— От мыслей о Вас, герцог, — её голос спокоен. Но я знаю, что это напускное. Синяя едва видимая жилка бьется на виске. Пульсирует… под моими губами, — о том, что ждёт меня… уже завтра.
Еще шажок. Но дальше нельзя. Руки. Мои руки держат её. Оковы. Она так считает, я это знаю. Моя свободолюбивая девочка.
— Не целуйте меня больше, — расстояние между нашими телами не больше ладони. Потому шаг делаю я, одновременно охватывая её сжатые кулачки своими ладонями. — Пожалуйста.
— Боль. Она не нужна, — я впитываю в себя её эмоции. Растерянность. Замешательство. Как и её боль, — не поможет, Кьяра. И шрамы…
— Нет! — она вскрикнула так, будто я вонзил в неё клинок. — Оставьте. Я хочу, чтобы они были. На память о Ней. О том прекрасном существе.
— Кьяра, я подарю тебе саламандру, если ты этого желаешь, но шрамы на ладонях… — я огладил уже затянувшуюся кожу, чувствуя их подушечками больших пальцев, — вообще шрамы… они не красят девушек.
— Мне всё равно. Оставьте. Это Её подарок.
— Хорошо, — я вздохнул и рывком повернул Кьяру к себе лицом.
Обхватив ладонью подбородок, я заставил её смотреть мне в глаза. Не так, как было в кабинете, когда она избегала встретиться со мной взглядом.
— Пусть будет так. Как ты хочешь. Но это в последний раз, когда ты прячешь от меня свои чувства… за другими — более сильными. Такими, как страдание.
— Что с того, что я страдаю?! Разве вас это волнует?! Разве вам есть дело до меня и моих мыслей, чувств, желаний?! — её пересохшие губы, такие сухие, что хочется их увлажнить. Своими. Что я и сделал.
— Есть, — выдохнул я, гладя её щеку, стирая всего одну, но всё же слезу, сорвавшуюся с ресниц, — я дам тебе год.
— Правда?!
— Да.
— Что я должна подписать?
— Ничего.
— Почему?! — о, ради этого зрелища стоило пойти на уступки: эта неуверенность, удивление и толика надежды — и всё в одном взгляде теплых ореховых глаз.
— Я так решил.
— Но соглашение Кайрими и Хозяина предполагает…
— Его не будет. Ты будешь свободна от Ока Айоры и её жриц, — я чувствую, как судорожно она сжимает мои руки, — я уничтожу медальон. И клеймо.
— Почему…Рихард?! — шёпот, едва слышный, но я услышал… неверие и страстное желание. И, наконец, она назвала меня по имени. — Почему?! Ведь сегодня…
— Тш — ш-ш… Кьяра, не волнуйся! — я приложил палец к её губам, заставляя молчать, — Ты будешь свободна. Соглашение тебе не понадобится. Всё, что я обещал тебе как будущей Кайрими, ты получишь.
— Но почему?!
— Потому… — я ласкал губами раковину её ушка, — …потому, что я хочу, чтобы этот год ты провела со мной добровольно, сама того желая. Как моя женщина. Смелая. Гордая. Свободная. Ото всех. Кроме меня.
— Я не понимаю тебя! — не пытайся отстраниться, девочка, не дам. Я хочу обнимать тебя и буду, — Ведь вы…ты мог бы настоять. Я бы согласилась. Мне… я загнана в угол. Я словно зверь, что…
— Кьяра, посмотри на меня! — власть, да, она уважает власть, — ты — не животное. Ты — женщина. Моя. Я никому не дам обидеть тебя. Даже самому себе. Но ты должна верить мне. Безоговорочно. Абсолютно.
— Ответь мне на один вопрос?! На один, хорошо?! И я поверю! — о, эта надежда в каждом слове, этот трепет в каждом касании её рук — они сводят с ума. Не ожидал от себя, что, овладев столь юной неискушенной душой, я испытаю столь сильное удовольствие. Удовольствие от осознания безграничности собственных возможностей. От собственной власти над телом, над разумом, над самой жизнью девочки, что так доверчиво прижалась ко мне.
— Я слушаю.
— Почему я?! — и этот взгляд. Глупая малышка, кто же смотрит на мужчину таким взглядом. Будто от его слов зависит существование самого мира.
— Потому, что ты — загадка! Я не могу до конца понять тебя! Но хочу… Как же я хочу! Хочу…тебя. Всю. Целиком. И ты будешь моей. Уже моя. И ничья другая.
— На год.
— Пока ты не попросишь больше. А ты попросишь. Я знаю.
— Посмотрим, — она медленно отошла от меня, разомкнув наши руки. Я позволил, тут же ощутив, будто мне стало чего‑то не хватать. Чего‑то… родного?! Об этом потом. Еще один вопрос не решен.
— Кьяра, сегодня на ужин приглашены гости… друзья, так скажем. Я хотел бы тебя представить.
— Это важно…моё присутствие?! — насторожилась. А обещала верить. Приручать её будет весьма интересно.
— Да. И это не обсуждается! — хмуриться, что весьма понятно, суровость в моем голосе — это повод. — Я хочу… гордиться тобой.
— Хорошо. Мне нужно быть готовой…
— Горничная поможет тебе выглядеть соответственно. В девять за тобой придут.
— Это всё?!
— Ты…куда‑то спешишь?!
— Я… хотела бы побыть одна. Но если ты…
— Кьяра, я чувствую твоё смятение и твою…ложь, — она снова у окна. Что же так привлекло её внимание? — не надо пытаться меня обмануть. Глупо. Лучше скажи прямо, что тебя мучает!?
Подойдя к ней, я снова обнял её. Не удержался. На этот раз она не вздрогнула, но и не расслабилась. Куда она смотрит? Кладбище. Теперь вздрогнул я.
— Кьяра! — не реагирует. Настолько погрузилась в свои мысли? — Кьяра, демон тебя дери, не смотри туда! Кьяра, я… я шутил! Неудачно! Кьяра! Да что ж это такое?!
Мои руки охватили её, ледяные. Повернул к себе. Снова обнял.
Я смотрю в её глаза. И понимаю, не верит! Она вообще не верила ни единому моему слову, сказанному в этой комнате. Адское пекло!
— Кьяра, девочка моя, послушай… Это был щантаж. И еще… Я просто запугивал.
Я…
— Какая из них?! Какая… — её осипший голос прервался, — есть ли там моя?! И где?!
— Кьяра! — встряхнул. Она словно в дурмане. — Кьяра, там нет и никогда не будет твоей могилы, ты меня слышишь?! Ты слышишь меня?!
Молчит. Я грел её магией, отдавая часть собственного тепла. Поможет ли?! Должно помочь. Кожа рук уже чуть теплее.
— Прости… меня! — слова давались с трудом. Всего два никчемных словечка, но как же тяжело. — Прости!
Её голова безвольно опустилась на мою грудь. Тело чуть вздрагивало. Я гладил её спину, волосы, плечи одной рукой, другой удерживал её на весу. Ослабнет. И может упасть. Потому держал. А еще потому, что только что осознал, как весь мой недавний триумф от обладания ею, от осознания факта владения, власти рассыпался как карточный домик.
Доверие. Её вера в меня — вот истинная власть. Истинная ценность. Сардос был прав. Как же он был прав.
— Завтра, Кьяра, уже завтра ты будешь свободна! Ты сможешь стать тем, кем пожелаешь! Ты слышишь, малышка?! А то, что было… я просто дурак, Кьяра. Мальчишка, который заигрался, потерявшись в собственной игре. Ты только верь мне, хорошо?!
