— Что у вас здесь происходит?! — завопила я, запихивая камень в сумку. — Ужас какой-то!
К столику подбежали официанты, бармен и те два посетителя, потягивающие вино возле стойки. Они с изумлением разглядывали дыру в полу, а я быстренько ретировалась, надеясь, что никто не додумается связать меня с этим происшествием.
Усевшись на скамейке под большим фонарем, я снова достала камень и пудреницу.
— Мне повезло с тобой, женщина! — мужчина растянул губы в белоснежной улыбке. — Остался последний шаг. Огонь.
— Ты издеваешься? — я тяжело вздохнула. — Мне что, костры разводить?
— Не костры, а костер, — он не переставал улыбаться. — Небольшого огня вполне достаточно. Давай, женщина, двигайся!
— Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь! — возмутилась я. — Можно быть повежливее!
— Можно, но потом, — он явно издевался, разглядывая меня своими синими глазами.
Даже сквозь это маленькое зеркальце ему удавалось вогнать меня в краску, умудряясь вложить в свой взгляд все самое неприличное, что вообще могло быть.
— Положишь камень в огонь и скажешь: «Перуне! Внемли призывающим тебя! Славен и Триславен буди! Освободи сына твоего Вепра! Сила твоя пусть ко мне прибывает! И Коло Живого огня сотворяет! Защити ты душу мою Перуницами, а тело огненными Громницами! Прави над Всеми! Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!»
— А что потом? — я ужасно замерзла и хотела домой.
— Ничего. Потом я окажусь на свободе, — проворковал он. — Поторопись.
Тяжело вздохнув и бормоча ругательства я поплелась в ближайший магазин за спичками и жидкостью для розжига, отчаянно моля Бога, чтоб меня не оштрафовали за то, что я разведу костер в ближайшей лесополосе.
Еще полчаса ушло на собирание веточек и хвороста в заскорузлом снегу, придание им формы, поиск бумажки в сумке и наконец о, счастье, мой костер весело запылал окутывая меня волнами тепла и дыма. Я достала камень и заволновалась — сейчас я увижу этого узника вживую! Наверное это будет впечатляюще… На меня накатывал то страх, то паника, то странное ощущение нереальности происходящего и я неуверенно мялась, гадая — правильно ли я делаю?
Внезапно, где-то рядом, хрустнула ветка и я моментально напряглась, прислушиваясь. Что это? Только подумав о том, что это мог быть мой преследователь, я покрылась гусиной кожей. Прекрасное место — тихо, безлюдно, вдали от дороги. Здесь мое бедное тело будет лежать до весны, пока его не найдут какие-нибудь случайные прохожие. Я почти бросила камень в огонь и только открыла рот, чтобы произнести слова, как увидела между деревьями мужчину в черном.
— Не вздумай! — рявкнул он, медленно приближаясь ко мне. — Не вздумай произносить эти слова! Я не сделаю тебе ничего плохого… Ты многого не знаешь, в камне заточен злой колдун, который виновен в ужасных вещах, в смертях ни в чем неповинных людей! Отойди от костра и позволь забрать мне камень… Я не трону тебя. Мы разойдемся в разные стороны и ты больше никогда меня не увидишь.
Он говорил тихо и спокойно, продолжая приближаться ко мне крадущимися шагами. Я заметила, что одну руку он держит в кармане и поняла, что там нож. Нас разделяло шагов десять и когда я начала быстро говорить слова заговора, мужчина бросился ко мне. Я закричала, увидев тонкое блестящее лезвие, мелькнувшее в его руке и тут костер вспыхнул с невероятной силой, поднимаясь столбом, плавя снег и обдавая жаром. Из него показался огромный силуэт, охваченный алым пламенем и я, завалившись на снег, с ужасом смотрела на эту бугрящуюся мышцами фигуру, медленно выступающую из нереального мира мифов и легенд…
Что происходило дальше я не видела. Этот огромный мужчина двигался как вихрь и в этой круговерти движения, я различала лишь отдельные части тела. Согнувшись и спрятав лицо в коленях, я замерла на снегу, надеясь, что это скоро закончится и я останусь одна.
— Встань, — тяжелый рык раздался над моей головой и я с трудом поднялась на негнущихся ногах. — Иди вперед и не оглядывайся.
Увязая в снегу, я пошла вперед, понимая, что если сейчас попытаюсь что-нибудь сказать, то начну заикаться. Я слышала тяжелые шаги за собой, спиной чувствовала нечто настолько энергетическое, что покалывало затылок.
Мы дошли до последних деревьев, за которыми начиналась трасса, а за ней находилась набережная откуда я и пришла.
— Стой, — скомандовал густой голос и я замерла. — Повернись ко мне.
Медленно, на деревянных ногах, я повернулась и уперлась взглядом в широкую грудь, обтянутую белой простой рубахой. Чувствуя, как сердце стремительно летит вниз, я подняла голову и у меня непроизвольно опустилась нижняя челюсть. Это было нечто.
Его рост был не менее двух метров, а плечи с таким разворотом, что закрывали для меня весь горизонт. Небольшая светлая борода, полные губы и эти синие глаза, в окружении золотистых ресниц. Его лицо было волевым и безумно притягательным, на нем читался недюжинный ум, хитрость и то порочное, что бывало лишь у сильных полных тестостерона мужчин. Это было лицо воина.
— Ну здравствуй, женщина, — он лениво ухмыльнулся и схватив меня за затылок принялся жадно целовать, обдавая жаром своего мощного тела.
Нижняя часть моего тела отказала практически сразу, а верхняя прижалась к его горячей груди и совершенно не внимала голосу разума, который что-то пищал глубоко внутри. Холод и зима отступили на второй план, был лишь этот мужчина, целовавший меня, до состояние киселя и всепоглощающей страсти. Через минут пять он отпустил меня и выдохнув облачко пара, сказал:
— Слава Перуну, я жив и снова свободен!
Я стояла, покачиваясь на непослушных ногах и смотрела на него, стараясь сфокусировать блуждающий взгляд. Разум постепенно возвращался ко мне и я покраснела. Идиотка!!! Вела себя так, будто готова была отдаться ему прямо здесь на холодном снегу!
— Тебя как зовут, краса? — он снова наклонился и посмотрел мне в глаза.
— Что? — я терялась от его синего взгляда и не чувствовала своих губ.
— Зовут тебя как? — он широко усмехнулся. — Ты совсем что ли разум от поцелуев потеряла?
Я вспыхнула еще сильней.
— Не вздумай больше этого делать! — рявкнула я. — Марина меня зовут!
— Как скажешь, Марина, — он заулыбался еще шире. — У тебя есть одно желание. Помнишь?
— Какое желание? — растерялась я, все еще находясь под властью его поцелуя. Рядом с ним я вообще ничего не соображала.
— За то, что ты меня освободила, я исполню любое твое желание, — сказал мужчина и прищурился, всматриваясь в мои глаза. — Чего ты хочешь, женщина?
Я вдруг вспомнила, что говорил мужик, которого… Боже… Он же его убил… Мой взгляд переместился на его руки и по мне пробежал озноб. Так что он там говорил? Злой колдун заточенный в камне…
— Да ладно… Не нужно мне ничего… — нервно пробормотала я. — Это тебе подарок на Новый год.
— Новый год? — он казалось удивился, а потом рассмеялся: — Ах, да! Вы же празднуете конец года в последний день Студня. Я иногда наблюдал за вами сквозь водопад, да диву давался — совсем люди позабыли Род свой, оторвались от предков… Да ладно, чего это я… Давай женщина, желай быстрей, некогда мне.
Я смотрела на него и думала: а почему нет? Ну загадаю желание, хуже от этого не будет. Пусть исполняет, я и так по его вине натерпелась…
— Хорошо, дед Мороз… — я задумчиво оглядела свои сапоги, ноги в теплых джинсах, покрасневшие руки и выпалила: — Верни мне молодость!
— Что? — он даже присел, упершись ладонями в колени. — Что ты сейчас сказала?
— Верни мне молодость… — уже не так уверенно произнесла я. — Или ты этого не можешь?
— Я все могу, — он насмешливо разглядывал меня. — Только зачем это тебе? Разве ты старуха?
— Нет… — я замялась. — Но и не девочка молодая!
— Глупая баба, — утвердительно сказал он, не переставая улыбаться. — Разве это поможет тебе?
— Ты о чем? — мне было неловко от того, что он так насмешливо говорил со мной.
— О том, что ты надеешься поймать мужика получше. Думаешь, если станешь моложе, то жизнь изменится в лучшую сторону. Не изменится. Все у тебя внутри.
