— Да, — с нежность выдохнула Анифа, глядя на дверь, за которой скрылся сын.
— И такой хорошенький!
— Определенно.
Хорошенький и ласковый, как котенок. И к тому же спокойный, хоть и деятельный. В этом возрасте Ран был более безрассудным и безбашенным. А что уж говорить про Далию!
Глава 17
Помимо своей воли, Анифа чувствовала удивительное и томное предвкушение. Как только сын ушел, и Лиа, приготовив постель ко сну, помогла переодеться и переплести волосы, тоже, женщина вместо того, чтобы лечь, села около очага на ковер.
Жаркий огонь нежно ласкал ее кожу, а неритмичное потрескивание убаюкивало и умиротворяло. Пламя горело ровно и спокойно, не было никаких искр, а угли под дровами переливались и сияли, как драгоценные камешки.
Неудовольствие от прерванных сероглазыми братьями из Рагланда посиделок потихоньку стерлось из ее сердца, уступив место спокойствию и пониманию — если она сама не решит возникшую проблему, то никто другой ее не решит. И пока эта ситуация не разрешится, ее жизнь будет представлять сплошной кошмар и неразбериху.
Именно такой — сидящей в отблесках огня, в плотной и длинной сорочке до пят, с поджатыми к подбородку ногами и в мягких домашних туфлях на тонкой подошве — ее увидели все же появившиеся мужчины. А когда Анифа заметила их приход, она глубоко вздохнула и на пару секунд прикрыла глаза. И дернулась, порываясь встать им навстречу, но, передумав, осталась сидеть на месте.
Первым к ней подошел Свен. Опустился перед женщиной на корточки и медленно положил ладонь на обтянутые светлой тканью колени и мягко погладил. Анифа с настороженностью поглядела на него, и уголки ее губ невольно дрогнули в слабой улыбке при виде серьезного и какого-то напряженного выражения мужского лица.
— Значит… Не можешь выбрать, да? — без вступления спросил Свен негромко.
Сигурд тоже приблизился и сел рядом. Поддавшись безотчетному порыву, Анифа откинулась на его плечо и снова вздохнула. Близость и сила этого мужчины, особенно после проведенного вместе времени, ее успокаивали, а вот Свен перед ней, наоборот, волновал. И эти противоречивые ощущения жаркой волной, более горячей, чем огонь, опалили женщину, заставив задержать дыхание.
Но вместо того, чтобы полностью отдаться им и, как следствие, отпустить разум, Анифа тихонько проговорила:
— Прости, Свен. Я была эгоистична, а мои действия — необдуманны.
Она услышала, как удивленно хмыкнул Сигурд. Но никак это не прокомментировала. Однако ей нужно было высказаться. Объясниться. Хотя сделать это, не вдаваясь в детали… было трудно.
— Пойми меня правильно — я не хочу доставлять никому проблем. — тихонько пробормотала она, крепче обхватив ладонями свои лодыжки, — И долгое время была одинока, несмотря на огромное количество сватов. Я полностью посвятила себя своим обязанностям и своим детям… и не думала повторно выходить замуж. Рикс был… не единственным моим мужчиной. К сожалению. И, если уж говорить честно, у нас не было свадьбы и никакого брачного ритуала мы не совершали. Но он стал любовью всей моей жизнью и отцом наших детей. Я не могла и подумать, что после него смогу с кем-то разделить постель.
Шумно переведя дыхание, Анифа машинально тряхнула головой и смахнула выступившие в уголках глаз слезинки. Но продолжила:
— Но случилось то, что случилось. Ты и твой брат… Вы оказались более чем настойчивы. И заставили вспомнить… всякое… — на скулах женщины вспыхнул румянец, — Это смущает… и раздражает… Поэтому будет лучше, если вы оба просто исчезните…
— А ты правда этого хочешь? — спросил негромко Сигурд, обняв ее за плечи и еще теснее прижав к себе. И мягко провел костяшками пальцев по щеке.
При виде этого жеста Свен утробно пророкотал, но Анифа лишь опять вздохнула.
— Знаешь… Это чертовски неприятно, когда женщина не может определиться, — сказал младший брат недовольно, — Но… Я могу это принять.
— И я тоже, — кивнул Сигурд, повернув к себе лицо Анифы, — Ты, девочка моя, слишком пылкая и страстная. И… ты уже была с двумя мужчинами? Сразу?
Вместо того, чтобы ответить, женщина молча опустила ресницы, и Свен эмоционально ругнулся.
В это было трудно поверить. Анифа, эта нежная и одновременно строгая и неприступная женщина, мать троих детей, просто не могла иметь подобный опыт и, более того, желать его повторения. Или же все-таки могла?
— Когда?! И с кем?! — прорычал он недовольно.
Нет, это не то, о чем Анифа действительно хотела рассказать. Но почему-то ее рот раскрылся, и слова полились словно сами собой. И даже Сигурд, задержав дыхание, ловил каждое из них, ведь женщина не делилась с ним этой информацией.
Анифа откровенно и немного скомкано рассказала братьям о своей жизни. О том, что родилась в маленькой деревне на границе, как кровожадный отряд степняков сжег поселение и отчий дом, убил отца и братьев, а ее мать и ее саму взяли в рабство. Как она росла в стане кочевников и была бесправной игрушкой для мужчин племени, а после — наложницей вождя Шах-Рана. И как тот делил ее с Риксом, своим побратимом, пока суровый северянин не пожелал ее в единоличное владение. А она… она поддалась этим неожиданно вспыхнувшим чувствам, незнакомым и сокрушительным, и растворилась в них, как в безжалостном морском шторме…
— Я была шлюхой, — с горечью подытожила Анифа, роняя очередные слезы, — Даже хуже. Я не продавала свое тело — будучи почти ребенком, я не могла и слова сказать против произвола мужчин племени Горха, не могла дать отпор ни насилию, ни желаниям Повелителя… Он был моим хозяином — жестоким и грубым. А мне хотелось жить…
Вот так.
Просто и незамысловато.
Все карты вскрыты и теперь точно нет пути назад. И мужчины могут наконец-то уйти. Или даже не так — они простообязаныуйти, испытывая к ней брезгливость и неприязнь.
И так будет правильно…
Но вместо этого Свен вдруг резко подался вперед и, обхватив ее затылок ладонью, вжался в губы Анифы яростным и жадным поцелуем. От неожиданности женщина всхлипнула и дернулась в сторону, но рука Сигурда продолжала надежно обнимать ее и сжимать пальцами округлое женское плечико.
Ошеломленная, Анифа все же непроизвольно ответила на поцелуй и послушно раскрыла рот под давлением губ и языка Свена. А после, выгнувшись, вскинула вверх руку и обхватила мужчина на голову, теснее притягивая к себе.
Теперь уже жарко стало и внутри. Она вспыхнула желанием мгновенно и ярко и тихонько простонала, заерзав. Сердце забилось с удвоенной силой, грудь налилась, а между бедер стало горячо и влажно.
Это произошло так быстро и с такой оглушающей мощью, что, кажется, еще пару секунд, и она могла лишиться сознания.
Но вместо этого ее словно что-то толкнуло изнутри, заставив вскрикнуть и широко распахнуть глаза. Однако это была лишь реакция тела на очередную ласку — продолжая целовать ее, Свен с жадностью обхватил свободной рукой ее ноющую грудь, а Сигурд, переместившись за спину, стянул с ее плеча ворот рубашки и прижался губами к обнажившейся коже.
Это был не морок и не мираж. Братья действительно ласкали ее — оба, вместе. Опаляли своим жаром и, будто в тисках, сжимали между собой.
Неужели они так просто смирились с ее решением? Неужели с такой легкостью согласились разделить ее между собой?
А она сама? Боги, это было каким-то безумием — всего пару прикосновений, всего один поцелуй, хоть и жаркий и страстный, но она уже кинулась в эту чудовищную эйфорию, от которой в один миг задрожали ноги, а голова закружилась и подернулась поволокой…
И это называется — поговорили?
Впрочем, ей нравится. Чувствительное к ласкам, ее тело отозвалось с таким жаром, с такой готовностью, что всяческие мысли и сожаления покинули ее рассудок, позволив раствориться в наслаждении.
Продолжая с жадностью целовать ее, Свен провел своими руками по телу женщины и снова коснулся ее ног. Задрав подол сорочки, мужчина импульсивно сжал ее лодыжки, потом погладил и скользнул вверх, чтобы погладить и округлые бедра. Его безумно соблазняли формы Анифы, впрочем, как и всегда, но с тихим рокотом он сдерживал себя, наслаждаясь пока только вкусом ее губ и сглатывая, как воду, ее слабые и нежные стоны.
