— Утром ты убеждала меня в том, что тебе мешает делать это отсутствие какого-нибудь занятия. Как же быстро изменилось твоё мнение, дорогая невестушка. Всего-то за несколько часов работы.
— Ладно, — помолчав некоторое время, нехотя произнесла девушка. — Ты победил. Эта одинокая, беззащитная женщина повержена твоим остроумием. Доволен?
— Ну, всё по кодексу каттегатца, — Харальд улыбнулся, бросив взгляд на прыснувшую от смеха Ангелину.
Они поговорили ещё некоторое время о мелких делах и, после того, как девушка демонстративно беззаботно рассказала о своём первом рабочем дне в ткацкой мастерской, украдкой бросая взгляды в сторону шедшего рядом с ней конунга в том моменте, когда речь зашла о Фредерике, они разошлись, отправившись каждый по своим делам.
Оставив попытки отыскать Гудхильд, Ангелина повернула в сторону лестницы. Её покои, равно как и покои конунга, находились на втором этаже, что было не так уж и удобно — если она хотела поесть или прогуляться, ей приходилось преодолевать немаленькое расстояние. Зато у этого места имелся и весомый плюс: здесь практически не было посторонних, и девушка могла позволить себе насладиться тишиной и покоем.
Ангелина уже хотела подняться наверх, но тут её внимание привлёк странный шум. Девушка насторожилась, прислушалась и поняла, что источник шума находится совсем рядом. Это был… смех? Смех весёлый, беззаботный. Он, словно ветер, проносился по коридорам, заполняя его. И Ангелине не составило труда понять, кому он принадлежал. Гудхильд.
Она подошла к двери, ведущей в одну из многочисленных комнат, назначение которых девушка до сих пор так и не запомнила, и прислушалась. За дверью слышалось какое-то невнятное копашение, сопровождаемое хихиканьем служанки и вторившим ему мужскими стонами.
Ангелина отпрянула. Щёки её горели от смущения, когда она, развернувшись на каблуках, быстро вбежала по лестнице вверх. Ну и нравы в этом мире, однако.
Придерживая подол своего длинного синего платья, она решительно шагала по ступеням, от соприкосновения каблуков её высоких сапог с каменной поверхностью раздавался характерный стук. Он тонул в гуле многочисленных звуков самого разного толка, сливался с ними воедино, делая свою обладательницу частью всей этой будничной какофонии.
Достигнув последней ступени, Ангелина, окликнутая знакомым мужским голосом, резко остановилась. Ей навстречу, чеканя шаг, приближался кин Роалд — ярл одной из южных пограничных областей и старший брат кин Ульвара.
— Моё почтение, Ваше Высочество, — военный чуть склонил голову в знак приветствия, пристально глядя на собеседницу.
— Здравствуйте, кин Роалд, — Ангелина кивнула в ответ. На лице её отражалась заинтересованность — до этого момента ей не доводилось общаться с ярлом тет-а-тет, при их беседе, бывшей, зачастую, всего-навсего формальным обменом любезностями, неизменно присутствовали либо Ратель, либо Харальд.
— Как ваше самочувствие? — Равнодушно спросил мужчина.
— Я уже здорова, спасибо, — девушка слегка поморщилась, вспомнив о недавно перенесённой ею простуде. За последние пару дней, прошедших с момента её выздоровления, она успела, ответить наверное, на целую тысячу вопросов о её самочувствии. Неужели теперь она даже не сможет нормально поболеть, не будучи обязанной отчитаться по завершении болезни о своём состоянии перед каждым встречным?
"Спокойно, Ангелина. Это просто дань этикету. Ты будущая королева, как-никак, пора привыкнуть к этому".
Если бы кто-нибудь только знал, как иногда ей хотелось оказаться на месте Гудхильд… Ну, не прямо сейчас, конечно… в другие моменты.
— Я ищу Его Величество, — покончив с условностями, перешёл к делу Роалд. — Вы не виделись с ним сегодня?
— Да, мы расстались только что. Его Величество как раз собирался взять что-то на кухне, а потом пойти на тренировку.
— Благодарю, Ваше Высочество, — лениво отвесив поклон, ярл приготовился было спуститься по лестнице вниз, но был остановлен вопросом Ангелины.
— Что-то случилось?
Мужчина быстро окинул её взглядом. Немного о чём-то поразмыслив, он, наконец, ответил:
— Его Высочество принц Уильям отбыл сегодня утром в Ладогу.
Девушка нахмурилась.
— Неужели он решил сбежать?
— Сомневаюсь. Будет просить князя Святополка дать отряд дружиников в подкрепление.
— Вот как… Ладно, не буду вас задерживать. Всего доброго.
— Всего доброго, Ваше Высочество. — Отвернувшись, Роалд поспешил вниз.
Наблюдая за его стремительно удаляющейся фигурой, Ангелина задумчиво прикусила губу. Значит, королева Норфолка всерьёз намерена воевать. Но чем это может грозить самой Ангелине? Бронхилай рассказывал, что основным мотивом побега принцессы служило желание избавиться от всех сопутствующих её статусу обязанностей, но не мог ли он ошибаться в своих выводах? Что, если Генриетта всего лишь была недовольна правлением матери, во-первых, и браком с дикарём, во-вторых? Не заявится ли она в Норфолк, когда поймёт, что оба эти препятствия теперь устранены?
Девушка помассировала виски. Как же это всё уже надоело. Нескончаемые опасения по поводу возвращения принцессы, ослиное упрямство Боудики, антипатия каттегатцев — висели над ней дамокловым мечом, лишая её сна и покоя. Она ощущала себя подвешенной к потолку какой-то пыльной антикварной лавки раритетной тряпичной куклой. Вот она висит, совершенно лишённая желания причинить кому-либо дискомфорт, а все, начиная от владельца лавки и заканчивая посетителями, постоянно трепят её, всем она смертельно нужна и никто не хочет просто снять её истерзанное тельце с витрины и убрать в сундук, чтобы она могла получить, наконец, хоть минуту продыха.
Из груди Ангелины вырвался усталый стон. Бросив взгляд на волокущего по лестнице магическим арканом тяжёлое железное кресло слугу, она выпрямилась. Так, сейчас не время предаваться страданиям. Нужно бороться.
Перешагнув последнюю ступень, девушка уже было двинулась к своей комнате, как внезапно на периферии её зрения обозначилась знакомая кожаная куртка. Ведомая этим видением, она обернулась.
Гудхильд.
Ненавязчиво оглядевшись, служанка выскользнула из комнатки. В её движениях прослеживалась некоторая нервозность — которую, возможно, и не подметили бы те, кто не знал, чем она только что занималась. Пригладив свою рыжую косу и убедившись в том, что её вылазка не привлекла особого внимания редких прохожих, девушка быстро ушагала куда-то в сторону кухни.
Опёршись на перила, Ангелина чуть наклонилась. Несмотря на то, что её внутренняя стыдливость изо всех сил приказывала ей прекратить, она никак не могла найти в себе силы противостоять соблазну узнать: с кем же это развлекалась её служанка посреди бела дня?
Успело пройти добрых несколько минут прежде, чем двери каморки открылись, и в проёме показалась голова…
"Да ладно? — Девушка присвистнула про себя, ошарашенная. — Магнус? Серьёзно? Личный помощник Харальда? А у тебя губа не дура, Гудхильд".
Покрутив головой, Ангелина оттолкнулась от перил и, подобрав подол своего платья, отправилась в свои покои. С губ её при этом не сходила лукавая улыбка — иногда жизнь в королевском замке была весьма увлекательной.
Глава 12
— Фам ощень к лису этот мьех, Ващье Висощество, — торговка протянула в руки Ангелине небольшой, напоминающий чайное блюдце, кусок обсидиана. — Этот мьех ис самьих дальньих степьей Ладохги, рьедкий звьерь его носьил.
— Он такой мягкий, — Ангелина с восторгом провела по серой шерсти, наслаждаясь её мягкостью.
— Мьяхгкий, ощень мьягхкий, — пожилая женщина кивнула. Нанизанные на её морщинистые пальцы колечки радостно сверкнули, ловя редкие солнечные лучи.
— Девочки, а вы как думаете?
Гудхильд активно закивала, влюблёно глядя на меховую накидку. Глаза служанки жадно ласкали благородно переливающиеся волоски шерсти, а руки горели от охватывающего всё её существо желания погрузиться в эту манящую мягкость.
