безумно устала и не в силах рассуждать о моральных аспектах работы заклинателей.
После этого мы выбрались из призрачного города – пока мы находились в замке, ночь закончилась и наступило утро, и с первыми лучами солнца улицы опустели. Поэтому, спокойно дойдя до городских ворот, мы прошли в открытый Шоу Юэ проход и из последних сил потащились в гостиницу. Бывшие пленники бросились по домам, а мы, едва попав в гостиницу, сразу отправились спать.
Глава 37
Несколько дней после этого я просто блаженствовала – да, было много дел, и шанса просто отдохнуть и расслабиться так и не выдалось, но я каждое мгновение чувствовала, что я жива, что я выбралась из такой передряги целой и невредимой, и от этого хотелось одновременно петь и танцевать. Нам даже выдался шанс это осуществить: на приеме, устроенном градоначальником в честь наставника.
Вернувшись в гостиницу уже утром, я проспала весь день, а сразу после того, как проснулась, меня вызвал наставник – чтобы я рассказала, что со мной приключилось. Помявшись, я рассказала почти все, упуская совсем незначительные части истории – например те, в которых я просилась в жены к яо. До сих пор стыдно.
– Наставник Юнхэн, а что за узоры были на лбу у девушек? – вспомнив, спросила я перед тем, как выйти. – Просто… мне собирались нарисовать такое же украшение.
– Хорошо, что не успели, – заклинатель смерил меня задумчивым взглядом, а потом почему-то отвел глаза и продолжил чересчур ровным голосом, лишенным всяких эмоций: – Заклинание Дяньхуа и узор облегчает передачу сил от человека или заклинателя к тому, кто их собирается забрать. А также служит своеобразной защитой – только тот, кто нанес узор, может забирать силы. Заклинателей же оно лишает возможности использовать духовные силы.
Я невольно поежилась от запоздалого страха. Я могла бы лишиться возможности пользоваться силой… Какой ужас!
– А как ее забирают? – наивно спросила я.
– Через… поцелуй и дальнейшее близкое взаимодействие, – обтекаемо объяснил мужчина, и я, сообразив, что это за взаимодействие, покраснела как рак и, пробормотав скомканные слова прощания, вылетела из комнаты. Ужас, как я могла про такое спросить! Хотя… я же не знала, что все яо – такие извращенцы. Не могли придумать более приличного способа…
Едва я вырвалась от наставника, как меня перехватил Шоу Юэ с настойчивыми предложениями погулять по рынку и что-нибудь там поесть или купить. Вспомнив про рынок, я тут же вспомнила нашу недавнюю поездку и передернулась. Нет, спасибо, что-то не хочется.
– Нам пора собираться на пир, – удачно вспомнила я, – к градоначальнику.
На прием по случаю удачного возвращения пленников (на который, кстати, самих пленников почем-то не позвали) нужно было надеть что-то приличествующее случаю. У меня же в наличии была только ученическая форма, да еще и мужская – из плотной строгой ткани, без легкой многослойной юбки, струящейся у ног как облачко. «Делать нечего, придется идти в ней», – вздохнула я и распахнула дверцы шкафа, только чтобы изумленно замереть при виде притаившегося там новенького бледно-золотистого наряда. Это еще откуда?
– Оттуда, откуда и первое, – пояснила на мой вопрос появившаяся спустя какое-то время служанка, и я растроганно покосилась на стену слева, чувствуя, как в груди распускается цветок благодарности. Странные мы, женщины, создания: когда наставник спас меня и буквально стер дворец яо в пыль, я, конечно, испытала благодарность, но она была густо приправлена ужасом от лицезрения всей силы его способностей. А вот от такой мелочи, как подаренное платье, я испытала чуть ли не большую благодарность. Наверное, потому что спасать людей – это долг заклинателя, а вот вспомнить, что непутевой ученице не в чем идти на пир, и заказать платье – это уже личная инициатива.
Когда я вышла из комнаты, наставник как раз закрывал свою дверь. Сам он выбрал светло-серый плащ, плотно расшитый серебряным защитным шитьем, и более темное серое ханьфу, отливающее стальным блеском.
– Су Ли, – развернувшись, он окинул меня быстрым взглядом, и мне показалось, что в глубине его глаз что-то мелькнуло, – ты уже готова?
– Да. Спасибо, – невпопад отозвалась я, желая поблагодарить его за наряд, и отчего-то смутилась. Мужчина остановился напротив меня, видимо, собираясь добавить что-то еще, но тут, как назло, в коридор вывалился Шоу Юэ, наряженный в зеленые шелка, затопал, запричитал, что мы опоздаем и все вкусное съедят, и, подхватив меня под локоть, потащил вниз по лестнице. Я, испытав внезапный прилив досады, обернулась назад: наставник спускался за нами, и его взгляд, обращенный на нас, был задумчив и невесел. Вот же… Шоу Юэ… не мог выйти чуть позже!
На пиру мы с Шоу Юэ сидели возле наставника, за одним с ним низким столиком. Однако мне не удалось перекинуться с ним ни словом, потому что градоначальник, сидящий напротив, непрестанно расспрашивал своего гостя, и наставник был все время занят беседой. Меня же беседой развлекал Шоу Юэ, и в комнату тем вечером я вернулась со странным чувством разочарования.
На следующий день после пира у градоначальника мы втроем вернулись в лес, чтобы уничтожить дерево. Конечно, от этого призрачный мир не перестанет существовать, но, по крайней мере, этот выход в мир людей они уже использовать не смогут. Ну, пока не вырастят новое дерево. Когда гора деревянных обломков, по примеру замка, запылала, я почувствовала явное облегчение. Мне все казалось, что тот светловолосый яо выберется оттуда и придет нам мстить.
