я головой. – Нам не о чем разговаривать, лирр Асконти. Позвольте пройти.
Лицо Дэймона на миг исказилось от ярости. Но он тут же взял себя в руки и усмехнулся:
– Все такая же недотрога. Заводишь, детка! Хочу, чтоб ты стала моей любовницей. Темным же необходим регулярный секс, чтобы восполнять силы, все это знают. Я обеспечу. Само собой, исключительно тайные встречи. С меня подарки, в разумных пределах. Уютную квартиру для нас я уже снял. Заодно на деле докажу, что я вовсе не имитатор.
Я слушала его и диву давалась – и вот за это подобие мужчины я собиралась замуж? Верность? Нет, не слышал. И ведь по самодовольной роже видно – он искренне считает, что облагодетельствовал меня своим предложением!
– Все сказал? – холодно уточнила я. – Тогда катись к демонам. А в квартиру Альку отведи. Она будет в восторге.
Попыталась проскочить под его рукой и вскрикнула от боли, когда Дэй ухватил меня за плечо и резко дернул назад.
– Цену набиваешь? – прошипел он, прижимая меня к стене. – Да кому ты вообще нужна со своим темным даром? Соглашайся, пока предлагаю!
Браслет на запястье потеплел, тревожно запульсировал. Я мысленно скомандовала ему «нет!». Еще не хватало, чтобы фетч напал на моего бывшего жениха первым. Я сама справлюсь.
– Да пошел ты! – выдохнула я и резко согнула колено.
Дэймон зашипел от боли, хватаясь за ушибленное место, а я бросилась вниз. Демоны Разлома, вот какого леса он решил, что я сплю и вижу себя его любовницей? Пусть Алайле такие предложения делает! Не вовремя, совсем не вовремя… Ладно, как-нибудь разберусь. Дэймон вроде бы не дурак, должен понять, что я говорила серьезно. Особенно после убедительного аргумента «коленом в пах». А нечего было к стенке меня прижимать, сам виноват. Вот только интуиция подсказывала, что вряд ли все ограничится лишь этим разговором.
К декану артефакторов я в этот день так и не дошла. Рокуэн Ойленоре попросил меня задержаться после медитации. Чуткий и внимательный эльф заметил, что мне с каждым занятием все сложнее расслабиться и погрузиться в стихию, и решил узнать, в чем дело. Мы снова пили чай с медом у него в кабинете. За окном уютно шелестел дождь. Я смотрела в мудрые, глубокие, спокойные, точно лесные озера, глаза Рокуэна Ойленоре, и молчала. Просто не знала, с чего начать, да и стоит ли делиться с ним своими смешными проблемами и несчастьями.
– Еще чаю? – спросил лирр Ойленоре, протягивая руку к пузатому глиняному чайнику.
Я отрицательно качнула головой. Четвертая чашка в меня определенно уже бы не влезла. Я и третью допивала с трудом. Эльф понимающе улыбнулся, наклонился вперед, оперся подбородком на сплетенные пальцы.
– Расскажите, что вас тревожит, Эрика, – мягко предложил он.
Его взгляд был очень теплым, лучистым, наполненным искренним переживанием и желанием помочь.
– Да так, ничего особенного. – Я смутилась и опустила взгляд в еще наполовину полную чашку. Рассеянно понаблюдала за тем, как кружатся в золотисто-прозрачном чае тонкие лепестки васильков, и тихо призналась: – Дар не подчиняется. Я все делаю по-своему.
– Идти своей дорогой – тоже путь, – спокойно заметил Рокуэн Ойленоре. – И искусство.
Какой именно дар мне не подчиняется, было ясно и без уточнения.
– Как бы этот путь не привел меня к отчислению. – Я вздохнула. – Мне поддается теория, но не практика. А отказаться от некромагии или передать ее каким-то способом в моем случае невозможно. – Помолчала немного и тихо добавила: – Эта сила для меня чужая, лирр Ойленоре. Я не знаю, как с ней работать, как вплести поток этой магии в свою жизнь.
– Он вам давно знаком. – Эльф улыбнулся. – В каждом мгновении, в любом предмете и любом живом существе есть частица всех стихий и, несомненно, жизни и смерти. Взгляните. – Он указал мне на миниатюрное мандариновое деревце на подоконнике. – Его корни – в земле, и без нее дерево погибнет. Под корой каждый миг движется сок, питающий ветви и листву, но без полива растение зачахнет. Листья наполняют воздух кислородом, а сухие ветви и листья превосходно горят. Жизнь – само существование и новые бутоны на ветвях, а смерть – неизбежное увядание. Вы знакомы с магией земли, значит, обладаете знаниями и об иных стихиях. Поток – это не однородное полотно, Эрика. Это витой жгут. Вы идете вверх по спирали, стараясь оставаться в пределах известной вам силы, но глубоко внутри себя знаете все другие. Достаточно лишь протянуть руку, чтобы почувствовать их, ощутить прохладу воды, легкое прикосновение ветра, теплое дыхание огня. Как зарождается жизнь из виноградной косточки, вы прочувствовали на первой медитации. И к увяданию и перерождению прикоснулись тогда же.
Я потрясенно молчала. Никогда не приходило в голову взглянуть на собственный дар под таким углом. Так вот почему эльфийская магия обладает такой силой, почему Первородные умеют творить то, что кажется невозможным! Мать-природа, сколькому же мне еще предстоит научиться! Хотелось засыпать лирра Ойленоре вопросами, но от избытка эмоций и мыслей не удавалось четко сформулировать ни одного. Декан смотрел на меня с доброй, понимающей улыбкой. Потянулся, погладил теплой ладонью по волосам.
– Приходите ко мне сегодня вечером, Эрика, – предложил он. – Проведу для вас индивидуальную медитацию. А потом побеседуем, если у вас еще останутся вопросы.
– В кабинет? – уточнила я.
– В комнату, – чуть качнул головой эльф. – Последний этаж, первая дверь направо. Насколько я знаю, вас поселили в преподавательском корпусе, поэтому отдельный пропуск вам ни к чему.
От Рокуэна Ойленоре я уходила окрыленная и воспрянувшая духом. И настроения не испортили ни придирки седого лирра Дарконе, так и не простившего мне вопроса о Короле-Личе, ни очередной провал на практикуме у тер Фоскора. Яблок в этот раз не было. Скелеты просто не сумели восстать из могил целиком. Застыли в окаменевшей земле, злобно сверкая алыми глазами. Некромант молча развеял их и красноречиво взглянул на меня, опираясь на посох.
– Плюс отработка, я в курсе, – со вздохом констатировала я.
– Можете попробовать пересдать сейчас, у меня очень удачно есть свободное время, – предложил преподаватель.
– Вы слишком добры ко мне, лирр Фоскор, – покачала я головой. – Не смею отнимать ваше личное время.
– Ну что вы, лирра Деларосо, – усмехнулся мастер смерти. – Вы его не отнимаете, а скрашиваете. Что же касается доброты – убедили. Побуду злым. Пересдаете сейчас.
Я и моргнуть не успела, как из-под земли бодро восстало новое трио скелетов и ринулось ко мне со скоростью взявшей след охотничьей собаки. Кто бы сомневался, что в этот раз магия вновь среагирует быстрее, чем разум, и скелеты окажутся
