Герцог для сиротки. Академия магии - Александра Черчень

его нужно забрать, долечить, а после уже все остальное. Заходи вечером, Хелли, хорошо? Тем более что я прописал в договоре протектората Мушерала двоих: себя и свою подопечную первокурсницу. Мотивация элементарна: отенок лучше воспринимает тебя, как… самку. Ему будет проще адаптироваться в таком окружении.

— Как скажешь, — порозовела я.

— Тогда до вечера, — первым попрощался герцог и, отвесив мне короткий поклон, свернул в ближайший коридор.

А я вздохнула, несколько мгновений потопталась на месте, определяясь с направлением, и, выбрав наконец, решительно двинула к лестнице.

По пути костеря себя на чем свет стоит!

Вот нужно было тебе сокращать дистанцию, глупая?

Как говаривала моя тетка, если уж решила, что на сеновал не пойдешь, то больше подолом не крути!

С другой стороны я вроде как и не кручу. Я же дружу! Это естественно — благодарить друзей.

Так не только я делаю! Этот жест признательности даже среди аристократов считается совершенно нормальным, не говоря уже о простом люде. К которому я до сих пор отношусь, между прочим!

В общем, я еще немного внутренне пометалась и, решив, что норма страдашек на сегодня выполнена, направилась в свою комнату, а оттуда в библиотеку. Учиться, разумеется!

Вечером, как и уговорились, сбегала в больничку, чтобы спросить у нашего рысенка, как тот устроился. Но Шерик спал. Для лечения его погрузили в сон, наложили повязку с мазью для скорейшей регенерации и обещали, что проснется он только утром.

Рысик свернулся клубочком в натуральном гнезде — большом, круглом, мягком, даже на вид уютном. И явно не сотворенном наспех магически, а купленном, новеньком. И когда только герцог успел?.. Или в нашей больничке и для животных всегда все готово?

Я поплотнее укрыла Шерика теплым пледом (тоже новым и по его размеру), потрепала по ушкам и отправилась к себе — продолжать грызть гранит науки.

Но, как водится, путь знаний тернист, и на моем пути возникло препятствие. Оное препятствие обладало медвежьей статью, хорошим титулом, обаятельной улыбкой и непомерной наглостью.

— Судьба моя, Хелли, вот и ты! — во весь голос пафосно поприветствовал меня маркиз Реманс, выныривая с какой-то боковой дорожки по пути от больнички к общежитию.

— Кошмар мой, Натан, вот и ты! — в том же духе поприветствовала я в ответ старшекурсника.

— Я скучал без тебя, солнце наше бытовое!

— А я вот вообще не заметила твоего отсутствия, зараза ты навязчивая.

— Фу, какая грубая девочка.

— Фи, какой противный мальчик.

Несколько мгновений он смотрел на меня, подрагивая уголками губ, а потом запрокинул голову и расхохотался. После чего поприветствовал уже нормальным тоном:

— Добрый вечер, Хеллиана.

— И тебе того же, — уже ровно ответила я и продолжила свой путь рядом с подстроившимся под мой шаг маркизом. — В общагу идешь?

— Теперь да, — легко согласился он. — Гулял, гулял и тут смотрю — моя будущая жена идет! Как не догнать?

Я лишь со вздохом покосилась в его сторону.

Боги, как можно быть таким, а? Притом действительно, чем грубее я себя с ним веду, тем в больший восторг он приходит. Ты слово — он десять. И все сплошь какие-то дурацкие!

Лучше вообще молчать.

Некоторое время мы оба и молчали. Шли по парку на который стремительно опускался поздний вечер. Сумрак с каждой секундой становился все более густым и практически осязаемым. И если сначала он просто таился в тенях кустов, прятался в кронах деревьев, то теперь выползал оттуда, словно плотный туман.

— О чем думаешь? — спустя некоторое время спросил Натан.

— Об осени, — спустя несколько мгновений все же ответила я. — О темноте. О том, какие вы, мужчины, странные.

— Ну-ка, а вот о последнем поподробнее! Тебя печалит какой-то мужчина? — На мое плечо легла загребущая ладонь, а уха коснулось теплое дыхание и практически интимный полушепот: — Ты можешь все-все рассказать дядюшке-Натану, девочка моя. Он, знаешь ли, большой специалист в делах любовных! И подскажет, и расскажет, и покажет…

— Чую, показывать особенно любит, — буркнула я, стряхивая с себя чужую ладонь. — Правда, не знала, что дядюшка Натан так хорошо разбирается в мужчинах. Может, все не то, чем кажется, а?

— Противная девчонка, — промурлыкал мне на ухо маркиз Реманский. — Но я люблю таких.

— Вот про это я и думала! Я искренне считала раньше, что для того, чтобы нравиться мужчинам, ты должна быть умной, спокойной и симпатичной. А оказывается, что ты должна быть грубиянкой и хамкой! Вот как так? Все книжки про девиц, которые покоряют сказочных принцев своим отвратительным характером, все же имеют под собой какую-то почву?

— Хм… — Натан внезапно стал более серьезным. — Нет, малыш, дело не в характере. Дело в том, что прекрасно видно: ты не хамка и не грубиянка. И так же видно другое: я тебе настолько не нужен, что ты готова практически на все, чтобы от меня избавиться. Это… заводит. Слышала про инстинкт охоты?

— Слышала. Все же вы все до прискорбного примитивны.

— Не тебе спорить с природой, — с философской ноткой ответил старшекурсник, казалось, ничуть не обидевшись. — Вот мы и пришли почти. Время с тобой всегда летит незаметно.

— Зачем ты это делаешь? — прислонившись к фонарному столбу у дорожки, спросила я. — Ну вот действительно?

— Я провоцирую тебя на эмоции, — подмигнул парень. — А уж их полярность в будущем можно будет сменить. Кстати, об этом… как продвигается помывка дракона?

Я помрачнела.

— К сожалению, пока не очень активно. Я была слишком оптимистична. Ну или профессор Риот оценивал меня слишком высоко, раз поручил такое задание, а я не могу с ним справиться. Ну, с наскока.

— Ты к себе строга. Сейчас нагрузка по основному профилю сильная. А то, что задал тебе бытовик, требует хорошего математического аппарата и творческого мышления. Ну