ошиблись, едва звуки в в коридоре стихли, дверь открылась и свет брызнул в кладовку, где почти у самой двери очутилась Ситэлия. Её мать предусмотрительно отступила в угол и по-прежнему скрывалась в темноте.
— Ты? — мужской голос показался знакомым.
— О, — молодая девушка сделала вид, будто ничего не произошло. — Здравствуй, Гузи. Я тут, вот, ищу мазь, видишь палец…
Она подняла вверх замотанный палец. Сквозь тканевые лохматься проступали коричневые пятна крови. Мужчина поморщился.
— Выглядит ужасно.
— Пахнет тоже, — жалостливо проронила падчерица лорда. — Выручишь, а? А то мне сложно ходить по замку, когда нас заперли, а в башне совсем ничего нет, чтобы как следует залечить.
— Но как же ты так? — недоуменно вопросил высокий слуга.
— Да вот, грызанула ноготь до крови, а он взял и нагноился и даже слез, представляешь?
— Бедняжка, — посочувствовал ей слуга. — Ну, иди обратно, я принесу мазь, а сейчас посторонись, мне надо взять вёдра и ящики для поленьев. Новая госпожа изволила мыться.
— Новая госпожа? — Ситэлия натянула на лицо улыбку, кривя душей. — Какая такая госпожа?
— Жена сына лорда, она теперь живёт у него в спальне, пока не выбрала себе комнату, — честно признался слуга. — Давай, иди прячься быстрее, скоро сюда нагрянут служанки, если я не потороплюсь.
Он шагнул в кладовку и взял девушку за запястье, чтобы проворно вытащить её оттуда.
— Да не боись, тут нет караульных, они там сейчас празднуют, люди стоят разве что по внешнему периметру. Так что беги по нижнему парапету и поднимись по лестнице, что за узкой дверью.
— М-м-м, — молодая колдунья прильнула к довольно привлекательному мужчине, с которым у неё и ранее были «хорошие» отношения. — Ты как всегда очень мил.
Она хотела было потянуться к нему с поцелуем, однако из его рта на неё брызнула тонкая багровая струя. Закатив глаза от боли, он повалился вперёд и прижал Ситэлию к стене.
— А будет тебе уроком, — злорадно прокаркала колдунья за его спиной. — Он не умер. Ещё пока, я только немного навредила.
— Зачем!
— Не кричи, — с затаённой злобой приказала Айшесс. — Или хочешь, чтобы нас здесь застукали?
— Мама, но зачем? — уже тише, но всё так же возмущённо вопросила дочь. — Зачем ты его так?
— Ты хочешь принести свою жертву, или мы используем его, — кивок в сторону бессознательного слуги. — Давай, вылезай из-под него и помоги мне отнести его к ритуальному столу, тут недалеко.
— Что ты задумала?
— Я? О… не хочешь, чтобы тебя стошнило, лучше не спрашивай. Ты ещё пока не готова, поэтому сегодня я сама всё устрою, а ты постоишь снаружи и посторожишь.
— Нет, не надо, прошу.
— Умолкни, мы успеем вернуться к себе, а когда пойдут слухи, я сумею отвести взгляд от наших делишек и обвинить во всём Иоланду, если она выживет после того, что я ей сделаю.
— Ты сумасшедшая… — выдохнула дочь, глядя на колдунью округлыми глазами.
— А ты будто нет? — та вернула комплимент. — Зациклилась на одном рыцаре, как полоумная, но спишь со всеми подряд. Совесть явно не твой удел.
— Уж точно не твой.
Разговор неожиданно прервался, потому что в коридоре издалека послышались новые шорохи.
— Быстрее, надо убрать его отсюда, пока служанки не пришли, — прошипела Айшесс. — Верь мне, я положу весь мир к твоим ногам.
— Или убьёшь нас обеих своей магией.
Но несмотря на ворчание, Ситэлия сделала глубокий вдох и выдох и помогла матери тащить по полу бессознательного мужчину.
Тревожное настроение не отпускало, пока слуги набирали бадью, то и дело поглядывая в мою сторону. Служанки частенько перешёптывались и пугались каждого шороха. Пару раз я услышала про «капли крови на полу». Не знаю, о чём они говорили, но я оглядела свой наряд, особенно юбку, и ничего не нашла. Неужели это то о чём я думаю?
Мотнула головой и перестала мучиться из-за глупых мыслей. Всё у меня в порядке, а если кто-то и наследил, то точно не я.
Ири и Фири явились как раз вовремя, пользуясь ситуацией — дверь была открыта на подпорку — зашли в нашу спальню и улеглись у камина, довольно урча. Принялись умываться и чистить друг другу мордочки и ушки. Тоже водные процедуры по плану?
Элиас намеренно покинул спальню немногим ранее, чтобы не смущать никого своим присутствием. Он отправился в местный гарнизон, переговорить в начальником стражи. О чём не пояснил. Но я и не спрашивала. Раздумывала о своём.
Не знаю, сколько времени прошло, когда служанка отчиталась, что всё готово.
Вернулась в комнату из мыслей и отпустила служанок, желая в одиночестве понежиться в горячей воде, и чтобы никто не портил настроение осуждающими взглядами. Жаль только, волосы помыть некому, а одна я не смогу. Ну, я и не буду их мыть сегодня. Иначе слишком много времени займёт расчёсывание.
По привычке достала из широкого платяного шкафа рубашку Эла и повесила на спинку стула, стоящего рядом с бадьёй. Узелок с моими вещами, который лежал на столе, развязывать не стала. А никто из слуг не рискнул самовольничать. Конечно, ведь я ещё не выбрала личную горничную, о чем ни секунды не сожалела. Отчего-то сейчас большая свобода действий мне несказанно нравилась. Ранее, будучи в доме моих родителей, мне приходилось дожидаться битый час, когда служанка принесёт мне нужную вещь. А необходимость объяснять, какую именно, и вовсе вызывала раздражение. Да, характер у меня был сложный, уж наверняка с этим утверждением многие из местных согласятся. Но только не теперь. Теперь я сильно изменилась. Во всяком случае, чувствовала это отчётливо.
Вздохнула и прогнала подальше отрывки неприятных воспоминаний. Но как же жаль, что я совсем не могла вспомнить про брачный договор! К кому мы плыли? Не знаю. Лишь смутно помню, что происходило, когда корабль затонул. Выходит, договор так и остался на бумаге? Или я всё-таки встречалась с женихом?
Не знаю…
Не помню.
Или помню? Герб на сургучной печати был мне не знаком. Ох! Но я же могу узнать, кому он принадлежит, не так ли? С другой стороны, а нужно ли мне это узнавать? Не уверена ничуть.
— Фр-р-р-р, — Фири напомнила о себе, повернув голову в мою сторону.
