Хагена я встретила в самый первый день, как только приехала, еще на лестнице.
Здесь ужасная лестница, я до сих пор не рискую ходить одна. Но когда приехала — была просто в панике.
Я всегда знала, что Бер-Сухт приютился высоко в скалах, над городом, но одно депо знать, другое — видеть своими глазами. Когда я поняла, на какую высоту придется лезть, то закружилась голова. И еще больше закружилась, когда я поняла самое главное — бегать вверх-вниз придется постоянно.
У меня с собой было два чемодана, и я не представляла, как затащу их наверх. Можно было попробовать по одному, один оставить, потом вернуться… Но подниматься два раза подряд я, пожалуй, не смогу, это уже слишком. Держа по чемодану в каждой руке, беспрестанно путаясь в длинных юбках, я изо всех сил пыталась прижиматься к боковой стене и не смотреть вниз. Никаких перил, никаких ограждений не было. Если вдруг я поскользнусь и сорвусь вниз… Даже думать страшно.
Вся красная и взмокшая, на трясущихся ногах, кое-как дотащила вещи до небольшой площадки, где-то на четверти пути, бросила все, села, пытаясь отдышаться. И это еще притом, что склон пока был пологий, ступени низкие и широкие, а вот дальше, насколько я могу судить, пойдет настоящая жесть.
Как же люди тут учатся? Может поэтому никто не хочет ехать в Бер-Сухт?
Я сидела, стараясь прийти в себя и собраться с силами, даже на время закрыла глаза.
А когда открыла — передо мной стоял здоровенный бородатый мужик. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Привет, — сказал он. — Любуешься видом?
— Что?
Он смутился, видимо, выражение лица у меня было такое… красноречивое. Я пригляделась… нет, он почти мальчишка, такой же студент, как и я, просто борода делала его старше.
— Прости, — неуверенно сказал он. — Отдыхаешь? Тебе наверх? Хочешь, я помогу донести вещи?
Акцент у него был жуткий, какой-то квакающий. И выглядел он, мягко говоря, странновато, больше похож на бродягу или бандита, чем на студента-закпинатепя. Но кто в моем положении станет отказываться от помощи.
— Давай. Спасибо.
Он подошел, взял мои чемоданы.
— Ты тоже здесь учишься? — спросила я.
— Да… буду. Я тоже недавно приехал. Вот, ходил на рынок, за рыбой.
— За рыбой? Вас что, тут не кормят? — удивилась я.
Он кивнул, улыбнулся сквозь бороду.
— Не кормят. Хочешь, я угощу тебя обедом?
Я пожала плечами. Мне бы подняться сначала. Хотя, обед — было бы здорово.
Для него, кажется, в подъеме не было никакой проблемы, он шел с моими тяжеленными чемоданами легко и быстро, привычно так, словно они ничего не весили, поначалу даже прыгая через две ступеньки. Еще бы, у него ноги длинные, такой здоровенный лось, я ему и до плеча не достаю. Но потом оглянулся на меня. Я шла осторожненько, держась за стену. Пыталась, конечно, не отставать, но куда там.
Он оглянулся и снова смутился, очень искренне.
— Прости, я не подумал…
Подождал и пошел рядом, по самому краю… и не страшно ему, ступеньки здесь не очень широкие, на двоих — в обрез.
— А как тебя зовут? — спросила я.
— Хаген. А тебя?
— Соле. Ты здесь на стипендии, да?
Он неопределенно хмыкнул.
— Это так заметно?
Я пожала плечами. Но да, со своей бородой, потрепанной засаленной курткой и страшным акцентом, он не был похож на человека, способного заплатить за обучение. Только ведь это значило и другое.
— Везет, — сказала я, — мне до стипендии, как до пуны, способностей не хватит.
Он вздохнул.
Потом мы шли, почти не разговаривая, у меня дыхания не хватало на разговоры, а Хаген, похоже, не очень-то хотел. Чем дальше, тем круче становился подъем, выше и уже ступеньки, на каждую мне приходилось едва ли не вскарабкиваться. В конце концов я наступила на юбку, споткнулась и, наверняка, полетела бы вниз, если бы Хаген не подхватил под руку. При этом он еще умудрился не упустить чемоданы, держа один и подпирая ногой второй.
— Знаешь что, — сказал он, — ты посиди здесь, а я отнесу твои вещи наверх и вернусь.
Я попыталась улыбнуться.
— А потом отнесешь меня?
— Да, — совершенно серьезно сказал он. — Потом тебя.
— Я сама дойду…
— Хорошо, — согласился он. — Сама. Только пусть лучше у меня будут свободны руки, чтоб повить тебя, если снова поскользнешься.
Ну, что тут скажешь…
Идти самой страшно. Подожду. У меня ноги подкашивались, тряслись коленки, и не столько от усталости, сколько от нервов. Никогда не думала, что так сильно боюсь высоты. Оставшись одна, я осторожно села подальше от края, к самой стене. Честно говоря, даже пошевелиться было страшно, не то, что подниматься, все казалось — одно неверное движение и меня сдует ветер. А Хаген так резво ускакал вверх…
Я сидела и сидела.
Казалось — столько времени прошло, ужасно долго, целая вечность. Он давно должен был вернуться. В какой-то момент я даже решила, что Хаген забыл про меня, или, хуже того, решил посмеяться… Чуть не расплакалась. Сейчас посихсу немного и, если он не вернется, придется как-нибудь самой, хоть на четвереньках… Надо привыкать.
Я уже почти отчаялась, когда Хаген наконец появился из-за поворота лестницы.
— Соле! — помахал рукой. — Как ты тут?
— Прекрасно, — отозвалась я. — Любуюсь видами.
Он улыбнулся.
— Давай руку, пойдем.
— Пойдем.
Никогда не думала, что у магов, даже у будущих, даже у простых заклинателей, могут быть такие руки. Мне всегда казалось — у них должны быть тонкие длинные пальцы, чувственные и изящные, как у музыкантов. Мои руки, конечно, тоже не эталон, но… У Хагена была здоровенная, жесткая и даже шершавая ладонь, очень грубая, больше подходящая рабочему с завода, чем магу… Зато держал он надежно и крепко, я даже бояться перестала.
И еще, я сначала не поверила, ведь такого не могло быть…
— Хаген, у тебя нет кольца?
В его лице что-то болезненно дрогнуло.
— Нет, — сказал он. — Я принес присягу.
Широкое серебряное кольцо надевают, как только узнают о способностях к магии, я надела в двенадцать лет. Оно помогает контролировать энергию, помогает не допустить случайных выбросов. С помощью кольца можно всегда определить, где молодой маг находится, помочь ему, если он попал в беду. Некоторые сравнивают кольцо с ошейником, который держит на привязи, но оно, в первую очередь, призвано защитить… Магия слишком опасна, если не умеешь с ней обращаться, и для тебя, и для других.
Лан, к слову сказать, тоже носил кольцо, несмотря на два года обучения.
Присяга — это совсем другой уровень. Присягу приносят закончившие обучение маги Литьяте, полностью овладевшие искусством, кольцо для них больше не имеет смысла, они овладели контролем и подтвердили свои знания. Их кожа прошивается тонкими, словно волоски, серебряными нитями. Нити выполняют ту же роль, но их влияние намного выше. Магу, принесшему присягу, можно отдать прямой приказ…
