— Ну, — не выдержала я паузы. — Ваяй!
Глубоко, шумно вздохнул. Короткий шаг в центр комнаты. На мгновение потупил взгляд в пол. Еще вдох — и уставился мне в глаза.
— Прости. Прости меня, если сможешь. Если… вообще это когда-то будет… возможно, -
(уже от этих слов у меня испуганно сжалось сердце; побледнела, застыла, замерла, едва дыша),
— Простите все меня. Прости и ты, Аско. Но я лишь хочу, чтобы ее выбор был полностью осознан.
— НЕ СМЕЙ! — вдруг дико зарычал Асканио и вмиг подскочил, подскочил вплотную. Дрожал, дрожал от ярости (теперь еще и ужас сковал мой разум, разрывая на осколки — не дышу). Нервно сжал кулаки, не решаясь ухватить отца за грудки, ударить… при мне. — Не смей, — уже более сдержано повторил отцу.
Но тот не реагировал. Отрешенный, бессмысленный взгляд уставился в невидимую точку.
И снова вдох — дабы вновь начать чеканить приговоры.
— Вы с Жозе повторяете, что это — любовь. Любовь? Вот и увидим, насколько она правдива. Если это — искренне чувство, — я с радостью подведу к алтарю свою дочь. А нет — на нет и суда нет.
— И боль ей подаришь? Вот так легко? — глаза в глаза (ответил взглядом и отец ему).
— Правду подарю. Истинную правду. Без которой, я быстрее себе голову отсеку, чем позволю моей девочке… в полном заблуждении… решать свою судьбу. Рушить жизнь.
— Рушить? — злобно прорычал, ядовито, желчно.
— Да. Рушить.
(а я молчу; глотаю, вбираю в себя каждый звук, боясь пропустить что-либо)
ПРЕДАТЕЛЬСТВО ДОМИНИКА — ДЕЛО МОИХ РУК.
Его измена, его поведение — моя вина. Моя… и ТОЛЬКО.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~ * ~~~~~~~~~~~~~~~~~~
((***))
…
Резкий рывок. Удар. Шум. Гам. Звон разбитого стекла…
Не сразу поняла, что происходит.
Сквозь заспанные глаза, затуманенный, задурманенный сном рассудок, пыталась уловить творящееся.
— Отпустил, сука, иначе разорву! — зарычал Доминик… моему отцу в лицо.
— Не посмеешь, — ядовито зашипел, рассмеялся Луи и еще сильнее сдавил рукой его за горло.
Резкий взгляд на меня. — Унесите ее!
….
(обвисла, обмякла, потеряла сознание; мгновенно уснула, растаяв в насильственном сне)
…
— Не смей! — вырвался, вырывался из хватки и живо дернулся к стражнику Бельетони, но Матуа тут же успел преградить ему путь.
— Доминик, стой! Подожди…
Я пришел сюда, к тебе… не как представитель Ордена Искьи, и даже не как вампир.
А как ОТЕЦ.
Выслушай меня.
(покорно отступил шаг назад)
(а Доминик едва не разрывается, метая гневные взгляды то на Луи, то на девушку; молчит)
— Прошу, молю, пожалей, пожалей мою девочку…
— Я люблю ее, — резко перебил Доминик.
— Знаю, — (закивал головой), — ЗНАЮ. Догадался. Но… ты же должен понимать. Должен. Тебя половина двуногих на этой планете ненавидит. Искренне, от адского гнева и ярости сгорают, едва слышат твое имя. Твои способности, твоя непревзойденная сила — лишь причина того, что ты еще жив. Так что едва, едва узнают про твое слабое место — то тут же бросятся в него загонять колья. Угрожать, шантажировать, издеваться, терзать, истязать. И лишь смерть, смерть ей будет тогда — настоящим даром.
Ты не можешь, не можешь заставить ее жить ТАК.
Постоянно на лезвии ножа…
— Я способен защитить.
— От двух? Пяти? Десяти? Сотни? А дальше? ДАЛЬШЕ ЧТО? Как долго ты сможешь ее отгораживать от всего мира? Как долго сдерживать? Играть ее жизнью?
Да и разве то будет жизнь?
Постоянное напряжение, страх. Каждую минуту оглядываться назад, зная (зная, а не предполагая), что там ВРАГИ. И они ГОТОВЫ к атаке.
То, что ты раньше натворил, просто так не сотрешь, не забудешь. Не простят тебе… Никто… и Никогда.
Ты сам, сам мне скажи, разве сможешь жить с мыслью, что ее… убили ИЗ-ЗА ТЕБЯ?
(тяжелая, свинцовая пауза)
— Нет.
(закивал, удовлетворенно, соглашаясь, радуясь, закивал головой Матуа)
— И я вот не смогу. Потому и прошу. Молю — ОТПУСТИ.
— Она меня очень любит.
— Забудет. Пройдет. Переживет. На крайний случай, я, Виттория или Асканио смогут стереть ей воспоминания. Забудет.
Молчание. Давление мыслей, рассуждений и чувств.
Нет ничего в мире… тяжелее, чем любовь и боль.
Или… просто… боль.
Вечная… сука.
— Ненавижу, ненавижу тебя, — злобно прорычал сквозь застрявший в горле ком, горькие слезы, Доминик.
Еще сомнения — …
Резкий рывок — и вылетел прочь, из комнаты…
Жестокий, болезненный лязг двери по кованной, железной лутке…
адским эхом раздалось в душе.
— Прости… — только и смог выдавить из себя… в оправдание.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~ * ~~~~~~~~~~~~~~~~~
Я лишь хотел, как лучше. Оградить от боли, мук. Спасти от смерти. Хотел, чтобы жила счастливо, а не бродила по лезвию ножа.
Жила…
… Но разве… ЭТО — жизнь?
Сплошной фарс. Цирк. Иллюзия. Притворство.
Чистой воды… обман.
И чем дальше, чем сильнее затягивается удавка.
Да и как долго, ты, Асканио, будешь терпеть? Состязаться с ней?
Думаешь, я не знаю, что чуть ли не каждую ночь она просыпается от гадких кошмаров?
Переживает вновь и вновь тот жуткий день?
Каждую ночь… просыпается с криком, с ЕГО именем на устах.
… а ты покорно помогаешь ей снова и снова всё забыть.
Забыть.
Я понял.
ЭТО — … НЕ ВЫХОД.
Прости…
Знаю, знаю, все твои старания делались только во благо. Но… НО.
Не это ей нужно.
Ведь и это не жизнь.
Хуже, чем… быть на грани.
Быть в беспечности, заботе, ласке — НО ПУСТОЙ. НЕРЕАЛЬНОЙ.
Пластмассовой, без реальных чувств, куклой.
Не могу…
Это — НЕ ЖИЗНЬ!
(и снова тягучая пауза)
Свадьба ваша — серьезный шаг.
И пусть он будет обдуманным, сполна. До конца. Со всеми гранями правды.
Без лживых… косяков.
Не бывает игры в любовь. НЕ БЫ-ВА-ЕТ!
…………………………. ЛИБО ИГРА. ЛИБО ЛЮБОВЬ.
И только.
Жозефине нужно всё вспомнить. Всё узнать.
И если выбреет ВАШИ отношения — только тогда, только лишь так,
… я дам этому браку состояться.
Ноги подкашиваются, едва не падаю на землю.
