От разговора нас отвлек рык. Это был звериный рык, который нес в себе опасность. Я напряглась и повернула голову в сторону звука.
— Мама, поднимайся в спальню! — серьезным тоном приказала я. Видимо чудовище, которое стояло прямо передо мной не увидело ее.
— Милая…
— Я сказала быстро, — крикнула я, из–за того что животное на меня кинулось, и я побежала в соседнюю комнату, тем самым уводя от мамы хищника.
Я бежала быстро, насколько могла, зверь оказался быстрее, и вот он уже стоял передо мной. Его ужасные красные глаза горели в полумраке комнаты, а опасное рычание пугало до полусмерти. Это даже не пес был, а какой–то мутант. Он был больше обычного пса, размером где–то с медведя. Его шерсть немного свисала, и была черного цвета. На какой–то момент глаза мутанта стали серыми и почти человеческими, но это длилось меньше секунды. Потом животное с громким рыком бросилось на меня. До моего тела оставалось всего несколько сантиметров, как из–за угла выскочил Ангел. С огромной силой он оттолкнул пса, и стал его бить. Я стояла и не могла сделать ни шагу. Меня заклинило, как мою детскую качельку после дождя.
Схватка была ужасающей. Они двигались с такой скоростью, и одновременно грацией, что я невольно восхищалась ними. Но потом Ангел схватил пса за шерсть и с силой выкинул его, через окно гостиной, на улицу, тем самым прекращая непроизвольное представление. Животное исчезло.
— Ч–ч–что это было? — дрожащим пальцем указала я на разбитое стекло.
— Зря я тебя бросил. Нужно было остаться! — он стоял и винил себя, а я как дура стояла и указывала на окно.
— Ч–ч–что эт–т–о было?
— Это был оборотень. Но я не пойму что им от тебя нужно, — нервно проговорил Ангел.
— Об–б–оротень? Ангел, ты что шутишь? Он–н–ни тоже существуют?
— Ким! Милая, — подбежала ко мне мама. — С тобой все в порядке? Ты цела, — осматривала она меня, с ног до головы.
— Да мама, все хорошо. — Я с трудом сдержалась от того, чтобы не зарыдать от пережитого испуга.
Я стояла и смотрела на разбитое стекло. Я оторвала взгляд от него, только из–за того, что услышала, как мама вскрикнула, и как что–то или кто–то упал.
На полу в бессознательном состоянии лежал Ангел. Его раненая грудь была ужасной, руки все в крови. И на лице был след от когтя.
— Нужно вызвать скорую! — рванула мама к телефону, но я ее вовремя остановила.
— Нет, мама, не нужно! — Я подошла к Ангелу. — Помоги мне положить его на диван.
Мама несколько секунд мялась, а потом поспешила мне помощь.
Общими усилиями мы положили Ангела на диван.
— Мама, тебе нужно уйти.
Я отлично понимала, что для лечения ран Ангела, ему нужна была кровь. Но мне так не хотелось делать это перед мамой, потому что весь процесс происходил не очень красиво.
— Но я могу помочь!
— Нет, мама! Ты должна уйти! — мне было жаль, что я так поступаю с ней, но она должна была быть в неведении. — Прошу тебя! Мамочка!
— Хорошо! Но если что, я на кухне! — сказала она, и развернулась уходить. Когда ее силуэт исчез за поворотом, я наклонилась над Ангелом.
— Эй, ты здесь? — зашептала я.
— Не знаю. Если передо мной ангел, то значит я уже в раю, хотя и думал, что за все свои выходки попаду в ад, — он попытался улыбнуться, но боль не дала ему такой роскоши.
— Тебе нужно кровь! Возьми мою. — Протянула я ему запястье.
— Да не парься, за три дня пройдет! — даже в такой ситуации, он пытался уберечь меня, не думая о себе.
— Ты мне нужен целым и невредимым, и если я могу чем–то помочь, то я это сделаю.
— Ну, ты опять за свое, — он попытался подняться, но я с силой толкнула его обратно на диван.
— Пей! — приказала я ему.
— Она не вкусная, — недовольно хмыкнул он.
Что? Моя кровь не вкусная? Вот нахал!
— Что значит не вкусная? Раньше нравилась, а теперь что?
— Я имею в виду, что с вены на запястье она не очень, вкуснее с шеи.
— Хорошо пей с шеи!
Если бы жизнь Ангела не была под угрозой, то я бы рассмеялась от того, насколько комичной была данная ситуация. Я предлагала ему свою кровь так, словно была барменом, продающим различные напитки, а Ангел был завсегдатаем моего клуба. Я с трудом усадила его, и подсунула свою шею. Он несколько секунд мялся, но в итоге сдался и стал пить мою кровь.
Очень странно, но в этот раз я не получала того удовольствия что и раньше. Сейчас я была словно батарейка. С каждым глотком моей крови, я становилась сильнее. Дыхание мое успокаивалось, и я расслаблялась. Когда Ангел оторвал от моей шеи губы, то на его лице уже не было того безобразного шрама, а тело стало таким же безупречным как и раньше.
— Тебе лучше? — облегченно выдохнула я.
— Мне гораздо лучше, — улыбнулся Ангел и обнял меня. — Я так испугался за тебя.
— Ангел, — я посмотрела на него серьезными глазами. — Повтори мне, кто это?
— Это оборотень, Ким, — тихо проговорил он.
— Но их же не существует, — покачала я головой. Я только совсем недавно смирилась с тем, что мой друг вампир, а тут на меня кидается еще и оборотень.
— Камила, с кем ты там разговариваешь? — спросила мама из кухни.
— Ни с кем, — быстро проговорила я. А потом зашептала, — Ангел, где ты жил до того, как встретил меня?
— Я снимал неподалеку домик, и он все еще числится за мной, — тихо прошептал он, да так, что я еле расслышала его.
— Хорошо, иди в машину, я отвезу тебя домой, а когда окажемся уже там, мы решим с тобой, что будем делать дальше, — сказала я.
Ведь я просто не могла объяснить маме, как Ангел так быстро поправился, и почему на нем не осталось ни одной царапины после нескольких минут пребывания в комнате наедине со мной.
Ангел встал с дивана и исчез, но до меня донесся его легкий запах. Только его, Ангел не пользовался одеколонами и духами, он сам пах лучше их всех вместе взятых.
— Мамочка, я отвезу Ангела домой и задержусь у него, — забежала я на кухню и поцеловала маму. Я была так рада, что она не пострадала.
— Как он себя чувствует? — спросила обеспокоенная мама. — Камила, тебе помочь дотащить его до машины? И знаешь, я все еще считаю, что ему лучше бы съездить в больницу.
Мама направилась в гостиную, но там остановилась, как вкопанная.
— Ким, где Ангел? — повернувшись на каблуках, спросила она.
— Он уже в машине, — пролепетала я. Я не знала, что соврать маме. — Ему уже лучше, да и там незначительные царапины.
Я видела по глазам мамы, что она начала что–то подозревать и не верит ни одному моему слову. Я начала пятиться к двери, мне не хотелось придумывать сейчас, что же соврать матери, поэтому, уже выходя за дверь, я прокричала.
