Ознакомительная версия.
Ничего не слышать, ничего не видеть. Никаких доказательств существования мертвых, за исключением их имен, написанных в блокноте её рукой.
Может, Нив была права. Может, у Блу действительно был своего рода кризис самоопределения. Иногда, и правда, казалось несправедливым, что все чудеса и вся сила, которые окружали ее семью, передавались Блу в виде записей на бумаге.
«По крайней мере, я все еще могу быть частью этого» мрачно думала Блу, чувствуя себя при этом как собака-поводырь. Она держала блокнот у лица, близко-близко-близко, так, что могла читать в темноте. Походило на список имен, популярных семьдесят или восемьдесят лет назад: Дороти, Ральф, Клеренс, Герберт, Мелвин. Много таких же фамилий. Долина была во власти нескольких старых семей, которые если и не были властны, то были огромны по численности.
Где-то за пределами мыслей Блу, тон Нив стал более решительным.
— Как вас зовут? — спросила она. — Извините. Как вас зовут?
Было непривычно видеть сосредоточенное выражение на ее лице. По привычке, Блу проследила за взглядом Нив в центр двора.
И вот она кого-то увидела.
Сердце Блу стучало, словно кулак по ребрам. По другую сторону пульса все еще был он. Там, где не должно было быть никого, был человек.
— Я вижу его, — сказала Блу. — Нив, я вижу его.
Блу всегда представляла, что шествие духов было упорядочено, но этот призрак заблудился, сомневался. Это был молодой парень в слаксах и свитере, волосы взъерошены. Он не был совершенно прозрачным, но и не был очень четким. Его фигура была мутная, как грязная вода, а лицо слегка расплывчатое. Никаких опознавательных черт, кроме его молодости.
Он был так молод, — к этому было сложнее всего привыкнуть.
Блу наблюдала, как он остановился и положил свои пальцы на нос и на висок. Это был такой странный, живой жест, что Блу немного затошнило. Затем подался вперед, будто его толкнули сзади.
— Узнай его имя, — прошипела ей Нив. — Он мне не ответит, а мне нужно еще разобраться с остальными!
— Я? — переспросила Блу, но она уже соскользнула со стены. Сердце все еще бешено билось в её грудной клетке. Она спросила, чувствуя себя слегка глупо: — Как тебя зовут?
Он казалось, не слышал её. Без каких-либо признаков понимания что происходит, он начал двигаться вновь, медленно, недоумевая, в направлении церковной двери.
Блу задалась вопросом: вот так мы держим свой путь к смерти? Постепенное исчезновение вместо осознанного финала?
Пока Нив снова начала задавать вопросы другим духам, Блу двинулась в направлении юного скитальца.
— Кто ты? — спросила она с безопасного расстояния, когда он закрыл лоб руками. Его форма совсем не имела очертаний, она видела теперь, и его лицо было действительно лишено характерных черт. Не было ничего, что делало бы его человеком, но, тем не менее, она видела парня. Что-то говорило ее разуму, что он был настоящим, даже если глаза отказывались это подтверждать.
В том, что она видела его, не было сильного волнения, как она думала раньше. Все, о чем она могла думать, было то, что он умрет в течение года. Как Мора переносила подобные муки?
Блу подошла ближе. Она была достаточно близко, чтобы дотронутся до него, когда он начал снова двигаться, но он все еще не подавал никакого знака, что заметил ее.
Здесь, близко к нему, ее руки превратились в лед. Ее сердце превратилось в лед. Невидимые духи не имели собственного тепла и высасывали ее энергию, от чего её руки покрывались гусиной кожей.
Молодой человек стоял на пороге церкви, и Блу знала, просто знала, что если он войдет в церковь, то она потеряет шанс узнать его имя.
— Пожалуйста, — попросила Блу мягче, чем прежде. Она протянула руку и коснулась самого края его несуществующего взаправду свитера. Холод затопил ее, как и ощущение жути. Она попыталась привести себя в порядок, прибегнув к помощи того, что всегда слышала: духи тянут энергию из окружающей среды. Она чувствовала, как он использует ее, чтобы остаться видимым.
Но ощущения были всё еще очень жуткими.
Она спросила,
— Ты скажешь мне, как тебя зовут?
Он посмотрел на нее, и она неожиданно поняла, что он был одет в школьный свитер Аглионбай.
— Гэнси, — сказал он.
Хотя его голос и был тихим, это не было сказано шепотом. Это было похоже на настоящий голос, говорящий откуда-то издалека.
Блу не могла прекратить пялиться на его беспорядок в волосах, намек в пристально смотрящих глазах, ворона на его свитере. Его плечи намокли, она видела, и остальная его одежда была забрызгана дождем, который еще не пролился. Так близко она могла чувствовать запах чего-то мятного, она точно не знала, но, наверное, это был его уникальных запах или запах, присущий призракам.
Он был таким настоящим. Когда это, наконец, случилось, когда она, наконец, увидела его, это совсем не было похоже на волшебство. Это было сродни изучению могилы и видеть, что она будто заглядывает вглубь самой Блу.
— Это все? — прошептала она.
Гэнси зарыл глаза.
— Это все, что есть.
Он упал на колени — беззвучный жест для мальчика без настоящего тела. Одна рука растянулась по грязи, пальцы сжали землю. Блу видела черноту церкви четче, чем изгиб его плеча.
— Нив, — позвала Блу. — Нив, он… умирает.
Нив стала позади нее. Она ответила,
— Нет пока.
Гэнси почти исчез, растворяясь в церкви, или церковь в нем.
Голос Блу звучал взволнованней, чем ей хотелось бы.
— Почему… почему я могу видеть его?
Нив обернулась через плечо, то ли потому что там были еще духи, то ли потому что их там не было, Блу не могла сказать. Когда она повернулась обратно, Гэнси практически исчез. Блу теперь чувствовала кожей возвращающееся тепло, но что-то, где-то позади легких оставалось всё еще заледенелым. Опасная, засасывающая грусть, казалось, открывается внутри нее: скорбь или раскаяние.
— Есть только две причины, по которым невидящие могли бы видеть духов в канун дня Святого Марка. Или ты его настоящая любовь, — сказала Нив, — или ты убила его.
— Это я, — сказал Гэнси.
Он обернулся лицом к своей машине. Ярко-оранжевый капот Камаро был поднят больше как символ поражения, чем в каких-то практических целях. Адам, друг автомобилей повсюду, возможно, мог бы определить, что не так с машиной на этот раз, но Гэнси, конечно, не мог. Ему удалось докатиться до остановки, приблизительно четыре фута от автомагистрали, связывающей штаты, и теперь толстые шины были то здесь, то там, обляпаны пучками травы. Грузовик ревел без остановок, и Камаро трясся за ним следом.
Ознакомительная версия.
