- Значит, надо, - Забава выразительно посмотрела на Лучезара, который с возмутительной (для девицы) и прекрасной (с моей точки зрения) выдержкой игнорировал все знаки внимания.
- Лучезар женат, - попытался одёрнуть племянницу Добрыня, от которого не укрылись убийственные взгляды Забавы, - на Веселинке. Потому вместе на практику и присланы.
Будь у Забавы хоть капелька магических сил, или умей она превращаться в дракона, и от меня осталась бы груда пепла на полу. А так девица только плечами передёрнула, кошкой рассерженной фыркнула и ушла, выразительно бухнув дверью.
- Норовистая племянница, - Добрыня смущённо погладил бороду. – Да вы не переживайте, девка она добрая, вредить не станет.
Угу-угу, по её последнему взгляду в мою сторону это было особенно заметно.
- Дядька Добрыня, ты меня, конечно, прости, но свою жену я никому в обиду не дам. Даже твоей племяннице, - нахмурился Лучезар.
Добрыня крякнул, посверлил Лучезара взглядом, а потом хлопнул ладонью по колену и расхохотался:
- Ну просто копия отца, тот за свою Алёну тоже каждого готов на ленты порвать! Кстати, как они оба?
- Хорошо, спасибо. В Университете преподают.
- Да ладно, - изумился Добрыня. – Нешто Алёшка от ратных дел отошёл?
- Подвиги оно, конечно хорошо, - с лёгкой улыбкой повторил слова отца Лучезар, - да уж больно муторно. Ты-то, дядька Добрыня, тоже не на Калиновом мосту обитаешь!
- Дак у меня и годы, - развёл руками Добрыня. – Староват я стал, на покой потянуло. А батька у тебя ещё молод, ему бы самое то по дорогам скакать да разбойников истреблять.
Лучезар кашлянул, я же поспешно заслонила лицо рукавом, пряча улыбку. Алексей Романович предпочитал не истреблять разбойников, а натравливать их друг на друга или вообще перевербовывать в княжескую дружину. Когда князь узнал о том, кто его лучшие витязи, он долго смеялся, потом ещё дольше ругался, а потом попытался сделать Алексея Романовича своим советником. Вот после этого и воспылал отец Лучезара неистребимой жаждой к преподавательскому искусству. Мол, лучше с балбесами студентами по буеракам злостиков гонять, чем на княжьем дворе измену выводить.
- Ладно, - Добрыня поднялся с лавки, расправил плечи и с нескрываемым наслаждением потянулся, - пора на покой. Прошка проводит вас в комнату.
Словно только дожидаясь, пока его назовут, в дверь скользнул щуплый (особенно по сравнению с Добрыней) мужичок и, поминутно кланяясь, повёл нас из горницы. Проводил до самой комнаты, после чего отвесил низкий, аж рукой пола коснулся, поклон и исчез, словно испарился. Лучезар подхватил меня на руки, ногой распахнул дверь в комнату и перенёс меня через высокий порог.
- С приездом, Веснушка.
Я прижалась к мужу, моля всех богов разом, чтобы эта практика прошла спокойно, без заговоров, чёрной магии и коварных злодеев. Только вот что-то мне подсказывало, что скучать всё равно не придётся.
Глава 12. Три желания Забавы
Проснулась я от оглушительного крика петухов, к которому постепенно присоединялся кошачий мяв, собачий лай и сочная мужская брань.
- Доброе утро, Веснушка, - Лучезар, во встрёпанных волосах которого поблескивали капельки воды, наклонился и нежно поцеловал меня в кончик носа. – Просыпайся, спящая красавица, нас ждут великие дела.
Я мурлыкнула и, чувствуя себя большой шаловливой кошкой, потёрлась о Лучезара, намекая, что утро можно сделать ещё добрее. Мой супруг понял меня с полуслова, и утренние хлопоты вспыхнули и исчезли в огне любви. Даже шум за окном исчез, остался только стук сердца, одного на двоих, тяжёлое прерывистое дыхание и лёгкий полустон-полушёпот, слетающий с губ:
- Ты мой…
- Ты моя…
- Я люблю тебя…
Я уже проваливалась в лёгкую блаженную полудрёму, когда неожиданно замерцал выданный мне накануне отъезда из Университета кулон в виде волшебной палочки. Не поняла, чего это он, сломался что ли?
- Подопечная тебя вызывает, - усмехнулся Лучезар. – Торопится, наверное, боится желание забыть.
Я вспомнила, какие убийственные взгляды бросала Забава на моего (подчёркиваю, моего!) супруга и нахмурилась. Радужное настроение поблёкло и потускнело, словно роскошное платье, вывешенное нерадивой хозяйкой под слишком яркое солнце.
– Ты чего, Веснушка? – Лучезар за подбородок приподнял мне голову, заглянул в глаза. – Нашла из-за кого переживать, капризной девицы!
- Она племянница Добрыни, - буркнула я.
- Да хоть самого Пресветлого, - отмахнулся мой Герой. – Это родство ни в коей мере не умаляет его мужества и её избалованности!
И то правда. Нашла о чём переживать. Мы с Лучезаром злодея в Камелоте одолели, испытания в Зазеркалье прошли, что нам какая-то девица, справимся!
- Ладно, пошли, - я запихнула мерцающий кулон в вырез платья и решительно направилась к дверям. – Пошли, узнаем, чего она придумала.
Забава встретила меня при полном параде: количеством нанесённых на лицо белил можно было выкрасить все печи в городке, ещё бы наверняка и на пару деревенек хватило, слишком круглый и яркий румянец наводил на мысль о грудной болезни, а брови были начернены так густо, что кусочки сажи осыпались вниз, пачкая лицо и делая его похожим на мордочку енота. Да уж, красота и правда, страшная сила.
- Ты опоздала, - даже не потрудившись поздороваться выпалила девица и притопнула ножкой, непонятно каким чудом запихнутой в узкую туфлю на убийственно высоком каблуке. Нога из туфли выпирала во все стороны, словно тесто из кадушки.
Я равнодушно пожала плечами, не собираясь ни здороваться, ни оправдываться. Не вижу смысла в налаживании дружеских отношений, как говорится, каков привет, таков и ответ.
Забава молча посверлила меня гневным взглядом, но поскольку до нашего декана ей было очень далеко, мне не составило никакого труда сохранить полную невозмутимость.
- Ты опоздала, - повторила девица, выпячивая грудь и осторожно, чтобы платье подмышками не лопнуло, упирая руки в бока. – Разве ты не должна являться по первому моему зову?!
У-у-у, как тут всё запущено!
- Я твоя Фея, а не прислуга. Я могу исполнить три твоих желания, а могу и покарать за излишнюю грубость и спесивость, - ровным голосом ответила я. И ни капельки не солгала, наказывать мы можем, ещё как можем!
Весь пункт третий главы шестой Кодекса Фей посвящён способам «вразумления недостойных», к слову сказать, с этого пункта я и начала изучать Кодекс Фей. И не только я. По-моему, все Феи с него Кодекс учат, а некоторые только этим пунктом и ограничиваются.
Пухлые губы Забавы задрожали, девица порывисто отвернулась к окну, но запуталась в пышной юбке и чуть не упала. Я подхватила девицу, но она оказалась неожиданно тяжёлой (или это наряд столько весит?), и удержать я её не смогла, рухнула на пол рядом с ней, больно ударившись локтем и коленкой.
- Да что ты вообще умеешь, - пропыхтела Забава, тщетно пытаясь подняться, но раз за разом падая на пол. – Даже удержать не смогла!
- Я и не собиралась, - огрызнулась я, поднимаясь с пола и потирая ушибленный локоть.
Саднило сильно, наверняка кожу сорвала, нужно будет вечером мазью целебной смазать. Коленка болела меньше, её хоть немного спасла юбка. Кстати, о юбке. Я опустила глаза вниз и не сдержала стона: всю юбка была в пыли, словно я ей пол во всём тереме протирала.
- У тебя тут что, вообще не убирают? – я яростно отряхивала юбку.
Забава кое-как встала с пола, капризно надула губы и проворчала:
- Терпеть не могу, когда тряпкой по полу возят. Звук такой противный.
- Предпочитаешь в грязи жить? – фыркнула я.
Девица сморщилась, словно котёл клюквенного морса без мёду выпила, а потом выпалила:
- Ты же Фея? Вот и сделай так, чтобы у меня в горнице всегда было чисто и опрятно. Это будет моё первое желание.
Я обалдело уставилась на нахалку, не веря собственным ушам. Нет, это надо же, в тереме куча слуг, а за порядком в горнице Фея должна следить!
