их жиденькие кусты давали ненадежное укрытие, но на пляже было темно, и обнаружить двоих молодых нарушителей было непросто. Эрика с ожиданием посмотрела на юношу, но тут же в сомнении закусила губу. По правде говоря, она понятия не имела, как они собирались вызволять восьминога. Самое простое было бы пробраться через корабль к найтовам и перерезать веревки, удерживающие сеть. Но в ночное время на кораблях всегда были дежурные, которые, зная крутой нрав лорда Нигеля, как правило, ответственно подходили к своей работе. Как правило…
— Быть может, я отвлеку вахтенных на корабле, а ты тем временем выпустишь восьминога? — Эрика обратилась к юноше. — А дальше пусть он сам плывет, его уже не догонят в темноте. К утру он уже далеко успеет уплыть.
Таура поджал губы, размышляя, затем покачал головой: «Так не пойдет».
— Но почему? — от близости крепкого мужского тела Эрику бросало в жар, она еще никогда не была так близко от мужчины, если не считать Ричарда, но это было совсем по-другому. Хотя даже тогда близость мужчины ее взволновала.
Таура указал на светящиеся окна замка, выходящие прямо на причал, затем ткнул пальцем в Эрику. Она поняла его: за теми окнами были покои Ричарда. Любой вахтенный переполошится, увидев на борту корабля невесту хозяина без него самого. И заподозрит неладное.
— А что предлагаешь ты? — девушка вздохнула. Такая правильная и самоотверженная затея по вызволению восьминога из плена теперь уже казалась ей глупой и почти невыполнимой. Быть может, проще было бы вымолить у Ричарда прощение для этого морского чудовища? Они ведь так и не обсудили разрыв помолвки. Сказать жениху, что это был просто девичий каприз. Извиниться, покаяться, пошутить, поцеловать его и попросить отпустить пленника…
Этот вариант казался теперь Эрике, сидящей в темных кустах в обществе немого конюха-подавальщика, гораздо более реальным. Но Таура улыбнулся и показал на причал, проведя рукой горизонтально вдоль земли. Затем поднял ладонь вертикально и сделал движение указательным и средним пальцами, словно цепляясь за что-то.
— Пробираться по воде? — девушка с сомнением покосилась на собеседника, тот снова покачал головой и повторил свой жест.
— Не понимаю… — Эрика беспомощно пожала плечами. — Ты хочешь влезть по борту корабля? Снаружи? — догадка удивила и испугала ее, а юноша энергично закивал головой.
— Но я не смогу так, — девушка вытянула вперед свои слабые руки с тонкими запястьями.
Казалось, Таура развеселился. Он осторожно толкнул девушку в грудь и покачал головой. Затем ткнул пальцем себе под ноги.
— Мне что, оставаться здесь? — Эрика опешила.
Таура снова улыбнулся и кивнул.
— Я пойду с тобой… — Эрика пробормотала неуверенно, но Таура повторил свой жест, сурово сдвинув брови. И вдобавок сердито погрозил ей пальцем, надеясь, что выглядит достаточно убедительно.
— Но как же… Я ведь тоже хочу помочь ему, — девушка на эмоциях подалась к собеседнику всем телом, почувствовав легкий терпковатый запах чужого тела, и покраснела. Благо в темноте ее румянец остался незамеченным.
«Ты уже помогла», — прошептали губы Тауры, но Эрика ничего не поняла и лишь недоуменно наклонила голову.
Ну, как было объяснить ей, что это именно она оказалась тем перышком, что перевесило чашу весов в душе Тауры в нужную сторону? Нет, ему не было страшно так рисковать, спасая Шеду, он лишь хотел побыть с любимой как можно дольше. И вот теперь, они вдвоем, прячутся сначала в шкафу среди одежды, теперь в кустах. И никакой жестокий Ричард Нигель не может помешать Тауре любоваться возлюбленной. И Эрика даже поцеловала его, пусть и не так, как рассчитывал юноша. А возможно, поцелует еще раз, уже так, как положено. Главное, чтобы у него все получилось, и она все это увидела. Таура был почти счастлив и полон решимости.
Проверив на поясе отцовский нож, сбросив обувь и засучив рукава, юноша бесшумной стремительной тенью побежал к пришвартованным у пристани кораблям.
* * *
На пристани было темно и очень тихо, только волны плескались о причал, да поскрипывали веревки, которыми была закреплена сеть с пойманным мавом. Шеда не шевелился, то ли спал, то ли был без сознания. Лишившись магии моря, Таура не мог больше чувствовать биение его жизни. Короткими перебежками юноша перемещался между глубокими тенями, что отбрасывали корабли. Задача предстояла не из легких: на самом виду у лорда Нигеля, под прицелом освещенных окон его кабинета, добраться до нужного корабля, а затем незамеченным подняться вверх по снастям и перерезать веревки, удерживавшие сеть.
Все нужно было сделать бесшумно и очень быстро, чтобы успеть скрыться с места преступления до того, как моряки обнаружат пропажу добычи, а главное, успеть увести прочь Эрику. Но еще важнее было, чтобы девушка хорошо разглядела совершаемый Таурой подвиг. Именно поэтому он оставил ее в кустах на пляже, откуда она могла видеть все в мельчайших деталях.
Если бы Таура оставался мавом, все было бы очень просто. Он быстро подплыл бы к пленнику, легко вскарабкался по канатам при помощи своих сильных щупалец и освободил его. Но, увы, Таура был человеком. Он стал гораздо слабее и уязвимее, кроме того, не мог касаться морской воды. И теперь он должен был добраться до корабля, не замочив ног.
Нырнув под причал, юноша вцепился в скользкие подгнившие доски, зависнув над водой на руках и поджав под себя ноги. В очередной раз пожалев о своих мавьих щупальцах, Таура несколько раз перехватился за соседние доски. Руки его скользили, в человеческих пальцах не было столько силы, сколько в осьминожьих присосках. Он разбил до крови костяшки пальцев, поломал ногти, рассек ладонь об точащий острый обломок доски, два раза чуть не сорвался в ставшую опасной для него воду, но продолжал упорно двигаться к пленнику. Наконец, он завис под причалом напротив того места, где в сети безвольно болтался Шеда. Дело стало за малым — подняться по внешней обшивке корабля до уровня невода и перерезать хотя бы несколько поблескивающих металлом нитей. Тогда мав сможет убежать. Лишь бы только он не начал голосить от неожиданности и возмущения…
Последний рывок, и Таура ухватился за корабельный канат, свисающий с палубы вниз. Подтянулся, перескочив вплотную к кораблю и повиснув вдоль борта на веревке, едва не попав при этом в пространство, освещенное падающим из окон светом. От его резких движений сеть закачалась, и Шеда пошевелился, вперив взгляд в темноту.
— Кто здесь? — голос мава был хриплым от долгого пребывания вне воды. Хоть мавы могли дышать воздухом, подобно людям, вода была необходима им для жизни, и долгое пребывание на суше могло погубить
