День пролетел незаметно. Клиенты все, как один, зябко поежившись после уличного мороза и не глядя на блондинку в дверях, проскальзывали в зал, с удовольствием грели ладони о стаканы с горячими напитками, после чего немного оттаивали и начинали прохаживаться вдоль прилавков, выбирая драгоценности и отпуская комплименты девушкам-консультантам.
К закрытию мои ноги горели от усталости, а горло першило из-за непрерывной болтовни. М-да, непривычная я к подобной работе. А что самое обидное, к нам в этот день не заглянул ни один молодой холостяк! Пожилые отцы семейства покупали подарки женам и дочерям, важные мом приобретали украшения себе любимым, а молодые девицы в сопровождении женихов капризно кривили губки и тыкали наманикюренными пальчиками в понравившиеся гарнитуры, чтобы через пять минут получить желаемое с уговорами и объяснениями в любви.
Все случилось, когда до закрытия оставалось буквально десять минут. Эх, вычеркнуть бы их вовсе из этого дня.
2. Рэян
- Лелия! Ты с ума сошла! — вопил я на весь дом, возмущенный до глубины души просьбой сестры. — Я не могу тебе помочь! Как тебе только подобное в голову пришло!
— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — умилительно сложив ладошки на груди, умоляла эта мошенница, прекрасно сознавая, что я не в силах отказать ей ни в чем, особенно, когда при этом она смотрит на меня глазами полными грусти. Честное слово, проще брошенного щенка обидеть, чем вынести подобную пытку. — Ты же мой любимый младший братец, ну Рэян, ну выручи.
Я выразительно посмотрел на Лелию с высоты своего роста.
— А хочешь, я всем буду говорить, что ты старший брат? Хочешь? Рэян…
— Да причем здесь это!
— Боги, ну как ты не понимаешь! Я впервые в жизни влюбилась…
— Ты? Да у тебя что ни месяц, то новая влюбленность!
— В этот раз все серьезно, клянусь! Я готова петь и плясать каждую секундочку от радости!
Лелия закружилась в танце по своей комнате, до неприличия густо увешанной новогодними игрушками, гирляндами и магическими снежинками, то падающими на пол, то поднимающимися завихрениями обратно к потолку.
— Вот и пляши себе на работу. А от меня отстань. — Я нетерпеливо посмотрел на дверь, мечтая испариться и не слушать дальнейших аргументов. Но сестра перехватила мой взгляд и предприняла следующую попытку меня уговорить.
— Какой ты бесчувственный, Рэян! — разрыдалась она, падая на кровать и молотя по ней тонкими ручками и ножками. — Это ты заставил меня плакать. Ну, что тебе стоит подменить меня на работе один-единственный раз в жизни! Пожалуйста, я больше никогда ни о чем тебя не попрошу.
— Ты это обещаешь регулярно, — не собирался поддаваться я, внутренне хваля себя за стойкость. Перенести слезы Лелии мало кто способен.
— Рэян! Такая возможность провести Новый год на вершине Старого древа. Да в этот ресторан на Великом острове за пять лет бронируют столики!
— Не преувеличивай. Всего лишь за несколько месяцев.
— Я всю жизнь мечтала там оказаться. С любимым. В новогоднюю ночь. Это так романтично. Так чудесно. Такой шанс…
— …Поиздеваться над глупым братцем, — закончил я за нее фразу.
— Ну что ты такое говоришь! Я бы ни за что…
— Вспомним прошлую неделю?
— Кто прежнее вспомнит, тот опыт пополнит.
— Что?
— Тьфу, не та поговорка. Не важно. Ты бы еще припомнил мне, что произошло в детстве. Нельзя быть таким злопамятным!
— О какой злопамятности речь? Я просто не собираюсь выполнять твою просьбу. Вот и все!
— Рэян, ты понимаешь, что рушишь мою мечту? Причем всей моей жизни! Приглашение от Анта фантастично!
— Да ладно, будут у тебя еще свидания в Старом древе.
— Рэ-э-эя-а-ан! — слезы и уговоры не дали нужного эффекта, поэтому сестра перешла на крик. — Ты должен мне помочь, я твоя единственная…
— …И неповторимая, обожаемая, умопомрачительная, родная и любимая…
— Вот-вот. Не забывай об этом.
— Забудешь тут. Ты мне это повторяешь регулярно.
— Ну, что тебе стоит? — простонала Лелия, уже не зная какую тактику применить, чтобы выжать из меня согласие. — Всего три дня осталось. Я же весь год трудилась как проклятая, отправляясь в тридцать первое декабря и раздавая подарки. Могу я хоть кусочек праздника и для себя? А ты все-равно ничего не планировал.
— Ты серьезно не понимаешь, чего стоит парню поработать феей[1]?
— Не понимаю, правда, — обиженно надула губки сестра. — Идеальная работа для эльфов.
— Эльфиек, не эльфов! Не бывает фей мужского пола!
— И что? Кто догадается? С твоими роскошными белыми волосами и смазливым личиком…
— Ты сейчас решила меня оскорбить? — перебил я Лелию.
— Нет же! Я тебе комплимент делаю.
— Серьезно?
— Да брось! Просто ты очень красивый. Ну, да, для феи плечи немного широковаты. И рост…
— Ты посмотри на меня и себя, — я схватил мелкую в охапку и поставил перед зеркалом. В отражении появился эльф чуть выше среднего роста, худощавого телосложения и крошечная эльфийка, стройная, как тростинка. — Я крупнее тебя раза в два. Если не больше.
— Не переживай, одежда феи безразмерная, так как всего лишь иллюзия.
— Да не буду я позориться!
— Из-за твоего отказа либо бедные детишки останутся без новогоднего подарка, либо твоя собственная сестра!
— А-а-а-а! Ты невыносима! — взревел я.
— А ты просто прелесть! — почувствовав мою слабину, радостно вскинулась Лелия и защебетала, чтобы я и слова возражения не успел вставить. — Ничего сложного. Правда-правда. Тебе всего лишь следует надеть вот эту юбку и новогодний веночек. Крылышки и свечение вокруг тебя сами появятся, как только нарядишься.
Она бросилась вприпрыжку к своей рабочей сумке. На свет появилась белоснежная тюлевая пачка, мерцающий серебристый венок из нетающих снежинок и волшебный мешок с подарками.
— Стоит только надеть наряд феи, как переместишься в тридцать первое декабря. Всего три дня меня подменить. Тебе понравится, вот увидишь! Это так приятно доставлять малышам радость! И делать-то ничего не придется, ты появишься, ребятня тебя признает…
— А что, если нет?
— Признает! Костюм все сделает.
— Я — мужик!
— Костюм решит и эту проблему.
— Что? Каким образом?
— Ой, да не волнуйся ты за свои бубенчики. Я не в этом смысле. Костюм — это иллюзия, а не материя, а потому придает фее таинственности и волшебства. Дети не смогут пройти мимо и не признать, в этом фишка. Неужели ты думаешь, что мне приходилось хоть раз кого-то убеждать, что я — фея.
— Ты девушка. И очень привлекательная. Тебя и без наряда не спутаешь, любой, пораскинув мозгами, догадается, что ты работаешь феей.
— А тебя не спутают благодаря костюму, и хватит пререкаться, — топнула ножкой Лелия, уже уверенно руководя процессом инструктирования нового работника, даже не допуская мысли, что я могу пойти на попятную.
— А голос? Голос тоже костюм замаскирует?
— Нет. Просто постарайся говорить тоненьким голоском. Если же все-таки кто обратит внимание, скажешь, что простудилась. Но обычно дети в такие тонкости не вникают, они сосредоточены на чуде и подарках. В общем, расслабься и получай удовольствие.
— А губки с ресничками мне не нужно подкрасить? — ехидно поинтересовался я, понимая, что увяз в этой гнусной истории и пути назад нет.
— Ну…, если хочешь, — сделала вид, будто призадумалась мелкая пакость, окидывая меня задумчивым взглядом. — Шучу, конечно! Только не щекочи! Ой, и пошутить нельзя!
Она запрыгала по мягкой мебели, пытаясь ускользнуть от моих длинных рук, которые неизменно ее настигали и нажимали на чувствительные точки вертлявого тельца.
— Пощады!
— Ты меня не пощадила, придумав глупую аферу.
— Ну, правда, Рэян. Чего ты так боишься? Подумаешь, подменишь сестру на работе. У самого-то эти дни отпускные.
— На женской работе.
— Фу, шовинист нашелся.
— Мне ли тебе объяснять, что существуют ремесла, предназначенные только для женщин или мужчин. Кто-то рожден порхать легкой феечкой, очаровывая малышню и внося в реальную жизнь немного сказки. Кто-то строит дома, делясь своей энергией с деревьями и указывая им, какую следует принимать форму.
