Он поцеловал её, когда она сдалась.
– Ты даже не заметишь его присутствия.
– Да, конечно.
Немного спустя, она прижалась к его груди и закрыла глаза. Самсон пока не мог уснуть. Его тело было недостаточно уставшим, не смотря на все сегодняшние физические упражнения.
Самсон посмотрел на полупустую пачку презервативов. Он продолжал ими пользоваться, несмотря на то, что один из них порвался. Кроме того, он сказал, что ей не, о чем беспокоиться.
Он бы предпочел не надевать их, чтобы ещё лучше чувствовать её тело. Возможно, завтра ночью.
Самсон знал, что будет следующая ночь. Он даже и близко с ней не закончил.
Доктор Дрейк был неправ говоря о том, что занятие сексом с ней вернет его в прежнюю форму. Не вернуло.
Да, проблем с эрекцией больше не было, но сейчас у него были совсем другие проблемы: он начинал пристращаться к ней.
Когда он смотрел на спящую Далилу, то чувствовал необходимость запечатлеть её образ. Тёмные волосы, раскинутые веером на подушке, поднятая к верху ладонь, пульсирующая вена на запястье, поднимающаяся и опускающаяся при каждом вдохе и выдохе грудь.
Он достал альбом из стола и начал рисовать.
Самсону нравилось рисовать с самого детства. У него было привилегированное воспитание в одном из наиболее престижных домов Англии.
Его родители постоянно посещали выставки и поддерживали его в его стремлении следовать своим желания, даже когда он был ещё ребенком.
Он всегда думал, что станет художником, когда вырастет, но, к сожалению, его отец сделал несколько неудачных вложений, и внезапно семья осталась без гроша.
Чем мог заняться молодой парень с художественным образованием, чтобы заработать себе на проживание? Ничем. Его единственным шансом было наскрести всё, что мог и сесть на корабль в Новый Мир.
До них доходили вести, что предприимчивые молодые люди могли сколотить состояние в Америке, а Самсону было нечего терять.
Оставлять родителей было невыносимо трудно, но он надеялся вернуться богатым человеком, чтобы заботиться о них так, как это делали они, когда он был ребенком.
Он никогда не думал, что видит их в последний раз. Они махали ему на прощанье, когда он поднимался на корабль.
Не имея никаких практичных навыков, ему было сложно найти работу до тех пор, пока скучающая жена Британского офицера не наняла его репетитором для своих детей. Это не было единственным, чего она от него ожидала. Но всякий раз, когда её мужа не было дома, она проскальзывала в покои Самсона и требовала от него сексуальных услуг.
Как довольно неопытный молодой человек, он ценил те навыки плотских утех, которые женщина готова была ему преподать.
С весьма здоровым сексуальным аппетитом, всё происходящее не казалось чем-то неправильным.
Каким-то образом слухи о нём распространились среди домохозяек, и на него посыпались предложения работы.
Внезапно, все захотели, чтоб их дети изучали искусство, а ночью удовлетворялись их сексуальные желания.
Его не мучила совесть, и у него наконец-то были варианты. Пока однажды, в его жизни остался только один выбор – и всего одно решение, которое нужно было принять. Её звали Элизабет.
В тот день, когда он понял, что влюбился в неё, пошел дождь и наконец остудил теплый воздух. Самсон открыл дверь конюшни, чтоб спрятаться от ливня и завести в укрытие свою лошадь.
Он стряхнул воду с волос, а его глаза попытались приспособить к тусклому свету конюшни. Слабый стон заставил его обернуться. Там, забившись в угол, сидела Элизабет, семнадцатилетняя красавица, дочь его последнего работодателя.
– Элизабет, что ты тут делаешь в такую погоду?
Он отпустил поводья и подошел к ней. Когда девушка взглянула на него, он поняла, что она рыдала. Инстинктивно он стал на колени и притянул её в свои объятия.
– Что случилось?
– Ох, Самсон, – причитала она. – Я выхожу замуж через две недели.
Нет! Не Элизабет, не женщина, которую он сам желал.
– Кто так сказал?
– Отец объявил сегодня. Он выбрал мне в мужья Германа Фитцвильяма. Самсон, пожалуйста, помоги мне, я не могу за него выйти. Он старый, мерзкий, вонючий. Мне он не нравиться.
Самсон погладил ее льняные волосы, а потом приподнял за подбородок, чтобы заставить посмотреть на себя. Её глаза были опухшими от слез, видимо, она проплакала несколько часов.
– Элизабет, ты мне доверяешь?
Она кивнула.
– Я знаю, не так ты себе представляла этот день. Да и место здесь не подходящее, – сказал он, осматривая конюшню. – Но у меня нет особого выбора. Я не могу допустить, чтоб ты вышла за Германа. Потому что я люблю тебя.
Её глаза расширились.
– И я не позволю этому случиться. Пожалуйста, выходи за меня. Мы сегодня же уедем. Мы спрячемся. Найдем место, где сможем быть вместе.
Её ответ был незамедлительным.
– О да, Самсон. Увези меня отсюда.
И он её поцеловал. Впервые он поцеловал женщину, которую месяцами тайно желал. Женщину, в которую он был безнадежно влюблен.
Безнадежно, потому что знал – её родители никогда его не примут. Всё это сейчас не имело никакого значения, нужно было действовать. Он не мог отдать её другому мужчине.
Её губы были мягкими и нежными. Его Элизабет была чиста, порядочна – в отличии от многих замужних женщин, которые пытались залезть в его постель.
– Мы сегодня же уедем. Бери только то, что сможем увезти на лошади. Я буду ждать тебя здесь в полночь. Будь осторожна, – предупредил он. – Никому не говори.
Он снова её поцеловал, не в силах насытиться сладким вкусом этих губ.
– Я приду.
Она пошла к двери конюшни и еще раз обернулась.
– Я люблю тебя.
Время до полуночи, казалось, тянулось дольше обычного. Самсон нервничал. А вдруг она передумала? Уехать с ним, бесперспективным мужчиной без гроша, вряд ли было мечтой богатой наследницы вроде неё.
Когда колокол близлежащей церкви пробил 12 ударов в полночь, он приготовился идти к себе в покои. Элизабет не придет.
Она, должно быть, спит в своей теплой постели, может плачет, но девушка останется и сделает то, чего от неё хотят родители.
Он обернулся на звук. К нему приближалась фигура в тёмной рясе с маленьким свертком в руке. Элизабет. Она была его. Самсон обнял её и поцеловал.
Её губы стерли все его сомнения. Он не знал, что ему сулило будущее, но жизнь была прекрасна. Женщина, которую он любил, осмелилась бросить всё ради него.
Кони стояли оседланы и наготове. Элизабет и Самсон ехали всего час, прежде чем на них напали.
Три мужчины набросились на них, появившись из ниоткуда. Всё случилось так быстро, что на побег не было времени.
