Кэш взглянула на часы: пять вечера стукнуло, а темно так, как будто все восемь.
Девушка села на кровать, задумавшись над планом действий: сначала душ, потом ужин, чуть-чуть прогуляться, поработать, а затем спать. Хэнка надо только попросить заехать за ней, нужны человеку деньги, то почему бы ему и не помочь?
Когда Кэш спустилась вниз, то оказалась в центре внимания, преимущественно мужского, женщины тоже были, но в меньшинстве, оказалось, что самый пик посетителей в будни дни — это время с шести до восьми, то есть сейчас.
Она так и застыла на лестнице под прицелом нескольких десятков взглядов, разговоры смолкли, звон кружек прекратился, удары кия стихли.
Суровые северяне самой разной наружности, в основном бородатые, загоревшие с выгоревшими лучиками морщинок у глаз, обветренной кожей, плотно сбитые, блондины, брюнеты, лысые, рыжие, с сигаретами и трубками в зубах.
На минуточку ей можно было представить себя под лучом прожектора в образе Мэрилин Монро, только Кэш была в джинсах, в клетчатой рубашке и ботинках, вид имела совершенно не гламурный, а наоборот самый простой, который назывался «я из душа» — влажные волосы, отсутствие косметики и распаренный нос.
— Всем привет, — только улыбнулась она, во всю силу отведенного ей природой обаяния, при этом подняв руку и поиграв в воздухе пальчиками, — вы разумеется уже все обо мне знаете, но я все же представлюсь — Кэшеди, из Мельбурна. Спустилась поужинать, возможно выпью пива, и иногда, я смущаюсь, когда меня так пристально разглядывают, особенно когда я ем. Всем спасибо.
Проговорив последнее, Кэш еще раз улыбнулась и сбежала с последних ступенек, подходя к стойке, за которой хозяйничал Сэм, единственный из присутствующих, что не замер впечатленный ее появлением.
— Что у вас есть на ужин, Сэмюель? Вы говорили, что завтрак или обед входит в цену за номер. Я хочу ужин.
— Просто Сэм, — с серьезным видом поправил ее хозяин, и продолжил, — Надо было сказать сразу, но так как ты ничего не ответила, я пришел к выводу что ты не голодна. Есть банка черной фасоли в собственном соку, могу погреть ее для тебя, если хочешь.
Тишина за ее спиной оглушала, взгляды прожигали спину и буравили лопатки. Кэш посмотрела на чашку с сухариками взять которые она не согласилась бы даже под угрозой сожжения, а потом подняла глаза на Сэма. Если это местная шутка, то ей совсем не смешно.
— Надеюсь, она не последняя и вы прибережете ее для меня. Я буду через час, крайний случай два, нагуляю аппетит и с удовольствием полакомлюсь этим объедением. Надеюсь, кусок хлеба у вас для меня найдется, и я еще закажу пива, темного, не фильтрованного.
Выдав все это, Кэш еще раз повернулась к своим зрителям, оглядев их с не тщательной скрываемой улыбкой, в ответ на те ухмылки, что она успела заметить.
Может быть ужин она и пропустила, но храни Господь Америку! Даже в самом маленьком и вшивом городишке всегда есть магазин или супермаркет, который работает круглосуточно. Такой она заметила еще на подъезде к отелю, так что ужин пусть и с черной фасолью будет вполне себе удачным, стоит докупить к нему парочку ингредиентов.
Понятно, что это какая-то местная шутка, еще бы понять какая, она не удивится, если на ночь здесь отключают воду или еще что-то типа того.
Кэш быстро подсушила волосы, оставив их чуть влажными, она торопилась: сейчас еще не совсем темно и ей надо поспешить, а то не ровен час на обратном пути заблудится.
У нее даже шапки никакой нет! Не простыть бы! Иначе, ночь будет ужасная.
Кэш прикрыла глаза на мгновение, делая глубокий, неспешный вдох и так же неспешно выдохнула. Внутренне умиротворение, внутренне умиротворение.
Накинув на себя куртку и подхватив бумажник с наличкой, предусмотрительно снятой еще в Питерсберге, она спустилась вниз, одолеваемая неким злым весельем. Город, как и сказал этот Дэн не спешил встречать ее с распростертыми объятиями, она пролетела к двери, толкая ее от себя, и чуть было не потеряла равновесие, когда кто-то снаружи потянул ее, открывая, и она вылетела, еще чуть-чуть и упав бы, но незнакомец от которого невыносимо несло рыбой, морем и затхлыми водорослями, успел схватить ее за выставленные вперед руки и отстранить от себя.
— Осторожней.
— Да-да, — быстро проговорила Кэш, задыхаясь от удушливого амбре.
Все длилось лишь доли мгновения, секунды, Кэш быстро вырвала руки, точнее мужчина отпустил ее и проскользнула между ним и дверью, торопясь уйти от зловония как можно дальше, и лишь через несколько шагов сделала первые вздохи полной грудью, заторопившись в магазин.
Мужчина только оглянулся ей в след, увидев мелькнувшие пряди светлых волос, дверь захлопнулась. Он не смог разглядеть лица девушки, что поспешила избавиться от его общества, даже не поблагодарив за помощь.
— Привет, Брэд.
Сэмюель, как это бывало обычно в этот час натирал и без того кристально чистую дубовую столешницу, сделанную из цельной доски, предмет его гордости, как иногда могло показаться. Он часто утверждал, что это столешница еще со времен открытия города и установили ее первопроходцы этого дикого края, однако, когда кто-то шутил и говорил, что Аляска некогда принадлежала русским, Сэм хмурился, кидал тряпку и отказывался обслуживать наглеца, посмевшего упомянуть сей позорный, по его мнению, факт.
— Аляска изначально принадлежала коренным американцам, а русские пришли сюда куда позже. Так что да, это место отстроили американцы.
Никто не брался с ним спорить после этого, а смельчак дерзнувший бросить подобное мог убираться восвояси, потому как Сэм, ни в какую и не за какие деньги не соглашался его обслуживать в тот вечер.
— Привет.
— Тебе как обычно?
Брэд примостился на барном стуле, еще раз посмотрев на дверь, что-то вновь заставило его оглянуться на нее.
— Да, мне как обычно. Кто это был?
— Новая постоялица. Не понравился ей ужин с бобами, убежала нагуливать аппетит. Знаем мы это, побежит искать где перекусить, да только в этот час негде. Руфус и Энн уже не работают, не сезон у них, видите ли, для работы в столь поздний час.
Сэм красочно хмыкнул, атмосфера в баре давно пришла в норму, стоило девушке покинуть бар. Вновь заговорили, полилась музыка из приемника, стал слышаться звук шаров, отскакиваемых от бортов и друг от друга.
— Проверка бобами? Сэм! Купит что-нибудь в круглосуточном.
— Но есть-то она будет здесь! А у меня правило только, со своим нельзя, покупай что-нибудь и у меня. Не все такие умные, как ты, не сглазь!
— И, кто она, зачем приехала?
Брэд почесал щеку, покрытую густой бородой, домой ему надо идти мыться и спать, только вот пива выпьет уж больно оно хорошее тут, лучше магазинного, в чем секрет его вкуса, Сэм так и не признался. Да и черт с ним! Ради него он готов проехать через весь город, даже после суток в море, после горячего душа ему уже будет лень.
— Говорит родственница Берти, но ехать к ней сразу же отказалась. Хэнк вызнал, что она в чем-то провинилась, не иначе родители в ссылку отправили, знать бы еще какие именно.
Сэм поставил перед ним невысокую кружку, отличающуюся от посуды остальных посетителей, как минимум вдвое. В меньшую сторону, разумеется. Это именно та порция, которую позволял себе выпить Брэд, чтобы не захмелеть и не потерять вкус напитка, к тому же он за рулем, а эта допустимая доза алкоголя.
— У Берти ведь много детей и родственников, — тем временем продолжал Сэмюель, оперевшись о стойку и посмотрев долгим взглядом на посетителей бара, — плодовитая баба была.
Брэд только кивнул на это. Плодовитая и вредная. Уж он-то знает Берти, стоит ему только заявиться к ней, встречает его каждый раз с ружьем наизготовку, ничего не хочет слышать о продаже вожака. Старая ведьма.
Он автоматически пожал руку двум вышедшим ребятам, даже не взглянув на их лица.
— По виду цаца. Мы уж делаем ставки на сколько ее тут хватит. Присоединишься?
Брэд, покачав головой, сделал еще один глоток и отодвинул от себя подальше чашку с сухариками. К этой гадости он не притрагивается, избегает есть с общей миски, это всегда напоминает ему общее корыто, в котором дружно копошатся свиньи, по чистоте рук сходство есть определенно. Никогда не знаешь, где до этого была та рука, что только что захватила горсть халявного угощения.
