Кэри Хейл закинул голову к потолку. Я видела, как поднялась и опустилась его грудь. Он несомненно вспомнил двадцать пятое декабря прошлого года, когда пытался меня убить, и когда сказал мне эти слова. Он опустил взгляд на меня, прищурился.
— Я дорог тебе?
— Если с тобой что-то случится, я никогда не узнаю правды.
Когда Кэри Хейл вернулся в свой лесной домик, сразу же прошел по коридору в небольшой зал, с камином, декорированным под камень, деревянными полами, с пушистыми коврами, и небольшими, но удобными креслами и диванчиками; Серена сидела в одном из кресел у камина, и как раз подбрасывала полено в огонь. В ее рыжеватых волосах играли блики, лицо было освещено языками пламени, и по этой причине Кэри ощутил себя довольно странно — словно в его мозг пыталось пробраться новое воспоминание.
— Ты сказала ей, что я умираю? — спросил он, медленно шагая к Серене, и стаскивая свою куртку. Ему показалось, что собственные шаги звучат тяжелее. Непривычно.
Серена даже не глянула на него, но Кэри чувствовал — она на взводе.
— Да, я сказала это. Потому что это — то, что действительно происходит сейчас.
— Я предупредил тебя не делать этого.
Как и следовало ожидать, Серена пружинисто обернулась, зло глядя на парня, подступившего к ней.
— И ЧТО?! — с вызовом спросила она. Его голос вибрировал от ярости. — Я буду делать то, что считаю нужным, так ты говоришь, верно? И я буду поступать так же, Кэри! Я сделаю то, что должна сделать!
Кэри Хейл обошел диван, приближаясь к Серене и нависая над ней. Несколько секунд он смотрел на нее испепеляющим взглядом сверху вниз, потом вкрадчиво прошептал:
— Не говори больше с ней. Никогда. Я сказал, что я убью Габриель, если она тронет ее, думаешь я не сделаю этого с тобой? Думаешь, меня что-то остановит? Больше нет ничего, что могло бы остановить меня, Серена. Потому, что мне действительно нечего терять.
Кэри Хейл швырнул в кресло свою куртку, и отошел, собираясь подняться в свою комнату. Как только Серена вновь обрела в себе уверенность, она крикнула ему вслед:
— Я не собиралась причинять ей боль! Я не собиралась ее пугать! Значит, такого ты мнения обо мне?
Поднимаясь по ступеням тяжелыми шагами, он произнес:
— Я делаю выводы, наблюдая за людьми. Например, за тобой, Серена.
Она бросилась за ним, потом вернулась к камину, чтобы оставить кочергу, и из-за этого едва успела проскользнуть в комнату Кэри Хейла, до того, как он закрыл дверь. Появление девушки нисколько не удивило его, но он вошел в ванную, и задержался там на полчаса, в надежде, что Серена уйдет. К сожалению, когда он вышел в свежих штанах и футболке, она все еще стояла у двери, и цепко следила за каждым его движением, когда Кэри шел к своей постели, и когда опускался на покрывало.
— Что ты имел в виду?
— Я сказал то, что сказал.
— Со мной не нужно играть, Кэри! Скажи, что ты имел в виду.
Он испытующе посмотрел на нее:
— Ты говоришь, что ты не причинила бы ей боль, но ты всячески способствуешь тому, чтобы это случилось. Ты устроилась в школу, чтобы следить за ней, ты говорила с ней, и ты сказала ей, что я могу умереть. Считаешь, этим ты оказала ей услугу?
— Вот и проверим, что она чувствует к тебе в действительности, — с чувством собственного достоинства протянула Серена, скрещивая руки на груди. Виноватой она себя не ощущала.
— Почему ты ее так ненавидишь? — вдруг спросил Кэри Хейл. — Неужели ты считаешь, что она каким-то образом повлияла на то, что случилось с твоей сестрой?
— Нет! — воскликнула Серена. Она не хотела говорить сейчас о Еве. Только не сейчас. — Я догадываюсь, кто это сделал, и я разберусь со всем этим сама. Ты спрашиваешь почему я так ненавижу ее? А почему ты ее защищаешь? Это из-за нее ты стал таким!
— Прекрати, — Кэри Хейл положил под голову еще одну подушку. На него вдруг навалилась усталость, и он впервые за несколько часов ощутил приступ томной, едва заметной боли, пробивающейся внутри него.
Серена вздохнула, делая несколько шагов к другу:
— Я так поступила не потому, что я ненавижу ее, или потому, что я хочу, чтобы у нее были неприятности. Я делаю это для того, чтобы помочь тебе. Знаю, ты не хочешь этого, но ты не можешь контролировать тех, кто окружает тебя. Меня ты не сможешь контролировать. Можешь убить меня, Кэри, но я не стану сидеть в стороне, пока ты умираешь.
— И что же ты сделаешь? — без видимого интереса спросил Кэри Хейл.
— Почему ты не воспринимаешь меня в серьез? — Серена поморщилась от обиды.
— Ты Бог?
— Что?
Кэри резко принял вертикальное положение, и повторил вопрос:
— Я спросил, ты Бог? Ты можешь подарить мне жизнь? Ты можешь вернуть мою душу? Можешь унять боль? — Тут Кэри констатировал: — Ты не можешь ничего, Серена. Я ценю, что ты так усердно пытаешься найти выход, но иногда его просто нет. Иногда нужно вовремя сдаться, чтобы сохранить последние силы.
— Я не сдамся! — рявкнула Серена. Кэри Хейл равнодушно кивнул. Он вернулся в горизонтальное положение, слаживая руки на животе.
— Делай что хочешь, Серена, главное не впутывай сюда Энджел. Она точно не захочет принимать участие в этом. И я не хочу этого для нее. Пусть у нее будет несколько спокойных недель. А потом, я окончательно уйду из ее жизни.
Серена вытерла пальцем слезинку под глазом, затем, сиплым голосом выдавила:
— Я немного завидую ей. Потому, что с ней ты так заботлив и нежен.
Кэри Хейл закрыл глаза, медленно вдыхая и выдыхая воздух. Меньше всего он хотел сейчас, чтобы Серена плакала. Она его семья. Кроме Серены у него никого нет, так почему он постоянно доводит ее до слез?
Кэри собирался попросить прощения, за свои слова, но не успел.
— Извини. Я что-нибудь придумаю…
— Не. Надо. Серена, — с нажимом произнес Кэри Хейл. — Не надо ничего придумывать.
— Нет, выслушай меня! — девушка выглядела безумной. Она приблизилась к его постели, присела на покрывало, и быстро сказала: — Скай хорошо влияет на тебя. Ты спросил, могу ли я вернуть тебе душу, могу ли я избавить тебя от боли, и я думаю, есть способ.
Кэри Хейл вспомнил слова Безликого.
— Нет, Серена. Я знаю, что ты хочешь предложить. Хочешь использовать Энджел?
Девушка с восторгом продолжала, словно парень не предупредил ее:
— Нет, только послушай. Сегодня в ее комнате ты провел достаточно времени, верно? Ты наверняка забыл о своей боли, потому, что желание защитить ее было сильнее этого. Ты хотел предупредить ее о своей матери… я думаю, Энджел, что-то вроде твоего лекарства.
