посмотрим, у кого еще остались свободные комнаты. Волки своих на улице не оставят!
Дженна и Люмьер переглянулись. Отказаться? Будет выглядеть подозрительно. Пожалуй, стоит пойти за ним, выяснить больше. Все равно другого плана нет. И вдруг к вожаку кинулась женская фигурка, закутанная в красный плащ.
— Алерик! — раздался звонкий возглас.
— Василика? — Волк замер на месте, а затем подхватил девушку на руки и закружил, словно боялся опустить на землю. — Ты приехала! Неужели?
— Да, да! — Хорошенькая темноволосая девушка прижалась к оборотню, покрыла его лицо поцелуями. — Я сбежала из дома, чтобы тебя предупредить. Матушка собирается атаковать Лиантен, ее войска уже близко.
— Атаковать, значит? — Алерик аккуратно поставил возлюбленную на ноги. — Что же… Она узнает, что такое ярость оборотней, защищающих свою землю. Но ты не должна была приезжать сюда, Василика. Здесь теперь опасно.
— Знаю. — Его возлюбленная печально улыбнулась. — Только я буду сражаться вместе с тобой. До последнего вдоха либо до нашей победы, любимый мой. Без тебя все бессмысленно.
— Но…
— Алерик! Мы связаны с тобой, забыл? Куда ты, туда и я.
— Хорошо. — Вожак, видимо, решился. — Я прикажу трубить общий сбор. Раз твоя матушка жаждет крови, мы тоже готовы ее пролить. Пусть победит тот, на чьей стороне правда.
Затем волк обернулся, увидел замерших Люмьера и Дженну.
— Вам лучше бежать из города, волчата, — сказал он. — Скоро здесь будет битва.
— Спасибо, — сказал ему Люмьер. — За все.
Он протянул Дженне руку и увлек ее прочь.
— Василика — кто она такая? — спросила тея, оглядываясь на свою… дальнюю родственницу? Может, Мередит была сестрой Василики или племянницей? Понятно ведь, что девушка погибла здесь вместе с Алериком.
— Они с вожаком прошли испытание, — пояснял Люмьер на ходу. Он решительно направлялся к северным воротам города. — Я узнал, что раньше в паре всегда были волк и чародейка. Волк таким образом обретал свою избранницу, а чародейка и ее родные по женской линии получали силу. Но Василику не отдали оборотню после испытания. Вместо этого ее мать пошла войной на Лиантен. Алерик погиб. Думаю, его невеста тоже. Магда, сестра вожака, увела волков туда, где сейчас живет моя стая. Очень, очень малую их часть.
— Но это же ужасно! — Дженна резко остановилась. — Люмьер, мы должны их предупредить! Пусть уходят, город все равно обречен.
— Все уже свершилось, — тихо ответил оборотень, чувствуя горечь и тоску. — Нам не дано ничего поменять. Только стать свидетелями последних дней Лиантена. Думаю, если мы выберемся на северный тракт и пойдем дальше, скоро власть иллюзии над нами иссякнет. Или, лучше сказать, закончится действие временной петли? Лиантен проживает этот день раз за разом. Думаю, войска Красного леса совсем близко, но сегодня Алерик обрел свою Василику, и они счастливы на пороге битвы.
Дженна упрямо вытерла слезы с глаз. Люмьер видел, как ей не хочется признавать правоту оборотня, и все же другой возможности не было.
— Хорошо, идем, — не глядя на волка, сказала девушка. — Ты прав, мы ничего не сможем изменить в прошлом. Давай постараемся дожить до момента, когда будем способны сделать это в настоящем.
И она вцепилась в руку Люмьера. Волк не противился. Наоборот, ему было спокойнее, когда Дженна находилась рядом. Они шли по улочкам, на которых бурлила жизнь, и понимали: скоро не будет ни улочек, ни людей, спешащих по ним. Все зальет кровь, сотрет огонь, скроет зеленью лес. Лиантен перестанет существовать вместе с его защитниками.
Впереди уже показались северные ворота, когда раздался протяжный стон труб. Это Алерик собирал город, чтобы сообщить: война на пороге, пора идти на смерть. Оборотни бросали свои дела и устремлялись на зов, а Люмьер и Дженна дошли до ворот. Они в последний раз обернулись, запоминая Лиантен мирным и живым. И сейчас Люмьер тоже чувствовал, как две злые слезинки обжигают глаза. Почему? За что? Кто дал право… Этих ответов он не мог получить.
— Что там в городе? — спросил стражник, когда они приблизились к воротам.
— Дурные вести, — ответил Люмьер. — Войска Красного леса близко.
— Пусть приходят, мы зададим им жару! — белозубо улыбнулся оборотень. — А вы куда, детишки?
— Нас ждут родные, — солгал волк. — Они решили идти дальше на север, мы догоняем, заходили в город пополнить припасы.
— Тогда счастливого пути! Храни вас Луна.
Ворота открылись, и Люмьер с Дженной миновали их. Они шли не оглядываясь — слишком тяжело было снова смотреть в глаза неминуемой смерти, которая взирала на них с башен Лиантена. А когда тракт превратился в едва заметную среди зелени тропу с редкими булыжниками, Люмьер все-таки посмотрел назад. Северная часть Лиантена была полностью разрушена, от ворот ничего не осталось. Город снова был мертв.
Дженна
До самого вечера Дженна и Люмьер едва ли обменялись десятком слов. Они шли рядом, однако обсуждать ничего не хотелось. Гибель Лиантена нависла над ними, словно проклятие, со всей неотвратимостью. И пусть они не видели, как пал волчий город, однако от этого не становилось легче на душе. Чья-то прихоть разрушила тысячи жизней. Ради чего? Дженна не понимала. Она думала о малышке Николь, о тех оборотнях, которых видела в Лиантене, о Алерике и его невесте, и казалось, что сама пыль под ногами окрашена в алый их кровью.
Лишь когда начало темнеть, Дженна и Люмьер расположились на привал. На этот раз волк разжег костер и молча сидел, глядя на пламя. Больше всего на свете наследнице хотелось нарушить эту затянувшуюся тишину!
— Как думаешь, что нас ждет на Мшистых болотах? — спросила она, лишь бы услышать голос оборотня.
— Ты же слышала брата — нечисть, — задумчиво ответил Люмьер, и в его глазах отражались языки пламени. — Вдоль болот нам придется идти достаточно долго, поэтому надо быть готовыми ко всему. За оставшееся время нужно пополнить припасы. Если повезет, мы натолкнемся на поселение — дед Рауль говорил, тут еще остались обжитые места. Если нет, надо заранее подготовиться. Поохотиться, взять с собой мясо, потому что на болотах от моего нюха мало толка. Там повсюду трясина.
— А безопасно ли заходить в поселения? — проговорила Дженна, тоже глядя на огонь. — Мы не знаем, кто в них
