Она безупречна в своем образе Жаклин Онассис-Кеннеди и отличается от многих присутствующих на ряженой вечеринке именно выбором наряда, даже я не соригинальничала, появившись в образе богини. Тут нас целый пантеон. Словно фильм по Гомеру снимают. Слишком поздно опомнились!
— Спасибо милая. Как папа? Вирджиния?
Я киваю. Все хорошо. Как обычно. Без обострений и плохих новостей. Мама больна и уже достаточно давно, отец винит себя в этом. Он — врач и так долго не обращал внимания на поведение жены, не заметил таких явных симптомов.
— В порядке, — говорю я заученную фразу, потому что никому не нужны твои проблемы и испорченное настроение. — Передавали вам большой привет.
Это светская беседа. О серьезных вещах на таких мероприятиях долго не говорят. Чета Трант давно общается и дружит с моей семьей, интерес Мелани совсем не праздный, но я уже все сказала по поводу светского трёпа.
— Это хорошо, — выдыхает Мелани и тут же добавляет, с одобрением оглядев меня. — Ты очаровательна, юная богиня, не потерялась на фоне этого белого великолепия.
Мне кажется, что и она особо не старалась над своим костюмом, так, привнесла в свой повседневный образ ретро-штрих в виде старомодных аксессуаров. Крупные серьги из каплевидного жемчуга; длинные, чуть ли не до самых плеч, белые перчатки; взбитые в высокую прическу локоны с украшающей их брошью-шпилькой. Ей идет. Такие же несовершенные черты лица, как у первой леди прошлого века, где-то чересчур вытянутые и крупные, но в целом очаровательно-прекрасные.
— Спасибо за приглашение. Ценю, что вы не забываете меня.
Она кивает, а потом недовольно дергает уголком губ, взглянув куда-то в сторону.
— Ты видела эту…
Судьба Мелоди предрешена. Она, кстати, тоже не в белом, а в черном платье, как-никак богиня ночи. Тем не менее, не быть ей супругой наследника многомиллионного состояния, даже если забыть о выходке Тео, даже если предположить, что он втрескается в нее по уши. Вместо ее имени Мелани использовала слово “эту” и это уже плохой знак. У матери Тео отличная память на лица и имена, горе тому, кто попал в список “забытых”. Такое уже было.
— Мелоди, — подсказываю я ей.
— Как она тебе?
Она в маске и, наверное, была бы мила, если бы не сюрпризы Теодора. Я осторожно пожимаю плечами.
— Милая, но я не думаю, что это серьезно.
Тем, в кого влюблены страстно и без оглядки, проверку друзьями не устраивают. Их берегут и смотрят с обожанием.
— Хорошо, что я пригласила тебя!
Вот теперь неприятно, но я быстро отгоняю от себя это первое ощущение. Мелани приглашает меня на светские мероприятия каждый год, вне зависимости есть у Тео кто-то на тот момент или нет. Она уверена, что мне найдется достойная партия. Я на этот счет настроена скептически, и ситуация с Ричардом как-то окончательно подчеркнула эту уверенность. Одни настроены слишком легкомысленно, другие даже не думают о серьезных отношениях, а грезят играми с большими деньгами и сколачиванием собственного состояния, а других есть мамы по типу Мелани.
— Он притащил ее на семейный ужин.
О! Такой важный момент для многих пар, да, только для Тео это лишь повод позлить мать. Хочу знать, чем Мелани на этот раз не угодила сыну. Он вообще-то ее любит, но рассказать, что случилось, не мог по нескольким причинам — Тео не любит трепаться по телефону и предпочитает разговоры по душам с глазу на глаз за каким-нибудь рутинным занятием, например, чтением.
— Уверена, что это ничего не значит.
— Ты думаешь? — Она все еще хмурится. — Мне на следующий день звонила ее мать, эта актриса Пэлтроу.
— И что вы?
— Мы поболтали, но общий тон беседы давал понять, что я не в восторге от происходящего.
ГЛАВА 7
— Я не пойду.
Рэдж упирается и ведет себя совсем, как маленькая. Она сама напросилась на вечеринку, а теперь стесняется идти на нее. Ее смущает собственный наряд — коктейльное платье, сплошь и рядом состоящее из пайеток, что шелестят и массируют кожу, стоит только провести по ним рукой. Геометрический узор из нескольких перекрещивающихся линий синего цвета очень стройнит ее и делает такой соблазнительной.
— Я рядом с тобой просто чучело.
— Не говори глупостей! Ты шикарна!
Ей не надо было давать спуску! Надо было сходить за ней самостоятельно, взять и привести за руку, не позволять дожидаться меня перед дверьми. Насмотрелась на время от времени выходящих девчонок, позаглядывала в зал через проем открывающейся двери. Может ей кто-то что-то сказал? Или посмотрел как-то не так?
— Поверь, я чувствую себя точно также, пару минут назад так и было, — пытаюсь успокоить я ее. — Была белой вороной, когда вокруг все такие яркие, блестящие, сексуальные.
Реджи качает головой. Я не понимаю ее стеснения. Да, у нас разные платья. Но это ведь Хэллоуин и какого-то определенного дресс-кода на таких вечеринках нет. Все что нужно, — быть уверенной и веселой. Ей никто и слова не скажет, поостерегутся! Никто не знает, кто на самом деле скрывается под маской, а вот когда их снимут, тогда жди беды!
— У меня и приглашения нет!
Я еще раз машу перед ней конвертом с пустой строкой для имени и фамилии.
— У меня есть. Тебя никто не узнает в маске…
Я сдаюсь. Я надеялась, что смогу порадовать подругу, а она вдруг стала такой неуверенной. Чувствую себя без двух минут психотерапевтом ученицы старшей школы.
— Хорошо, — я хватаю ее за руку, — пошли!
Она идет за мной и, слава Богу, не сильно упирается при этом. Я завожу ее в уборную, в третью, если быть точной, перед этим убедившись, что в ней точно никого нет.
— Раздевайся! — командую я, принимаясь расстегивать скрытую молнию своего платья. — Раз уж тебе важно быть такой, как все.
Глаза Реджи округляются, она пытается что-то возражать, но я совсем не шучу, освобождаясь от ожерелья-ошейника. Крючки захватывают короткие волосы. Я шиплю.
— Помоги мне!
Я поворачиваюсь к ней спиной, наклоняя голову вперед. Такие вещи помогают как надевать, так и снимать.
— У меня и размер другой. Рост…
— У тебя каблуки! Редж! — рявкаю я на нее, не выдержав ее нытья. — Давай же! Сегодня не новый год, но давай твое желание исполнится?!
Платье едва ли не падает к моим ногам, щекоча руки тонкими цепочками.
— Алекс!
— Раздевайся!
Всего пара минут и вот я стою в коротком платье, с распущенными волосами, укладывая локоны Редж в подобие греческой прически. Это заняло чуть дольше времени, чем фокус с переодеванием, но все из-за того, что я “боюсь” чужих шевелюр. Боюсь сделать больно, потому что не чувствую их.
ГЛАВА 8
— Теодор!
Алекс хватает его за руку, верно определив, кто есть кто в компании похожих друг на друга мужчин. Мальчики очень хорошо придумали с костюмами, что может быть проще, чем спрятаться за одинаковыми, хорошо сидящими смокингами, которых в зале не меньше сотни, а то и больше? Лишь у десяти процентов мужчин что-то более-менее напоминающее карнавальные костюмы, и наверняка они чувствуют себя белыми воронами. Смокинг — это всегда круто и сексуально!
— Что за девочка?
— Что за ноги?!
— Нужно избавиться от Транта! Его бабы как будто одним местом чуют!
— Кошельком?
— Почти!
Слышится позади них, но Алекс только закатывает глаза в ответ на это.
— Ты?! — Тео наконец перестает сопротивляться, — Потрясно выглядишь!
Она прижимает палец ко рту, умоляя его быть потише и не рассекречивать ее инкогнито раньше времени. Реджи переминается с ноги на ногу здесь же.
— Я ведь тебе об этом уже говорил?! — У него сомневающийся взгляд, даже немного рассеянный.
— Нет, вы поглядите на него! — Она не выдерживает и прыскает со смеху. — В костюме Геры ты меня узнал, а в этом нет!
Тео откидывает в сторону длинную челку, но та опять лезет ему в глаза, и мужчина, в конце концов, задирает маску наверх, оглядывая Алекс уже второй раз с головы до ног, а потом возвращаясь к ее лицу. В карих глазах друга черти начинают пускать петарды и фейерверки, так они переливаются на свету в мерцающих лампах холла, имитирующих горение свечей.
