На работу я сегодня не вернулся. Закончив с последними делами, я вышел на улицу и, отказавшись от услуг водителя, направился, что называется, куда глаза глядят. И просто шел по почти безлюдным в рабочее время дня тротуарам, бездумно рассматривая редких прохожих и угрюмые здания. Шел, шел и шел…
Глава 28.
Итан.
От орущего голоса Никса начинала болеть голова, но я старался не обращать на него внимания. И упрямо передвигая ноги, преодолевал перекресток за перекрестком.
Я и сам не знал, куда идти. К Сэму? Что я ему скажу? Правду раскрывать нельзя, да он и не поверит, наверное. Еще слухи о невменяемости Мартина Никса примут опасную форму. Нельзя такого допускать! Мне необходимо, чтобы подписанные сегодня документы вошли в полную силу в случае смерти физической оболочки.
А если выживу — что ж, буду управлять делами богатой жены как удачно женившийся альфонс, — посмеялся я над самим собой. По сути, ведь так оно и есть. Я тот самый счастливчик, на которого обратила внимание завидная невеста — молодая и очень красивая вдова самого Мартина Никса.
Приколы над самим собой отвлекали мало, но поговорить все равно было не с кем, кроме разве что разгневанного призрака, увязавшегося за мной.
Звонить Люциусу? В этот раз медиум точно меня пошлет куда подальше! Я и так порядком достал его, наверное, за эти дни. Хорошо, если он сам меня не отправит в преисподнюю.
Вернуться к Деборе? Бередить рану, которой не затянуться? Ни за что! А кроме того, я не могу подвергать ее риску, учитывая, как близко сейчас Мартин и как сильно он злится.
Время от времени тело вновь переставало слушаться меня. Становилось тяжело ходить, будто земное притяжение возросло в несколько раз, и меня вот-вот расплющит, размазав по поверхности планеты. Сердце стучало в бешеном ритме, а легкие не успевали усваивать воздух, поступающий с учащенными вдохами.
Дойдя до высоченного небоскреба, я пepeшeл улицу и направился к нему. Внутри современной высотки было очень многолюдно. Народ толпился перед скоростными лифтами, у стоек регистрации, судя по надписям, относящихся к различным компаниям. Должно быть тут располагались какие-то офисы.
С большим трудом втолкнув себя в раскрывший свою металлическую пасть лифт, вместивший в брюхо большую часть ожидавших, я стойко держался, прислонившись к стене, чтобы не свалиться, пока его створки медленно закрывались, пища от перевеса.
Поймав взглядом табло этажей, я с удовлетворением обнаружил, что их тут целых пятьдесят пять. Какая удача!
Отличная смотровая башня для прощания с родным городом!
Когда кабинка, в конце концов, доползла до последнего этажа, регулярно останавливаясь чуть ли не на каждом последующем, в лифте уже никого кроме меня не наблюдалось.
А я несказанно рад был остаться, наконец, наедине с самим собой.
Еще бы Никс сошел вместе с другими пассажирами! Жаль, что последние минуты мне предстоит провести с самым ненавистным мне человеком.
Однажды я слышал выражение о том, что в этот мир мы приходим по одиночке и покидаем его тоже в одиночестве.
Не знаю, быть может, для многих людей так оно и есть, но хочется надеяться, что живут на свете и те счастливчики, которые даже в подобные моменты, не ощущают себя одинокими.
Признаться, выросший без матери, раньше я был и сам согласен с этой мыслью. Однако встреча с Деборой изменила мое восприятие, как этой фразы, так и многого другого в жизни.
Мы не бываем одни при рождении — с каждым из нас бывает мать. Для большинства везунчиков — любящее, заботливое создание, которое рядом даже в эту самую первую секунду бытия.
Я свою не помню. Но хочется верить, что и меня встречали теплом и любовью, что бы ни последовало за этим в дальнейшем…
И на смертном одре нас тоже провожают наши близкие. А Эта мысль посетила меня, когда я умирал, хватаясь за взгляд Деборы в той больнице. Я не был одинок. Эта чуткая, ласковая девушка, умеющая так искренне любить и заботиться — была рядом. Была со мной.
Она и сейчас со мной.
И никакие крики Никса не могут заглушить ее нежного, певучего голоса, все еще звучащего сладкой мелодией в моих мыслях.
К счастью, в коридоре мне никто не встретился. Как никто и не выскочил на моем пути, когда я искал лестницу, ведущую на крышу. А вот и она.
Забравшись наверх и толкнув маленькую дверцу над головой, я оказался на огромной площадке, открытой прохладному ветру со всех сторон.
Тут даже место для посадки вертолета обнаружилось.
«Зачем ты сюда притащился?!» — орал Никс, должно быть, уже понимая, что ему не успеть вернуться в тело.
Ведь я собираюсь ждать здесь последнего выступления полной Луны, что готовилась выйти на звездную сцену из-за синевы небесных кулис.
— Мартин? — окончательно потеряв терпение, позвал я уставшим голосом. — Заткнись уже, а? Смысл так орать? Я ж тебя прекрасно слышу, — проговорил я, усаживаясь на холодное покрытие крыши и прислонившись спиной к какому-то выступу.
«Не делай этого! — взмолился вдруг отчаявшийся сожитель в моей утомленной башке. — Я смогу сделать так, чтобы ты прожил всю жизнь вместе со мной, — сделал он мне сомнительное предложение. — Будем жить в роскоши, слышишь? Можно ведь делить тело на двоих».
Любопытно, жену он тоже собрался делить со мной? — подумал я с отвращением. — Или Никс передумал возвращать Дебору и перед лицом истинной смерти мечтает лишь вернуть себе здоровое тело? Пусть и со мной в придачу. Глупая затея. Люциус четко обозначил, что и как может подействовать.
«У тебя будет все, чего ты только пожелаешь, — продолжал тем временем подкупать меня обреченный призрак, к счастью, не способный прочитать сейчас мои мысли. — Деньги, машины, девушки! — перечислял он все, что считал нужным сам, упуская единственную, в ком нуждался я. — Не будь глупцом, Рид! Мы же оба так погибнем!»
— Необязательно. Один из нас все еще может выжить. Так что ты предлагаешь, Мартин? Вернуться домой и отправить на тот свет Дебору? — проскрежетал я зубами от еле сдерживаемой ярости.
Мне необходимо было услышать это. Я хотел знать, что избавляю мир от полного мерзавца.
«Да! — закричал Никс. — Из-за этой твари мы можем подохнуть оба! Нужно избавиться от Деборы пока у нас еще есть время, — заявил он, не ведая, что с каждым словом лишь усиливает во мне желание стоять до конца. — К тому же это теперь единственный способ забрать назад мои деньги. Аха-ха-ха, — захохотал он злобно. — Пришла моя очередь стать вдовцом. Давай же, Рид, действуй! Чего ты медлишь? Пошли, придушим мою красотку-жену и заживем с тобой как короли! Без ее вечного нытья и недовольной мины. Как я раньше не додумался избавиться от нее? — спросил он внезапно самого себя. — Привязался к ней намертво, хоть и знал всегда, что нам не по пути», — ответил Мартин на свой же вопрос.
И мне почудились в его голосе неожиданно сожалеющие нотки с примесью печали. Однако это впечатление мгновенно развеялось последовавшим:
«Ну же! Не будь слабаком, Рид. А не сможешь, передашь управление мне, — предложил Никс. — Я сам отправлю женушку к праотцам», — ухмыльнулся он.
— Слаб тут только ты, Мартин, — ответил я спокойно, подходя к краю крыши и посмотрев вниз. Было так высоко, что захватывало дух. Быстро отстранившись, я зажмурил глаза.
«Ты теряешь контроль, — злорадно отметил Никс. — Убирайся из моего тела!» — прорычал он вновь.
Мартин был просто в бешенстве. Поняв, что нельзя больше медлить, я перешел к рискованному плану Б.
— Не будь я в себе так уверен, давно бы сиганул вниз отсюда, — указал я на край. — Прикончил бы тебя, без риска для Деборы.
«И сдох бы сам! Ты никогда не смог бы спрыгнуть! Кишка тонка, слюнтяй!» — заорали мне в ответ, но я все же уловил страх в его словах.
— Проверим? — усмехнулся я, открыв глаза и перелезая через перила. — Сейчас ты заткнешься, Мартин, и не проронишь отныне ни слова, — предупредил я его. — Одна попытка с твоей стороны перехватить управление, и мы оба полетим на асфальт, в бессмысленной борьбе за гибнущее тело.
