нужна этому миру.
Затем Ее Величество взяла из моих ослабших пальцев коробочку и, открыв ее, надела мне на руку браслет.
– Какой удивительный, – я провела пальцем по шелку, – ювелир сплел шелк с жемчужной нитью?
– Не ювелир, – королева усмехнулась, – мы, Ее Величество Антариен Эрвитанская, скучаем, запертые на женской половине дворца. И скука наша порождает маленькие подарки для прекрасных леди.
«Нет, в поведении Ее Величества ничего не изменилось, – успокоилась я. – Она всегда и всюду носила с собой корзинку для рукоделия».
Все дамы были одарены подобными браслетами. У кого-то был жемчуг, кто-то удостоился алмазов – кажется, Ее Величество изящно действует на нервы Его Величеству. Ведь все ее покупки и подарки оплачивать должен именно он. Увы, но у самой королевы собственного дохода нет. Считается, что так она будет лучше понимать своих подданных.
– Мы рады видеть свои работы на леди, – проронила Антариен. – Мы наденем подобное на завтрак.
И я поняла, что это хоть и завуалированный, а все ж таки приказ. Что ж, когда я отказывалась от красивых вещей?
Ее Величество взмахом тонкой, изящной ладони отпустила нас всех прочь. Тариль только успела мне шепнуть, что на завтра подготовлена одна из алхимических лабораторий. На что я лишь вздохнула: значит, мне и завтра мучиться в присутствии принца.
– Сердце мое, – я протянула обе ладони Кайру, встретившему меня в коридоре, – надеюсь, твое время было потрачено с удовольствием и радостью. Ее Величество одарила меня милостью, посмотри.
Я радостно щебетала, прижималась к любимому и ловила на себе задумчивые взгляды. Точнее, не на себе, а на своей серебряной вязи. Что, у лордов нашлась своя леди Тариль? Впрочем, мне это безразлично. Этот дурной, трудный, выматывающий день закончен.
– Зайдем к детям? – спросила я Кайра, когда мы были уже у своих покоев. – Надо заставить Райсару уделить внимание Лиаму. За столом он выглядел очень усталым и грустным. Возможно, этот обед дался ему нелегко. А вот Морис и Аль справлялись хорошо. Жаль, что у меня не было возможности подойти к ним.
– Я поговорил с детьми, – мягко ответил магистр, – мне довелось отмучиться раньше тебя. Дуэль назначена на завтрашний вечер, так что, к сожалению, не могу не передать тебе приглашение в лабораторию.
– Искра уже у себя?
– Да, ее выпустили в момент, когда мы сели за стол. Дамьен проследил за служанкой – девица служит Арделии Терн.
– Да, она размахивала передо мной тетрадью Искры. Кайр, – я замялась, – так вышло, что от нашего имени был послан подарок Каспиасу Риантайру.
И мой магистр, запрокинув голову, громко расхохотался, а после честно сказал:
– Его письмо страшно меня порадовало, сердце мое. И я понял, что тебя лучше не злить! Единственное, помимо всего прочего лиса оскорбило то, что веревка и мыло были из самых дешевых материалов.
– Вот еще, тратить на предателя что-то ценное, – проворчала я и украдкой перевела дух.
Герцог Терн за такие подарки пришиб бы на месте, а Кайр…
«А Кайр ни в чем не похож на герцога, и это-то меня в нем и очаровало», – поняла я.
Сам же магистр о моих мыслях и не подозревал. Он уложил мои пальцы на сгиб своего локтя и мягко повлек за собой, к детским покоям. И, скользя вместе с ним, я вдруг вспомнила, как ловко он уходил от всех попыток с ним заговорить.
– Что они от тебя хотели?
– Охранку, – вздохнул Кайрнех. – Было время, когда я хватался за любую работу. Благосостояние рода было некрепко, дети родились не все, а контракт – это достаточно весомая трата. Позднее я перестал тратить себя и свою магию на это. Обо мне забыли, а теперь вспомнили и попытались уязвить.
– Да, сиятельному лорду работать неуместно, он должен денно и нощно радеть за клан, – невесело хмыкнула я, – управлять семейным благосостоянием. А если обнищал, то гордо идти ко дну, но ни в коем случае не унижать себя работой за презренные монеты.
Кайрнех хмыкнул, умудрившись вложить в этот короткий звук все свое отношение к подобным мыслям и правилам.
Войдя к детям, мы поразились открывшейся картине: Альбирея сидела на ковре, при полном параде, с чайной чашкой в руках. Морис валялся рядом, у него чашка стояла на животе. Дети хихикали, общались и явно вспоминали прошедший ужин.
А вот Лиама нигде не было видно.
– Почему Зайра не помогла тебе с волосами? – спросила я, присаживаясь рядом с детьми.
Морис, который даже не дернулся при нашем появлении, наморщил нос:
– Вытирает сопли Лиаму. Его целитель Далвертон отругал.
– Целитель? – Я недоуменно посмотрела на детей. – Во дворец нельзя брать с собой целителя.
Аль вздохнула и призвала чашки для нас с Кайром, который устроился так, чтобы я могла опереться о его грудь. После дочь проворчала:
– Он весь ужин просидел как пришибленный, потом пришел и стал жаловаться на головную боль. А мы побоялись звать местных целителей, вот и дернули через теней целителя Далвертона. Он пришел порталом – вы же знаете, что целительские порталы открываются за счет божественной мощи? Ну вот, он прошел сквозь все щиты, осмотрел Лиама и та-ак отругал его за вранье, что брат стал еще бледнее. Он лег спать, но мы слышали, что он плачет.
– Нас он прогнал, – со злостью проговорил Морис, – Райсара неизвестно где, и только у Зайры хватает терпения сидеть с ним.
Я полуобернулась и посмотрела на Кайра.
– Сходи к нему. Боюсь, что мое появление сделает только хуже.
Кайр оставил у меня на виске короткий поцелуй и поднялся. Я же пересела за спину Альбиреи и принялась разбирать сложную прическу.
– Как вы сами? Ужин прошел успешно?
– Скучновато, – вздохнул Морис, – мы были далеко друг от друга.
– Увы, – кивнула я, – таковы правила. Мне тоже не понравилось.
– А со стороны показалось, что ты очень хорошо проводишь время с Его Высочеством, – обиженно проговорила Аль, – он плохой, темный, не надо его любить.
– Я его и не люблю, – спокойно ответила я и начала складывать на ковер шпильки, – а со стороны многое кажется не тем, что оно есть, понимаешь? Он угрожал мне и улыбался, а я огрызалась и тоже улыбалась.
Волосы Альбиреи скользили сквозь пальцы,
