Эта ночь и сумасшедшее утро выжали из неё окончательно всё позитивное, и убили последнюю надежду на то, что она может быть нужна своему мужу. Хоть немного. Хоть чуточку.
- Я хотела бы побыть с тобой, Амина. Если ты будешь не против.
Майя прекрасно понимала, что каждый человек переживает боль по-своему.
Кому-то нужна шумная компания и не настоящее веселье, чтобы заглушить собственный внутрениий голос, который рыдает.
Кто-то предпочитал утопить свои эмоции в работе, чтобы отключить мозг и не дать чувствам выйти наружу.
Кто-то замыкался в себе и ему было нужно только серые стены и глухое одиночество, чтобы переболеть эту боль и стать сильнее.
Сама Майя была из разряда последних.
Она привыкла годами всё хранить в себе, борясь со снами и воспоминаниями собственными силами.
А вот Аминка казалась позитивной и общительной девушкой, и поэтому Майе казалось, что это жуткое одиночество сделает только хуже, и вгонит в такую депрессию, что откопать Амину потом будет не под силу даже опытным врачам и психологам.
Девушка молчала и смотрела на Майю пустым отрешенным взглядом, когда тихо выдохнула:
- С меня сейчас собеседник никакой.
- Я ничего не хочу обсуждать. Просто побуду рядом, если ты хочешь. Мы можем молчать, или говорить о том, что ты захочешь рассказать.
Амина нахмурилась и чуть поджала губы.
- Я ничего не хочу.
- Хорошо, как скажешь, - коротко кивнула Майя, и сделала уже шаг назад, но потом остановилась и тихо добавила, - Я ведь тебя очень хорошо понимаю. Несколько дней назад мне тоже сказали, что он хороший человек и отдали меня замуж.
Амина бросила пронзительный и слегка удивленный взгляд на девушку, понимая, что она была права.
Майя уже почти закрыла дверь, когда вдруг услышала тихое:
- Останься. Просто посиди со мной немного.
Она тут же вернулась и осторожно закрыла за собой дверь, заняв место в кресле напротив того окна, где на подоконнике сидела Амина.
Девушки молчали, но сейчас им было спокойно.
Майя совсем не ожидала, что Амина заговорит, и в какой-то момент даже задремала, но вдруг услышала тихое:
- Я всегда была пацанкой. У меня даже подруг не было никогда. Наверное, поэтому я выросла такая резкая и грубая, совсем не женственная. Как ты.
Девушка выдохнула тяжело и протяжно.
Ей было еще больнее, чем когда она узнала, что муж взял вторую жену.
Да, её сердце было безбожно разбито и предано, но какая-то надежда на то, что он сможет любить их обеих всё еще теплилась.
В конце концов, по мусульманским законам муж должен был уделять одинаковое внимание и заботу обеим женам. Одинаково радовать подарками и делить свободное время между ними пополам.
Она была согласна и на это.
Пусть хоть как-то, пусть в качестве второй возлюбленной и уже не единственной.
Но сейчас она была просто раздавлена и уничтожена до тла, потому что видела, что Буран с радостью и облегчением отдавал её другому мужчине.
Того, кого она видела впервые и совсем не знала.
Это было настолько обидно, что не было даже слёз.
Внутри словно всё умерло.
- Ты яркая, энергичная и очень красивая! – тут же отозвалась Майя, и говорила это от всего сердца, - А понятие женственности весьма относительное. И потом, Буран полюбил тебя за то, какая ты есть.
Амина горько усмехнулась.
- Он не любил. Разве ты не видишь его глаза? Такие хищники, как он, выбирает себе пару нутром. И он выбрал тебя.
Майя сконфужено замолчала, потому что не представляла, что могла на это сказать, чтобы подбодрить девушку.
-…я этого совсем не хотела, - прошептала она, - Не хотела вмешиваться в вашу жизнь и семью.
- Я понимаю. Скажи, ты хоть немного любишь его?
Карие глаза Амины совсем потухли, но смотрели сейчас на Майю пронзительно и устало.
Врать ей было просто невозможно.
Да и зачем это было нужно?
- Нет. Я его совсем не знаю.
- Зачем тогда согласилась выйти замуж?
- Меня особо и не спрашивали. Папа сказал, что он хороший мужчина, а мне пришлось поверить на слово.
Амина что-то явно хотел сказать, но вдруг поджала губы и замолчала.
Разве с ней сейчас поступали не так же?
Её просто отдали тому, кто понравился Бурану!
Но так просто сдаваться она не собиралась!
Если ей было суждено жить вдали от Бурана и с каким-то белобрысым типом, то весь свой гнев, боль и обиду она выместит на нём! Хотелось бы, чтобы и на Буране, но сейчас было не ясно, что ждёт их дальше.
Как они будут жить? Где жить? Как общаться?
Не было ни одного ответа на эти вопросы.
И, кажется, ещё было очень рано говорить.
- Извини, если я обидела тебя. У меня такой характер, что я сначала говорю, а потом думаю.
Майя чуть улыбнулась, потому что этих слов от Амины совсем не ожидала.
Всё таки не смотря на свою резкость и кажущуюся заносчивость – девушка была прямая, откровенная и душевная.
- Ты не обидела меня. На твоем месте любой бы повел себя гораздо хуже.
- Не дай Всевышний кому-то оказаться на моём месте, - тяжело выдохнула Амина, и снова замолчала.
И Майя замолчала тоже, потому что не знала, что еще можно было сказать.
Ей искренне нравилась Амина, а еще она казалась такой близкой из-за ситуации, в которой они сейчас оказались.
Мужчины плотно позавтракали, и было слышно их басистые голоса за обсуждением какого-то вопроса. Но что именно они говорили, было не разобрать. Да это было и не интересно.
Что бы они не обсуждали - всё было мужскими вопросами, и отношения к девушкам не имели.
Хотя теперь оба медведя пылали и горели желанием оказаться рядом со своей парой.
Но оба благоразумно держались, потому что понимали, что девушки этого не поймут. И не примут.
По крайней мере, не сейчас и не сегодня.
- Ты ведь понимаешь, что мы не можем оставаться здесь, - Морозный оценил кулинарные способности девушек, а еще их гостеприимство, не смотря на сложившуюся ситуацию.
В его далекой холодной родине девушки были совсем другие.
Вернее, стоило начать с того, что их было крайне мало!
У рода Полярных берсерков сохранилась традиция не оставлять девочек, а потому медведей-берсерков была тьма, а вот пар им не было от слова совсем. Батя спасал всех девчонок, которых находил, но они были мелкими и в невесты пока еще не годились.
Да, за последнее время семья стала непомерно большой и в прямом смысле этого слова разношерстной, и вместе с берсерками из разных родов стали появляться и человечки, вот только все они были заняты, потому что уже были женами медведей.
Честно говоря, он завидовал каждому такому медведю, у которого была его хрупкая маленькая половинка.
Но на такое счастье, как случилось сегодня, он даже не надеялся!
Взгляд этого Уголька пронзил его мощную грудину просто насквозь с первого же раза!
И с каждой минутой жжение внутри увеличивалось и постепенно превращалось в пламя!
Морозный и не знал, что его холодное сердце, рожденное во льдах, может вот так отчаянно гореть и требовать кого-то!
Но воин был в полном восторге от всего, что происходило сейчас с ним.
А имя-то какое!
А-ми-на!
Как маленькая бомба замедленного действия, которая в любой момент жахнет так, что мало никому не покажется! И в этом был такой непередаваемый кайф!
Оказывается, она еще и готовить умела!
Просто богиня, а не девушка!
- Сразу к бате не поеду, если дело не срочное. Хочу сначала увидеться с Громом и его семьей!
Голос Бурана привел замечтавшегося Морозного в чувства, на что мужчина поспешно закивал.
- Грому тоже лучше перебраться в наше ледяное царство. Север ушел за своими Кадьяками, чтобы все основные силы были у нас наготове.
- Всё настолько плохо? - тут же нахмурился Буран.
- Карат говорит, что больше ждать нет смысла. Все наши силы должны выступить против сил этого психа Габриэля.
- А убить его не пробовали? Есть же Палачи! Круче этих ребят природа ничего не придумала.
