Как выяснилось, Камерт и не думал волноваться или бежать разыскивать свою новую ученицу, он спокойно сидел в кресле у самого входа и что-то записывал в узкую книжицу.
— Пришла? — оглянулся он на звук шагов, бегло оглядел донну и похвалил, — правильно сделала. А теперь иди вон к той купели и попробуй создать из воды такую же плеть, какую делаешь из воздуха.
— Руку, — хмуро поправила Лиарена, с сомнением глядя на серебряную чашу, в которой свободно поместилось бы пять человек, — ну, а куда я буду ее прикреплять?
— Зачем прикреплять? — изумился лекарь, — она одним концом будет в купели. А куда ты крепишь воздушную плеть?
— Воздушную руку я прицепляю к пальцам, иначе она не слушается, — мрачнея, сообщила донна и остановилась рядом с чашей, — но попытаться все же могу. А что ею делать, если получится?
— Что-нибудь собери или достань. Например, вон те шары, — подумав, распорядился маг и откинулся на спинку кресла, готовясь наблюдать за первым опытом новой ученицы.
Разумеется, особых результатов от первого урока он не ждал, да и никто из магистров не надеялся на скорый успех. Сейчас важнее всего было изучить характер девушки, её упорство, терпеливость и силу воли. А уже потом можно будет понемногу прибавлять ей задания, и тщательно следить, чтобы ученица не переутомилась и не разочаровалась в своём даре.
Вырастить настоящего, стойкого и хладнокровного мага не такое уж простое дело, как думают непосвящённые.
Некоторое время Лиарена медленно ходила вокруг купели, пытаясь представить, как это она прицепит к пальцам вот эту воду, и почти ощущала потрескивание собственных костей и позвонков, пытающихся удержать в повиновении гигантскую водную лапу.
Однако способ, как исхитриться и вытащить из чашу не всю воду разом, а лишь небольшую частицу, всё никак не находился, и девушку начали постепенно охватывать досада и раздражение. Вот чего он там сидит, развалившись в кресле, и сверлит ее пристальным взглядом конюха, гоняющего по загону полудикую трёхлетку? Разве так должны вести себя умные и внимательные учителя? Посадил бы донну рядом с собой, объяснил все поподробнее, а потом еще раз пять показал на собственном примере, вот тогда она и не сомневалась бы, и не опасалась оказаться посмешищем. Хотя… несмотря на то, что стены их просторного помещения и кажутся издали стеклянными, но вблизи через этот странный материал ничего рассмотреть не удаётся, кроме смутных теней и разноцветных вспышек. И значит, никто ее позора не увидит, а если Камерт попытается сказать хоть слово или засмеяться, донна выскажет ему всё, что думает про подобные методы обучения.
Это рассуждение Лиарену немного приободрило, и она решила попытаться действовать так, как привыкла, когда придумывала способы управления воздушной рукой. Тогда она мысленно представляла себе призрачную границу, стягивала в неё такой же невидимый воздух, уплотняла и, ухватив это неосязаемое нечто рукой, наполняла его силой и вытягивала до нужной длины. И значит, сейчас ей нужно налить куда-нибудь немного воды… но как назло вокруг нет ни чашки, ни ведёрка.
Зато тут она может смело пользоваться своей силой, успокоила себя донна, ощутив новый прилив разочарования, и почти бездумно создала воздушную лапу. Только вместо пучка пальцев создала на конце нечто вроде ковшика и смело зачерпнула им воду. Ей уже приходилось проделывать такое на прогулках с рогатой козой, в которую к концу лета превратился жалобно мекающий сиротка, и потому опыт удался с первого раза.
Еще несколько мгновений донна скептически рассматривала булькающую перед ней в призрачном ковше воду, пытаясь сообразить, куда бы ее перелить. Но пол бесполезно, он устелен толстыми упругими циновками, плетёнными из соломы, а никакой посуды так и не прибавилось. Хотя… а чем ей не посуда вот этот самый ковш, если только сегодня Ильтар рассказывал про воздушные тропы и коконы?
Донна подтянула ковш ближе и сунула в него пальцы, желая прикрепить к ним воду точно так же, как притягивала воздушную лапу. Некоторое время ничего не происходило, пока донна не сообразила, что вовсе не сразу отдаёт воздуху приказы, а сначала уплотняет его и пронизывает своей силой. Еще минут пять ушло на поиски способа связать магией плюхающее тело воды в нечто цельное, вроде куска гладко вымешенного теста. И только потом донна попыталась вытянуть воду в длинный жгут, поддерживая снизу воздушным желобком.
А когда перед нею повисла волнующаяся, словно живая плеть, девушка решилась, наконец, отдать ей первый приказ. И сразу поняла разницу в управлении воздухом и водой. Воздушная лапа двигалась легко, невесомо и довольно медленно, словно длинное павлинье перо, но чтобы сбить ею яблоко с ветки, приходилось посылать дополнительную порцию силы. А вот водная струя, направленная по кругу взмахом руки, помчалась стремительно как кнут, и девушке пришлось быстро повернуться и отпрыгнуть, чтобы эта плеть не обвилась вокруг неё самой. Донна вовремя вспомнила о сопровождающем воду воздушном желобке и поторопилась укрепить их связь, а затем постепенно замедлила движение воды и, выполняя выданное магом задание, подхватила растопыренной лапой один из скатанных из соломы шаров.
Немного покрутив его в воздухе, привыкая управлять незнакомым булькающим инструментом, донна попыталась остановить плеть и вдруг почувствовала, как стремительно и знакомо начинают холодеть спина и дрожать колени. Работа с водой почему-то очень быстро выкачала все силы, и Лиарена, запаниковав, оборвала связь магии с носящимся над ней снарядом. И с ужасом рассмотрела, как сорвавшийся с плети соломенный шар понёсся в ту сторону, где сидел учитель.
Однако попал он в пустое кресло, а Камерт неожиданно обнаружился почти рядом, стоял в напряжённой позе, держа перед собой вытянутые руки, на которых суматошно перемигивались огоньками камни в многочисленных кольцах и браслетах.
А едва девушка обессиленно опустила руки, роняя на циновки потяжелевшую водную плеть, прыгнул к ученице и подхватил её на руки.
— Что тут произошло? — еще от входа крикнул торопливо приближавшийся к ним Дзерн, и за его спиной донна рассмотрела встревоженных Барента и Виртена.
— Ничего особого… — с наигранным легкомыслием отмахнулся Камерт и улыбнулся ученице своей сияющей улыбкой, но донна только болезненно поморщилась в ответ.
Как бы она ни устала, но просто не могла не расслышать предупреждающих ноток в обычно мягком голосе лекаря, так как удобно сидела у него на руках. Однако вовсе не собиралась прямо сейчас бросать гневные упрёки в беспечного учителя, бросившего ученицу наедине с непосильной задачкой, как и выдавать его промашку другим магам. Не к лицу приличной и воспитанной донне совершать поступки, какие в хороших домах не позволительны и прислуге.
