– Ты что-то знаешь? – Арван прищурился. – Как появление Эхрана могло замедлить превращение девушек в монстров?
– Что-то знаю. Но поделиться не могу. Разве что… у вас найдется какой-нибудь артефакт, на который можно без свидетелей наговорить информацию?
– А потом передать нам? – оживился Арван. – Да, такие артефакты у нас есть. Они используются на балах. Чтобы не приглашать музыкантов, включают запись.
– Я принесу, – объявил Эгран и исчез.
– Я надеялся, но не ожидал, что Эхран даст свое согласие, тем более так быстро, – произнес Арван, не спуская с меня взгляда, когда мы остались вдвоем.
– У нас состоялся серьезный разговор о доверии, свободе и праве выбора.
– Примерно как со мной? – хмыкнул Арван.
Ответить не успела. Вернулся Эгран и протянул мне круглый металлический предмет, похожий на монетку, с неизвестными узорами, но выпуклый, как медальон.
– Раскрой его, – подсказал Эгран, подтверждая догадки.
Я раскрыла. Внутри кругляша оказался плоский прозрачный кристалл.
– Мы выйдем, даже перенесемся куда-нибудь подальше, а ты говори на кристалл все, что пожелаешь.
– Как его активировать?
– Коснись пальцем – кристалл начнет светиться. Когда закончишь – снова коснись пальцем.
Закончив инструкции, Эгран подхватил внука под локоть и вместе с ним переместился прочь.
Предвкушая грандиозную подставу, которая, возможно, повлечет за собой серьезные разборки с Советом, я коснулась кристалла пальцем и попыталась сказать, что Эхран обладает сразу всеми стихиями. Подавилась воздухом, издала невнятный звук, похожий на «Кра…» Не знаю, почему именно «Кра». Откашлялась, попробовала еще раз. Потом еще и еще. Гадство! Не получается. Похоже, магия Эхрана – очень умная и предусмотрительная дрянь.
Расстроившись, что не получилось сдать тайну в аудиоформате, я попыталась то же самое написать на листе бумаги, но рука отказалась выводить буквы.
Боги вернулись через десять минут. Я подала им кристалл с записью моего кашля.
– Не получилось. Блокирующая магия не дает.
– Жаль. Очень жаль. Рисковать в поисках способа обойти запрет пока не будем, – сказал Эгран. – Но теперь мы знаем, где копать. Изучим, что там начало происходить, когда Эхран начал посещать академию жен?
Энтузиазм бога помог взбодриться и мне.
У нас все получится!
Глава 9
Жизнь стала такой же насыщенной, как раньше, когда я была женой Арвана. Или почти такой же… но тому, что Эхран пока не слишком сильно распускал руки, я даже радовалась.
Каждые четыре дня я посещала межмировой архив. Читала книги, общалась с Хэржем.
В подобранных драконом книгах нашлось описание признаков несовместимости магии мужа и жены. Поскольку за всю историю богов таких случаев было всего два, информации на эту тему оказалось не так много, как хотелось бы.
В обоих случаях мужчины вступали в брак, когда магия уже подводила их к грани сумасшествия. Богини, наоборот, до брака держались хорошо. А вот в браке… магия мужа не стабилизировалась. Никакого облегчения – все то же давление магии, которое с каждым днем становилось только сильнее. У богинь тоже начинались всплески бесконтрольной магии, перепады настроения, свойственные божественному безумию. И продолжалось это, пока брак не расторгали. После расторжения, как ни странно, магия немного успокаивалась. Совсем чуть-чуть, как будто давала небольшую передышку, чтобы бог успел предпринять что-нибудь еще.
Они и предприняли. В книгах этого не было, а вот в архивных документах нашлась информация. Боги взяли себе смертных жен, и это им помогло. Ну а богини быстренько вышли замуж за других богов, с которыми их магия стабилизировалась.
Еще одна важная деталь: в обеих парах боги пытались совместить не слишком совместимое. Пусть, как правило, и такие стихии в итоге успокаивались, уравновешивали друг друга – просто это влияло на потомство: стихия богини детям не передавалась. Но все же это не пара «огонь-огонь» или «молнии-вода», к примеру, которые и совмещаются, и по наследству могут передаваться в равной степени. В первом случае бог обладал огнем, а богиня – водой. Во втором случае бог обладал молниями, а богиня – землей.
Я призадумалась, выискивая у себя признаки нестабильной магии. С одной стороны, с ума сходить совсем не хочется, а с другой… если не до конца, совсем чуть-чуть, то это станет неплохим поводом расторгнуть брак. Вот интересно, недавнее раздражение всегда спокойного и самоуверенного Эхрана можно засчитать, как признак подкрадывающегося безумия?
Надо будет понаблюдать. И за собой, и за Эхраном.
В свободные от посещения архива дни, три, а то и четыре раза в неделю я проводила время за изысканиями в созданном Арваном подразделении. Как выяснилось, в качестве исследовательской базы они выбрали один из особняков, принадлежащих Арвану. Постоянно в особняке проживали только слуги: еду готовили и приносили исправно, порядок поддерживали. Только к документам боги никого не подпускали, так что на столах, как правило, обитал беспорядок.
Ну а в остальные дни я осваивала магию и рыскала в библиотеке Эхрана. Ужинать он предпочитал в компании со мной, к тому же, устраивал экскурсии по разным мирам из своих обширных владений. Я старалась не хамить и вела себя крайне сдержанно. Не грубила, почти не раздражалась, но и расслабиться не могла. Какое тут «расслабиться», если Эхран постоянно бросает в мою сторону задумчивые взгляды и явно ждет чего-то? Пылкой любви, наверное.
– И? Не хочешь искупаться?
Мы ужинали на вершине скалы в огненном мире. Столик располагался на самом краю, а под нами из расщелины в нескольких метрах ниже бил водопад лавы. Раскаленная жидкость мощным потоком стекала по скале и собиралась в огромное огненное озеро. Со всех сторон озеро окаймляли острые скалы, но противоположный берег терялся в сероватом мареве, то ли из пепла, то ли из пара от встречи лавы с менее горячим воздухом.
Я не чувствовала жара. Температура, наверняка превышающая допустимую для человека, теперь казалась вполне комфортной.
Черный камень под ногами был отшлифован до идеально ровной поверхности и поблескивал, напоминая обсидиан. Может, это он и есть? Помнится, обсидиан, разновидность вулканического стекла, образуется от быстрого охлаждения лавы. А этот мир весь наполнен лавой или застывшими во времени величественными черными скалами.
Не очень широкая дорожка, всего метра в два, вела к дому, пристроившемуся на горном хребте. Из него периодически выходили слуги, похожие на помесь человека со змеей – их руки и ноги и даже лица покрывала чешуя. Люди, очевидно, не смогли бы здесь выжить.
– Нет. После еды что-то не хочется, – откликнулась я, периодически поглядывая вниз. Красиво, конечно. Но… я просто не могу расслабиться в обществе Эхрана и позволить себе забыться в единении со стихией.
– Мне казалось, тебе понравилось купаться в лаве.
– Но после еды не хочется, – я невинно хлопнула ресницами и сыто растеклась по стулу.
То ли Эхрану и самому нравились такие места, то ли он старался специально для меня, но, как правило, для ужина выбирал нечто особенное: мир, где пляшут необузданные стихии. Водопады и водовороты воды, реки лавы с полыхающими огнем горными породами. Я стойко держалась. Мне все это нравилось, не могу не признать. Стихии завораживали необузданной силой и абсолютной свободой, но… в обществе Эхрана я оставалась настороже, не позволяя себе поддаться чувствам.
Однако на следующий день он превзошел сам себя. Я подозревала, что Эхран нащупывает дорожку к моим чувствам и учится на собственных ошибках. После моего заявления о нежелании купаться на голодный желудок он поступил несколько иначе. Сначала ужин, причем в Эардане. Потом прогулка по территории усадьбы. И уже через пару часов, когда я собиралась заявить, что пойду спать, потому как устала после целого дня в библиотеке, Эхран меня остановил.
– Подожди. Хочу кое-что тебе показать.
