— Может быть, именно поэтому мы так хорошо подходим друг другу.
Может быть. Такая возможность согрела ей сердце. Но между ними существовали различия, о которых он даже не подозревал.
Различия, которые делали продолжительные отношения невозможными.
* * *
Антония Бароне с грохотом водрузила поднос на стальной прилавок и недовольно взглянула на дочь.
— Не нужно учить меня, как делать лазанью. Я готовила ее еще тогда, когда тебя и на свете-то не было.
Раздражение Реджины закипало, как горшки и кастрюльки на плите. Обычно ей удавалось сдержаться. Но только не сегодня. Не сегодня, когда, притом что у них и так не хватает рук, Антония бросает все и смывается в разгар обеденного наплыва посетителей, оставив Реджину разбираться с ордой промокших и недовольных туристов.
— Я не говорю тебе, как делать что-то. Я просто говорю, что если бы взяли свежий сыр моцарелла вместо этой нарезанной ломтиками гадости, которую ты покупаешь…
— …то люди, которые сюда приходят, не почувствовали бы никакой разницы, — с триумфом закончила Антония.
— Нет, почувствовали бы. Люди всегда замечают качество, если предложить его им. Если ты станешь развивать у них вкус…
Антония презрительно фыркнула.
— Развивать! У меня здесь ресторан, а не вечерняя школа.
Над входной дверью звякнул колокольчик.
Антония кивнула в сторону зала.
— Ступай к клиентам.
Клиенты… Туристы с песчаных пляжей, требующие пиццу. Лишенные воображения, недалекие островитяне, которые привыкли получать соус к салату закупоренным в бутылочку, а гребешки — поджаренными. Возможно, мать и права…
Толкнув вращающуюся дверь, Реджина вышла в обеденный зал.
И замерла как вкопанная при виде шефа полиции Кэла Хантера, обнимающего за талию незнакомую женщину.
Впрочем, Реджина мгновенно заставила себя встряхнуться. А чего, собственно, она ожидала? Кэл никогда не проявлял к ней настоящего интереса. Романтического интереса, одернула она себя, вспомнив о его добром отношении к Нику. Очевидно, худощавые и острые на язык одинокие мамочки не в его вкусе.
Нет, скорее Кэла привлекали… Скажем так, экзотические женщины с выпуклостями в нужных местах, полными губами и глубокой ложбинкой на груди.
Вот как эта.
Реджина стояла и смотрела, как Калеб вел эту женщину к ней, поддерживая одной рукой за талию. А кто-то хорошенько избил эту красотку. Но даже строчка уродливых швов, видневшаяся у нее на голове, должно быть, только добавляла незнакомке уязвимости в глазах такого большого и крутого парня, как Кэл.
Женщина была босая. А между тем в окне ресторана была выставлена табличка с изложением принципа, которого здесь придерживались: «ПРИШЕЛ БЕЗ ОБУВИ И БЕЗ РУБАШКИ — ОСТАЛСЯ БЕЗ ОБСЛУЖИВАНИЯ».
Реджина вытерла руки о фартук. И что же ей делать? Вызвать полицию?
— Привет, Кэл. Кто твоя подруга?
— Это Мэгги. Мэгги, Реджина Бароне.
Женщина молча наклонила голову в знак приветствия.
— Рада с вами познакомиться. — Реджина перевела взгляд на Кэла. — Для ужина ты пришел рановато.
В ответ он так интересно улыбнулся — по-своему, одними глазами.
— Я решил избежать давки.
— В таком случае радуйся, что не пришел к нам сегодня на обед. Очередь тянулась из ресторана на улицу, а за прилавком никого не было. Что тебе принести?
— Мне нужны деньги, — сказала вдруг женщина.
Реджина недоуменно уставилась на нее.
— Простите?
Калеб откашлялся и поспешил вмешаться.
— Твоя мать говорила, что вам не хватает рабочих рук. Я и подумал, что Мэгги может немножко помочь вам в этом вопросе.
Ага. Можно подумать, им двигало исключительно желание облегчить ей жизнь!
Реджина перевела взгляд на эту Барби-С-Глубокой-Ложбинкой.
— У вас уже есть опыт?
— Какой именно опыт?
— Обслуживания клиентов за столиками, мытья тарелок, работы с кассовым аппаратом за стойкой. Опыт работы такого рода.
— Нет.
Еще бы, разумеется, нет. Реджина вздохнула.
— Ты уже разговаривал с моей матерью об этом? — поинтересовалась она у Кэла.
— Она сказала, что решение остается за тобой.
Отлично! Мать не позволяла Реджине купить приличного сыра, но если что-то грозило до неприличия выйти из-под контроля, то принимать решение следовало именно ей.
— Ладно. Начнем с того, что я попрошу вас заполнить парочку анкет. Посмотрим, как вы справитесь.
Женщина — Мэгги — перевела взгляд на Калеба.
— Анкет?
— Дай нам несколько минут, — попросил он.
Женщина не сводила с него взгляда, пока Реджина ходила за необходимыми документами.
— Держите.
Пожав плечами, Мэгги с анкетами и карандашом проскользнула в ближайшую кабинку.
— Ты не сможешь внести ее в регулярную платежную ведомость, — сказал Реджине Калеб.
Та в ответ удивленно приподняла бровь.
— Ты хочешь, чтобы я платила ей наличными?
— Это будет не первый случай, когда кому-то в ресторане платят под столом.
— Такова ваша официальная рекомендация в качестве стража порядка, шеф Хантер?
— Это моя просьба, — ровным голосом ответил Калеб. — В качестве друга.
— Вот же дерьмо какое! — с отвращением воскликнула Реджина.
Он улыбнулся, и на один короткий миг она ощутила себя Ником, стремящимся завоевать внимание взрослого мужчины.
— Не то чтобы меня это касалось, — сказала она, — но все-таки почему?
Калеб заколебался.
— Я надеюсь, что ты присмотришь за ней. Дай мне знать, если кто-нибудь будет приставать к Мэгги.
— Ты имеешь в виду, помимо моей матери?
В уголках глаз Калеба снова собрались лучики смеха.
— Я, скорее, имел в виду высоченного мужика, ростом где-то шесть футов и два-четыре дюйма и весом около ста девяноста фунтов.
— А не будет ли преувеличением предположить, что именно этот высокий и стройный незнакомец так изуродовал ее лицо?
— Все может быть.
Реджина ощутила мгновенный прилив симпатии к женщине в кабинке. Мужчины иногда бывают такими скотами! Но у нее были свои близкие люди, о которых она должна позаботиться.
— И ты ждешь, что он вернется, чтобы довести начатое до конца? — спросила она. — Теперь, когда занятия в школе закончились, Ник все время крутится где-нибудь поблизости, и я не стану делать ничего, что подвергло бы его опасности.
— Я бы и не стал требовать от тебя этого, — заверил ее Калеб. — Я просто хватаюсь за соломинку.
— За соломинку, говоришь?
Реджина взглянула на Мэгги. Женщина отложила все анкеты — они теперь лежали перед ней на столе — и подзывала Геркулеса, который возлежал на своем обычном месте на подоконнике. Кот, который обычно с крайним презрением относился к посетителям ресторана, вытянул шею, чтобы понюхать ее пальцы. Реджина решила, что это говорит в пользу Мэгги.
