Пока не услышала рог.
Когда звук впервые пронзил ночной воздух, она решила, что это плод ее воображения. Глубокий, звучный и громкий… и быстро последовавший за ним лай гончих.
Дерьмо.
Сэм и Джереми были не только правы, но и недооценили, где пройдет охота – сегодня охотники вторглись на частную собственность. Её собственность. Вдалеке она слышала стук лошадиных копыт, и этого было достаточно – крадучись через кусты, Мико бросилась бежать к своему дому, поджав хвост.
Взяв её след, собаки продолжали лаять. Страх и адреналин полностью овладели Мико, не давая возможности сконцентрироваться ни на чём кроме маленьких черных лап, едва касающихся земли. Дом. Она должна вернуться домой. Они не смогут достать ее там. Дома она будет в безопасности. Дом.
Одна из собак залаяла тревожно близко, и Мико почти врезалась в дерево. В спешке она искала нору, где могла бы спрятаться и переждать. В смятении, она чуть не пропустила сверкающие глаза хищника, притаившегося в кустах. Появилась большая кошка и, резко остановившись, Мико попятилась назад. О, черт. Становится все хуже и хуже. Мускулистая, золотистая пума прошлась мимо нее, нюхая землю, затем резко рванула в лес.
Не отставая от пумы, следом промчалась хохлатая рысь.
Должно быть, это Сэм и Джереми в своих вер-формах. Ни один хищник не отказался бы от лакомого кусочка лисы, даже если она была такой крошечной. Их запах, раздражая и интригуя, снова наполнил ее ноздри.
Не задумываясь о пришедшей в обличие мужчин удаче, Мико ринулась к дому и, взобравшись на крыльцо, где все еще лежал ее халат, поспешно начала меняться обратно. В моменты изменения она была наиболее уязвима. Волосы на теле встали дыбом лишь только при мысли быть пойманной в середине обращения, но вот она уже была в человеческой форме и натянула халат дрожащими руками. Дыхание не унималось. Это было… невероятно. Понять, что кто-то охотился на нее также как охотился на ее кузину Хаями. Ее привычные охотничьи угодья уже не были безопасными. Осознание этого расстраивало.
Расстроенная или нет, Мико оторвала несколько длинных веток с куста жимолости рядом с крыльцом и протащила их по тропе, маскируя свой запах. Цветы должны перебить ее запах достаточно хорошо, чтобы не привлекать мелких хищников к ней домой. Это был знакомый ритуал, который она всегда проводила после обращения. Однажды на нее напало голодное бродячее животное, но больше этого не должно повторится. Может лиса и ее часть, но мозг-то у нее человеческий, и она не собиралась ставить в своем дворе большой знак с надписью: "Иди и съешь меня!"
Сделано. Мико осмотрела свой двор. Что ей сейчас было нужно, так это выпить. Хороший, крепкий напиток. Может даже Хот Тодди[3]. Девушка вошла внутрь, оглянувшись посмотреть не вернулись ли парни, включила чайник и достала виски. Ей нужно выпить, потому что сегодня вечером она потеряла голову от страха, и потому что, в конце концов, ее мать оказалась права. Все эти мысли навевали тоску.
Мужчины вернулись через полчаса или около того. Она как раз допивала второй коктейль, и приятное тепло успело разлиться по телу и успокоить нервы. Они выглядели довольно сердитыми на нее, особенно Сэм. Он даже не потрудился одеться до конца, прежде чем ворвался в дом. Босой, в наспех накинутой расстегнутой рубашке. Она успела заметить плоский загорелый живот и тонкую линию волос ниже пупка, прежде чем та была скрыта от ее взгляда.
Какая жалость.
Джереми был в нескольких шагах позади него, застегивая рубашку и джинсы, низко сидящие на его бедрах. Он неодобрительно сжимал губы.
Удивительно, но несмотря на разную степень раздетости, они оба творили что-то сумасшедшее с ее лисьим либидо. Мико поерзала, чувствуя, что покраснела.
– Добро пожаловать домой.
– О чем, черт возьми, ты думала, – разразился первым Сэм, пересекая кухню и нависая над ней, в неодобрении скрестив руки на груди.
Мико рассматривала его сонными глазами, так как алкоголь уже давал о себе знать. С его дикими кудрями и гибким, подвижным телом, конечно, Сэм был рысью. И это ему шло. Позади него Джереми, привалившийся к дверному косяку. Всегда такой робкий и осторожный. Большой. Изящный. Пума подходит ему.
Сэм все еще нависал над ней, требуя ответов. Мико подняла на него глаза и окинула ленивым взглядом.
– Я не заключенная. Это мой дом. И я захотела побегать, поэтому вышла. Я держалась в стороне от земель загородного клуба, но, кажется, они не придерживались своих границ. – Когда Джереми раздраженно выдохнул, она подняла руку. – Я думала, что в безопасности, но это не так. Это глупая идея, и я больше не сделаю этого снова. – Она медленно встала из-за стола, разглядывая их обоих. – Если я ослушаюсь, разрешаю вам обоим отшлепать меня.
Многозначительно посмотрев на мужчин, Мико допила свой напиток, вышла из кухни и направилась по коридору. Она знала, что не должна дразнить их – знала это – но второй, едва заметный вздох Джереми того стоил.
На следующее утро Мико проснулась с чувством тревоги. Она знала, что это ощущение загнанности только в её голове. Девушка слышала, как её гости разговаривали внизу, чувствуя себя как дома и готовя завтрак. "Хорошо же устроились", – подумала она с горькой иронией. Плюс, ей теперь вряд ли разрешат побегать, пока охотники на лис в округе. При мысли о неволе её кожа покрылась мурашками. Она ненавидела это чувство, поэтому быстро приняла душ, чтобы прояснить голову, оделась и заперлась в своей художественной студии. По крайней мере, она могла перенаправить всю эту нервную энергию и сделать что-нибудь полезное.
Из студии Мико вышла только спустя несколько часов, в животе урчало. Солнце уже скрылось. Художественный пыл поутих, оставив ее с пустым желудком и чувством удовлетворения. Рисование действительно делает мир лучше. Потирая нос, чтобы избавиться от графитового запаха, она забрела на кухню.
И остановилась. Оба мужчины сидели за ее кухонным столом, развалившись и вытянув ноги под столом. На столе стояли пустые бутылки из-под пива, а в центре стола валялись несколько мятых банкнот. Каждый держал в руке веер из карт, и оба заинтересованно подняли головы, когда она вошла.
– Привет, – сказала она, чувствуя, как перехватило дыхание при взгляде на них, таких расслабленных на ее кухне.
Она могла бы смотреть на них часами, просто разглядывая эти два таких противоположных, но безусловно прекрасных экземпляра мужского тела.
– Голодна? – спросил Джереми, вставая со стула и предлагая ей сесть. – Могу сделать тебе сэндвич.
